- Ладно, - сказал Энвер и встал.

- Извините, ради бога, - сказала она ему в прихожей, - у нас гости, поэтому пришлось вас в спальне принять.

Из столовой доносился стук костей. Там играли в нарды.

- Жалко, конечно, парня, - согласился с кем-то сын Байрамова, - но почему из-за этого подонка должны страдать мои дети...

"Он рассказал все своим гостям, - подумал Энвер, - ну и ну, ничего не стесняются эти горожане...>

Гамид к тому, что произошло в доме Байрамова, отнесся странно.

- Хорошие люди, - сказал он.

- Хорошие? - удивился Энвер, - были бы хорошие - деньги отдали бы.

- Спасибо скажи, что в милицию не позвонили. Стоило бы ему позвонить - тут же забрали бы тебя.

- А ты знаешь, что бы я с ними потом сделал? - спросил Энвер. - Дома ждут денег. И без них я не вернусь. А ты вместо того, чтобы помочь мне, еще злишь меня.

- Ну ладно, ладно, не кипятись. Идем погуляем лучше. Есть хорошие девочки...

Но Энвер отказался пойти гулять. Не для этого он сюда приехал. Дома ждали денег.

- А почему ты так редко приезжаешь в Баку? - спросил Гамид. - Ведь всего четыре часа езды. Люди из самых отдаленных районов едут, чтобы пожить здесь немного. А ты под носом живешь и не можешь выбраться.

- Могу, - сказал Энвер, - но не хочу. Ты что обещал матери к зиме вернуться домой? - спросил он у Гамида.

- А что делать? - вздохнул Гамид, - я уже три года ей обещаю. И когда уезжал из села, тоже сказал, что на время еду. По правде говоря, я и сам тогда думал, что смогу отсюда уехать. Наивный человек был... Думал, поживу немного и вернусь назад.

Гамид ушел. Энвер, не раздеваясь, прилег на единственную в комнате кровать и поразмыслил немного о себе и о своей жизни. Он любил перед сном думать о том, что произошло с ним за прошедший день.

О будущем он тоже часто думал. Сперва о том, что необходимо будет сделать завтра или в самые ближайшие дни, а потом перекидывался на гораздо более отдаленные времена. На ту пору своей жизни, когда он уже станет знаменитым человеком. Неизвестно кем именно, но знаменитым. И тогда, пожалуй, появится смысл переехать жить в город. Он получит квартиру не хуже, чем у сына Байрамова, а может быть, и лучше. Возьмет в жены такую же красивую женщину, с белой гладкой кожей и пухлыми нежными губами. У него будет хорошая работа, авторитет, деньги. А иначе, без всего этого, какой смысл жить в городе? Так, как живет Гамид, можно жить и в деревне. Вот если отцу удалось бы в свое время переехать сюда, то сейчас все было бы по-другому. А самому пытаться устроиться здесь в его положении нет никакого смысла. Милиционером и в М а разах можно работать...

Мечты Энвера, обежав привычный круг, иссякли. А сон не шел, хотя в это время в Маразах он обычно уже спал. Здесь мешало ощущение, что вокруг все еще кипит жизнь. Где-то гуляет Гамид по городу, в ресторанах играет музыка, а девушка, которая разбудила его сегодня утром, еще играет в волейбол.

Энвер встал, надел туфли и вышел из дома...

Обнесенная сеткой волейбольная площадка не имела трибун, поэтому зрители человек двадцать - стояли вдоль границ поля.

У входа сидела женщина и грызла семечки. Энвер хотел пройти мимо нее, но, подумав о том, что игра может быть платной, остановился и решил подождать окончания у выхода с площадки. Два ряда ровно подстриженного кустарника начинались сразу от двери и образовывали не очень широкую аллею, по которой нельзя было пройти, не заметив Энвера...

Сперва их вышло человек пять. Потом еще трое. Следом она. В белой кофточке. И с подругой.

- Эй, - позвал ее Энвер, хотя она и так увидела его.

- Добрый вечер, - сказал он, когда девушки поравнялись с ним. Они рассмеялись.

- Опять смеешься? - спросил Энвер.

Она ничего не ответила и, продолжая улыбаться, некоторое время разглядывала его.

- Ну ладно, Ира, ты иди, - сказала наконец она подруге.- А я побеседую с молодым человеком, может, что-нибудь интересное расскажет.

Подруга пошла дальше. Они тоже, но в другом направлении.

Она хотела есть, поэтому они пришли во вчерашний ресторан, недалеко от которого вчера Энвер ел пирожки с мацони.

С ней он тоже говорил о деле, из-за которого приехал в город.

Играл тот же оркестр. Три парня, такие же, как вчерашние, а может быть, те же самые, в кепках и темных костюмах, стояли недалеко от эстрады в ярком свете больших ламп и так же молча, без всякого выражения на лицах, смотрели на музыкантов, которые играли все так же громко и самозабвенно.

Никто не танцевал. Всего в ресторане, кроме Энвера и его девушки, было человек десять. Энвер и она сидели по разные стороны стола. Между ними стояла бутылка шампанского, которую заказал Энвер, три пирожных и мясной салат для нее.

- Откупорить? - спросил, проходя мимо них официант. По акценту Энвер понял, что он шекинец.

- Откупорь.

Официант открутил пробку, из бутылки пошел дымок и немного пены. Энвер подставил свой бокал.

- Если он аферист, то не даст тебе ничего, - сказала она, когда официант ушел, - была бы расписка, то еще, может, что-нибудь получилось бы.

- Отец поверил ему на слово.

- А что сейчас делает твой отец?

- Он умер.

- А ты чем занимаешься?

- Работаю библиотекарем.

- Такой здоровый парень? - она насмешливо улыбнулась.

- Все равно скоро в армию идти. Я только школу кончил.

- А почему в институт не поступаешь?

- А зачем?

- Как зачем? Зачем все кончают, затем и ты.

- Вот отец мой кончил, а что толку? Еле семью мог прокормить. И еще все смеялись над ним за то, что в городе, который он так любил, его обдурили, как ребенка... Это неважно, кончил человек институт или не кончил. И где живешь, тоже неважно. Один в городе плохо живет, а другой в деревне - хорошо. От человека все зависит. От его характера, силы, умения. Если он может, так он везде будет хорошо жить с дипломом и без диплома, в городе и в деревне, где хочешь... Вот сосед мой, Гамид, в город переехал, милиционером работает, палкой махает, а что в этом хорошего? Вижу я, как он живет. Все деньги на девушек тратит, а в доме ничего нет, одна кровать и стол. Пустой дом, да и тот не его. Так что некоторым лучше в деревне жить. Здесь родиться надо, чтобы все эти ваши городские хитрости знать, правильный подход ко всему иметь. А так, без привычки, здесь пропасть можно, обдурят, как отца бедного обдурили." Я, правда, не такой, - усмехнулся Энвер, - я в деда пошел. Я знаю, что в городе нужно. В городе только одно уважают - силу. А она у меня есть. Здесь надо быть безжалостным. А чем мне плохо в селении? Я читаю не меньше любого городского человека, знай, как одеваться, в крайнем случае, если очень нужно будет, поступлю в заочный институт. Ты считаешь я не прав?

-Я не знаю, может, и прав. Только в городе не так уж много жуликов, как ты думаешь. Их ведь и в деревне не мало.

_ Это я знаю, - согласился Энвер, - но наших жуликов я насквозь вижу. Они для меня не опасны. Поэтому я и говорю, что каждый должен жить там, где родился. Отец мой этого не понимал, все в город стремился. Поживет пару лет в селении и в город уедет, поживет пару лет-и опять в город. И умер в бедности, хоть образованный человек был. Город его погубил.

- Почему город? - возразила она. - Дело не в городе. Ты оглянись вокруг: ведь все, кто здесь сейчас сидит, из деревни приехали. И официанты, и посетители, и эти трое тоже, - показала она на парней, глазевших на оркестр. Здесь только я и музыканты в городе родились... А ты выйди на улицу: каждый второй из деревни, на каждом шагу деревенский и еще едут, едут и едут...

- Из нашего селения почти никто не уехал, - сказал Энвер, - пару человек, не больше, а остальные все на месте.

- Может быть, не знаю. Я говорю про то, что вижу своими глазами. А отцу твоему просто не повезло. Бывает так - случайно напоролся на жулика. Не город его погубил, а жулик. А ты видел его?