– А по дороге не будет быстрее?

– Дорога от твоей деревни до Нортвинда огибает этот лес. Пойдем по ней, на дорогу уйдет дней пять. Через лес самый короткий путь.

– Тогда нам надо поспешить, чтобы успеть спасти твоего друга. – Она улыбнулась.

– Да, ты права, пошли. – Он поднялся и определив по растущему на деревьях мху направление зашагал строго на север.

Но очень скоро ему пришлось сбавить шаг, Эвелина не поспевала за ним. Так они шли до вчера. И когда лес подернулся вечерними сумерками, решили остановиться. И место оказалось подходящее – небольшая ровная поляна. Демиан собрал дров и принялся разводить костер. Спустя пару минут поляну озарили пляшущие язычки пламени. Порывшись в своем заплечном мешке, Демиан достал остатки вяленого мяса, пару сухарей и наполовину пустую флягу с водой.

– Вот и скромный ужин. – Он протянул девочке часть сухарей и мяса.

– Спасибо, но мне не хочется есть. – Она снова обняла колени и не отрываясь смотрела на танец огня.

– Мы почти весь день шли через лес, тебе надо поесть и как следует отдохнуть, если мы хотим завтра к вечеру добраться до Нортвинда.

Девочка взяла еду и стала медленно жевать, при этом продолжая наблюдать за огнем в костре.

– Почему? – Она тихо спросила скорее у огня, чем у Демиана.

– Что? – Демиан повернулся к ней.

– Почему они убили мою маму?

– Они посчитали ее ведьмой. – Тихо ответил он.

– Но ведь это не так. Она же не была ведьмой. Да, она знала какие травы нужно смешивать, чтобы лечить болезни, но она не была злой ведьмой. Она всегда помогала людям. Всем. Лечила больных, принимала роды. И никогда не просила денег за помощь.

– Но вдруг во время смертельной болезни она не смогла никому помочь, но сама вылечилась.

– Но что в этом такого? Это же не значит, что она была злой?

– Не значит. Но людям все равно.

– Почему? Они же всегда благодарили ее, все были с ней приветливы и добры, как и она со всеми.

– Но тут все, кто заболел, умирают, а твоя мать единственная излечилась.

– Но разве это веская причина для того что бы убить ее? – На глазах Эвелины снова начали проступать слезы.

– Это была не причина, а повод. – Демиан вздохнул. – Такова природа людей. Они боятся и ненавидят всех, кто от них отличается. Вспомни кровопролитнейшую войну людей против гномов и эльфов, которая остановилась лишь когда сам Термион вмешался и приказал прекратить распри. С тех пор открытых войн не было, но мелкие стычки на границах уже стали нормой. После этой войны ненависть людей перешла на орков, троллей и гоблинов, которые были вынуждены уйти с обжитых мест на отдаленные территории. Сейчас же люди переключились на своих же соплеменников. Тех, кого называют ведьмами и колдунами, которые не зарегистрировались у инквизиторов, считаются злом и врагами народа, и подлежат сожжению на костре. И я уверен, когда все незарегистрированные маги переведутся, люди обязательно найдут, кого ненавидеть. Ведь всегда есть кто-то не похожий на остальных.

– Я не верю. Это не правда.

– Поверь мне, я повидал много людей за свою жизнь.

– Но ведь во многих людях есть добро, сострадание и любовь.

– Которые легко вытесняются страхом.

– Я не хочу в это верить, так не должно быть.

Демиан хотел что-то сказать, но взглянув на расстроенную маленькую девочку, передумал. Вместо продолжения спора, он снял с себя плащ и протянул его Эвелине.

– Уже поздно. Нам пора спать, утром рано вставать. Вот, возьми. Укройся им, хоть немного, но он тебя согреет.

– Спасибо. – Тихо отозвалась Эвелина, беря плащ. – А как же ты? Ты не замерзнешь?

– Не беспокойся за меня. Я привык спать в лесах, так как часто приходится путешествовать. Спи.

– А ты разве не идешь спать?

– Я еще немного посижу у костра. Мне надо подумать.

– Хорошо, приятных снов. – И девочка, укрывшись плащом, быстро уснула.

– Азриэлла была права, сказав, что это самая светлая и чистая душа из всех, что ей приходилось чувствовать. – Размышлял перекупщик, глядя на огонь. – Да, мне приходилось встречать и благородных воров, которые грабили богатых и помогали бедным; и убийц, которые умирали, защищая беззащитных людей. Но все же. Все, кто заключал контракт, просили, что-то для себя. Богатства, власти, силы, чего угодно, но всегда лишь для себя. Эта девочка, она первая кто отдал свою душу, самое дорогое, что есть у человека, чтобы попросить что-то не для себя, а для кого-то другого. Интересно. – Под эти мысли Демиан и заснул.

С первыми лучами солнца Демиан открыл глаза, посмотрел на соседнее место где на кануне спала Эвелина и увидев, что на земле лежит его плащ резко вскочил. Быстро подошел к плащу, и убедившись, что девочки под ним стал внимательно оглядывать поляну. И к его облегчению, он увидел, как девочка выходит из-за деревьев. Заметив его взволнованный вид, девочка смутилась и подойдя ближе показала содержимое своего немного подогнутого платья. Там были ягоды и какие-то травы.

– Вот, я собрала ягод, чтобы хоть немного подкрепиться перед дорогой, и нашла кое-какие лечебные травы, которые мне показывала мама. Возможно, пригодятся.

– Умница. – Демиан улыбнулся и одобрительно погладил девочку по голове. – Давай поедим ягод и двинемся в путь.

После легкого завтрака они направились на север. Шли довольно бойко, и через пару часов вышли к Летней реке, которая получила свое название за то, что вода в ней всегда была теплой, поэтому она являлась некой границей между центральным теплым регионом и вечно снежной северной территорией.

Около воды Демиан решил дать Эвелине немного передохнуть. Сам же он наполнил флягу, и сняв сапоги зашел в реку что бы попробовать поймать рыбу, так как запасы еды у них кончились. Он зашел в воду по колено и замер. Эвелина с интересом наблюдала за ним с берега. Демиан же стоял, не двигаясь, и был сосредоточен. Вдруг резким движением он опустил руку в воду и вытащил дергающуюся рыбу, а девочка захлопала в ладоши.

– Вот и обед. – Улыбнулся он. – Ягоды конечно вкусные, но ими особо не наешься. Сейчас перекусим и пойдем дальше. Принеси веток для костра, а я пока поймаю еще.

– Хорошо. – Девочка поднялась и весело побежала к деревьям.

Скоро на берегу реки горел небольшой костер, и на нем жарилась рыба. Сняв с огня рыбу и попробовав на готовность, Демиан протянул ее девочке, сняв вторую себе.

– Эвелина. – Демиан обратился к девочке. – Я видел твою маму, но не видел отца. Где он?

– Папа… Папа был кузнецом. Лучшим кузнецом и механиком во всей округе. Но однажды, когда я была еще маленькой, к нам приехали инквизиторы из столицы и сказали, что сам Термион требует моего папу к себе. И они увели его. Через месяц нам пришло письмо от отца. Он писал, что он и другие выдающиеся мастера трудятся в столице, и создают доспехи для святых рыцарей Термиона.

– На том белом рыцаре, скорее всего, были одни из этих доспехов.

– Да, папа писал, что металл этот не похож на те, что он видел в кузнице. Он был белый как снег. Металла этого было немного, но обрабатывать его было очень сложно, за месяц они не сделали и одного полного доспеха. Он писал, что старший мастер отпустит работающих на неделю к родным, как только они закончат хотя бы одну броню. Папа говорил, что очень скучает по нам с мамой и хочет скорее нас увидеть. К письму он так же прислал мешочек с золотыми монетами, он сказал, что им хорошо платят за работу, поэтому никто не думает убегать. Каждый месяц папа присылал нам письма и мешочки с золотом.

– А сам он к вам приехал?

– Да. Через полгода после того как его забрали.

– Они делали один комплект брони полгода? – Демиан удивился.

– Папа говорил, что эти доспехи произведение искусства. Что они прочны, но при этом легки и не стесняют движения. Он пробыл с нами неделю, а потом опять уехал в Стоункрад.

– А что было потом?

– Он приезжал к нам каждые полгода, но потом вдруг перестал. И писем от него тоже не было.