— Территория 50 отделения — «Пятиалтынника», как его еще называли, — в Москве считалась достаточно сложной в оперативном отношении…
— Тем не менее будучи сыщиком я не раскрыл ни одного преступления века. Обычные житейские: зимой сорвали шапку, летом дали в глаз и отняли кошелёк, с предприятия тогдашнего народного хозяйства из красного уголка стырили телевизор, из школы — пионерский горн; муж и жена не поделили выпивку, и покойник поехал в морг, а победитель гладиаторского поединка в СИЗО; кого-то изнасиловали, кого-то пырнули ножом из-за пролитой кружки пива. Обычные преступления, которые совершают плохие граждане каждый день. И обычная будничная работа, не более этого. Между прочим в основном бумажная. Опросы, запросы, протоколы осмотров, планы, схемы, фотографии и т. д. и т. п. Уж не говоря про совещания, заседания и утреннее чтение сводок…
— Не позавидуешь…
Я умудрился проработать в уголовном розыске около шести лет. Потом из-за работы в доме начались скандалы и жена сказала, что если хочешь второго ребенка, то никакой милиции. Ребёнка я хотел. Скандалов нет. Тем временем как раз наступили андроповские времена, пришли комитетчики и стали рассказывать, как надо раскрывать преступления, заставили оперов ходить в форме, а на дежурстве еще и в сапогах и в портупее (самое удивительное, что на фотографиях в удостоверении мы были в гражданском, в отличии от прочих служивых). Вот Вам картина маслом, опер выезжает на грабёж или там разбой и вместо того, чтобы в тайне от всех пообщаться со своим агентом, он светит погонами и кокардой фуражки. То ли участковый, то ли конь залётный в шинели. И кто будет с таким цветным парнем разговаривать, засветишь агента, спалишь его и все дела… Дурдом натуральный! Вот в это время я и увольнялся. Процесс увольнения занял около полугода. Я уволился в конце июля. А первого августа уже вышел на работу в школу в качестве преподавателя начальной военной подготовки, читай военрука…
Как сложилась ваша дальнейшая судьба?
Школа 312 была самая ближней к Кремлю, с сумасшедшей директрисой помешанной на Ленине. Как она говорила: я с Лениным сплю, что подразумевало то, что она засыпает с томиком произведений вождя.. Там учились дети с Чистых прудов. Контингент был довольно разный. Училась, например, у меня снявшаяся в знаменитом фильме Ролана Быкова «Чучело» Железная кнопка — Ксения Филиппова. Был и Селим — правнук Сталина от брака Галины Джугашвили с алжирцем Хусейном бен Саадом. В школе я организовал клуб рукопашного боя и с наглостью достойной лучшего применения мы получили в воздушно-десантных войсках оборудование и комбинезоны. Потом построил оружейную комнату приобрел и положенные три автомата Калашникова, мелкашки и, совершив наезд на ДОСААФ (кто забыл — Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту) — пневматические винтовки и пистолеты, и оборудовал примитивный тир. Чувствовал себя Бонифацием из мультика. Со своими учениками я поехал на соревнования «Орленок». Мы заняли первое место по стрельбе среди всех 32 районов города Москвы впервые в истории Бауманского района столицы. Между прочим районным тиром Бауманского района руководил Бубер — Герой Советского Союза (получил за финскую) — очень хороший человек и личность. Говорят, что его дочь живёт в Израиле. Работа мне жутко нравилась. Денег правда платили мало и я по тещёной трудовой книжке устроился охранять ночами институт гигиены им. Сысина. Спал в метро по пути на работу и с работы. Потом начались кооперативные времена. Приехал в школу мой давнишний приятель и предложил идти работать в кооператив типа мальчиком на всё. Читай начальником охраны. И я пошел. И работал. Более-менее успешно. До самого отъезда в Израиль в 1991 году…
«А вот с этого момента подробнее, пожалуйста!» Как сложилась ваша абсорбция в Израиле?
Когда ехал, то особых иллюзий не строил. Основной задачей я считал поставить на ноги детей. Этой цели я достиг. Конечно не без помощи жены. Но честно говоря, чувство невостребованности и потеря социального статуса безусловно присутствует. Хотя я этим особо не заморачиваюсь. Наверное привык. Вжился в роль охранника. В 1992 году в Израиль прилетел мой бывший работодатель и уговаривал вернуться, но старший учился, младший собирался в школу и я отказался. Жена начала работать по специальности. Ныне мой приятель владелец банка, фабрик, заводов и личного самолёта. Иногда жалею, что отказался. В том же году неожиданно меня призвали в ЦАХАЛ, где я тихо-мирно отходил в милуимы девять лет. В Израиле я перепробовал массу работ и был даже владельцем бизнеса в течении семи лет. Я стриг газоны, сажал газоны, стриг кусты, сажал кусты, деревья и цветочки. Сажать было знакомым словом с милицейских времён, да и деревенское детство сыграло свою роль, так что получалось успешно. Но подвело здоровье. Я валялся в кровати и читал газетки. Мне на глаза попалась статейка про садики-огородики абсолютно не профессиональная. Написал злое письмо. Его напечатали в «Вести-север». А от безделья раз в неделю я писал про цветочки и как сажать, как поливать, причём ещё втюхивал всякие байки в эти заметки. Потом позвонили с радиостанции «РЕКА» и я там 5–10 минут раз в две недели вещал о цветуёчках. Если «Вести» платили, то «РЕКА» нет. И сотрудничество погасло. А я ушёл спаивать евреев — торговал бельгийской водкой, но торгаша из меня не получилось. Потом я был лаборантом лаборатории по очистке воды. Но, как выяснилось, воду в Израиле очищать дорого, проще разбавлять морской водой, а мошейничать мне как-то не хотелось… В конце концов я приземлился в охранниках. И мне доверили охранять женский монастырь. Здесь у меня появилось свободное время, которым я и воспользовался для написания моих текстов… Что еще? Да, двое детей. Старший кадровый офицер ЦАХАЛа делает докторат в Технионе, младший отслуживший в боевых частях в настоящие время путешествует в Австралии. Есть в наличии внук Йонатан хулиган и драчун.
— Игорь, абсолютное большинство ваших произведений посвящено советской милиции. Это короткие рассказа, можно назвать их миниатюрами, героями которых являются «менты». Причем это отнюдь не детективы. В их основе не лежит тайна раскрытия преступлений, привлекающая, главным образом, любителей жанра, а пронзительная правда о тех, кто по долгу службы обязан их раскрывать… Работа в милиции предоставляет огромное поле для литературной деятельности. Как скоро вам захотелось написать о своей службе в милиции? Что вас подвинуло к этому?
Писать я начал уже в Израиле. Писал для своего блога в Живом Журнале, которому уже почти пять лет, всякие байки на милицейские темы. Неожиданно для себя получил первую ЖЖ премию в разделе литература http://www.liveinternet.ru/community/blogobzor/post48175421/ и в качестве приза компьютер…
Аркадий Адамов как-то рассказывал, что предложил сотрудникам одного из подразделений ответить на вопрос: «Могли бы вы написать детектив?» Более 90 % ответили положительно. На второй вопрос: «Почему они до сих пор это не сделали?» почти все сослались на недостаток времени и лишь один честно ответил: «Не было указания руководства!» А как было в вашем случае?
— Я никогда не задавался целью написать о себе. Мне просто хотелось показать и рассказать о том, что обычно происходит на «земле», не разделяя весь мир на чёрное и белое. А желание окрепло после одного случая. Обычная семья: мама, папа и ребёнок. Родители ребёнка вызвали бабушку из деревни, чтобы она присматривала за малышом, пока они на работе. Бабушке надоело слушать вопли ребёнка который болел и она обычным кухонным ножом, перерезала горло малышу и обмыла трупик в ванной, потом позвонила в милицию. Ну я и приехал. Так получилось, что первым. И папа малыша примчался, потому что ему бабушка тоже позвонила. И до приезда группы я сдерживал натиск и удары этого несчастного отца, который рвался в квартиру. Потому что если бы он ворвался, то был бы второй труп… бабушки. На следующий день я поехал к жене и сыну, они отдыхали в подмосковном санатории. А там сосны, тишина, птички поют. Мне особо по территории ходить не желательно, потому как лицо у меня от ударов имело вид специфицеский. Так я взял какой-то детектив его почитывал. И такая тоска меня взяла, от этого детектива и так он был далёк от жизни, что я решил… всё… напишу как оно на самом деле. Но потом дела, то сё, не до писанины. И через несколько лет сижу я в своей будке охранника в женском монастыре, скукота смертная, вот я начал писать и выкладывать в свой блог тексты про милицию…
