Из перерезанных вен хлынул поток черной крови. Голова, висящая на клочке кожи, запрокинулась назад, а огромное тело забилось в судорогах, сметая все на своем пути. Черное пламя медленно угасло. Глаза твари остекленели, а она сама начала ужиматься, превращаясь в свою первую, женскую ипостась.

Иржи, улыбаясь, развернулся к Фаркашу. Но тот, раскрывая глаза, проорал:

– Хвост!

Художник повернул голову, занося клинок. Но не успел. Кончик хвоста с ядовитым жалом на конце, махнув, ударил его по лицу. И Иржи, разбрызгивая кровь, рухнул на пол. Клинок из холодеющих рук выкатился, превращаясь в обычный длинный нож.

– Иржи! – Закричал, подбегая к нему Йожеф. – Очнись, друг! Господи, да помоги же ты ему!

Он подхватил тело художника на руки, не зная, куда идти и что делать. Из носа и из глаз сами собой полились слезы. У Фаркаша, видевшего войну и убийства, началась истерика.

– Иржи! Что я скажу твоему брату! Не умирай, друг! Ты ведь ее победил! Иржи!!!

Он плакал, держа на руках безвольное тело, и не видел, как из стен в огромный зал стали входить призраки замученных здесь людей. Они холодной молчаливой толпой обступили охранника-здоровяка и лежащего на его руках друга. Но вот их толпа заволновалась и, оглядываясь назад, расступилась. Оттуда вышел высокий красивый молодой человек за руку с беловолосой девушкой.

– Ты бы стонать-то перестал, а полечил бы, что ли… – Сказал он Фаркашу.

Слезы у того высохли сразу. Он оглянулся вокруг себя, и волосы на голове зашевелились.

– Как… полечить? – Хрипло поинтересовался он.

– Наложением рук. – Пожал плечами призрак. – Кто у нас тут белый маг? Только ты. Остальные, сам видишь…

Он обернулся и повел рукой.

Йожеф кивнул головой и сел на колени, пристраивая голову Иржи поудобнее.

– Молодец. Теперь клади на рану правую руку и направляй туда свою энергию. Давай!

Йожеф, периодически стирая левой рукой кровь и пот со своего лба, держал, не отнимая, над художником правую руку.

Когда Иржи, наконец, вздохнул, Фаркаш просто упал на пол рядом с ним.

– Мальчики! – Похлопала в ладоши беловолосая девушка. – Вы просто молодцы!

Когда Иржи, держась за щеку, сел, то вокруг него уже стояли все Саминьши.

– Юори, Лайрина! Рад видеть! Мастер Иштван, мое почтение! Всем, кого не знаю, тоже!

Красивая черноволосая и черноглазая девушка присела рядом на колени:

– Как же ты вырос, мой маленький мальчик… Даниэль, посмотри – это наш Иржик!

Из толпы выбрался высокий, худощавый мужчина с серыми глазами и светлыми волосами.

– Сынок! Я горд за тебя. Ты – настоящий Саминьш!

– Мама! Отец! – Он, протянув руку, коснулся пальцами воздуха. – Мне так недоставало вашей ласки и любви! Какие вы молодые, красивые…

Он жадно разглядывал их лица, чтобы запомнить родные черты навсегда. Девушка, улыбнувшись, подняла руку и погладила его по голове:

– Сыночек! Прости…

– Иржи, их надо отпустить. Проклятие упало, и их снова ждут миры в свой цикл перерождений. Прощайся.

– Мама, папа! Я постараюсь… – слезы перехватили горло, – стать таким, какого сына вы бы хотели вырастить! Обещаю!

Юные Ханна и Даниэль, взявшись за руки, кивнули головами.

– Обещайте мне лишь одно: когда воплотитесь в новую жизнь, обязательно постарайтесь встретиться!

– Обещаем! – Поклялись призраки.

– Тогда… Я, Иржи Измирский, герцог Саминьш, отпускаю вас всех туда, куда зовет Ваша Душа. Идите!

И привидения, на прощание махнув руками, медленно исчезали в воздухе.

Остались только Юори с Лайриной, мастер Иштван с Самирой и граф Кареш с женой Марьяшкой.

– Ах, да! – Иржи встал на ноги и протянул ладонь к Йожефу: – Рубин!

Тот залез за пазуху и достал сияющий камень.

– Юори, что я должен сделать?

– Пойдем! – Улыбнулся Юори и взял за руку Иржи. А мастер Иштван – Йожефа.

Секунда – и вот они уже стоят на башне. Огромная луна потускнела и начала заваливаться к горизонту.

– Надо поторопиться. Доставай камни! – Сказал Юори, вглядываясь в небо.

Иржи окутался пламенем, и из его груди в руки выпал сапфир.

– Подержи, Йожеф!

Тот принял камень. И вот уже в руках Иржи сверкает Черный бриллиант, а сам художник горит, словно факел.

– У него – крылья! – Зачарованно сказал охранник.

– Да. – Улыбнулся Юори. – У него теперь – свой путь. Он – не Дракон. Он – Хранитель. Однако, поторопимся. Дай Иржи камни, Йожеф.

Призраки встали вокруг художника, взявшись за руки.

– Повторяй, родственник, за мной: Я, Хранитель Мира, Иржи Саминьш, потомок Клана Скалистых Драконов…

– … Драконов…

– Отпускаю тела и души, вернув им сердца…

–…. сердца…

– В тот мир, в котором они могут и хотят жить по своей доброй воле и согласно внутренним вибрациям. Да будет так!

– …Будет так!

Драгоценные камни, находившиеся у Иржи в руках, медленно поднялись в воздух и закружились каждый над своим хозяином: сапфир – над Иштваном, рубин – над Карешем, а бриллиант – над Юори.

Иржи напрягся, и в небо выстрелила ярко-оранжевая молния, разбивая разрядом каменные оболочки, брызнувшие во все стороны. А сердца плавно вошли в призрачную суть своих хозяев, которая тут же начала обретать плотную форму и размеры. Вскоре за своими мужьями обрели тело и женщины.

– Иржи, Йожеф! Спасибо! – Юори пожал им руки. – Думаю, мы с Вами обязательно увидимся снова. До свидания!

Ткань реальности подернулась рябью и разошлась. Саминьши один за другим уходили в свое новое будущее. Последним покидал этот мир Юори. Остановившись на мгновение, он посмотрел на горизонт. Там, над вечно темным лесом, протыкая яркими лучами синий небосклон, всходило алое солнце.

Эпилог.

– Всем стоять! – На площадку башни из темного ее нутра выбирались какие-то люди. – Святая Инквизиция!

– Чего? – Выпал в осадок вроде переставший удивляться чему-либо Фаркаш.

– А это они все просрали, теперь наверстывают. – Пояснил стоящий у зубца художник.

– А где ведьма? – Поинтересовался тот, который выскочил первым. – И почему Вас не убили?

– Хотели взять с поличным, «на трупе»? – Спросил Иржи. – Увы. Мы успели раньше.

– А кто вам вообще разрешил? – Завелся тот, у которого под капюшоном угадывалась достаточно толстая ряха. – Разбираться со злом – наша обязанность!

– Как всегда, межведомственный бардак. – Вздохнул солдат Фаркаш. – Вы бы уж договорились с полицией по поводу лицензий. А то от них бумажка у меня давно имеется. Могу предъявить. И кстати, может, проворные копы уже пакуют так и не найденную вами ведьму!

– Точно! – Засуетились мужики. – Так где, говорите, она находится? А рубин при ней?

– Пойдемте! – Иржи, вполне открыто засветив огонек, пошел вниз первым.

Бригада дружно топала за ним.

Распахнув дверь в зал, он широким жестом обвел окровавленные стены:

– Прошу! А вон ваша ведьма. Увы, к дальнейшей эксплуатации не пригодна, да и восстановлению не подлежит. Казнена за зверские убийства и надругательства над гражданами этого мира усекновением башки.

Он быстро прошел по залу и подобрал свой медальон. А потом взял за руку Фаркаша:

– Пока они проводят расследование и опознание, пойдем, попрощаемся с Юдифью.

И они вместе, не разжимая рук, встали рядом с алтарным камнем, глядя на бледную, словно уснувшую, Юдифь.

– Знаешь, как ее звали по-настоящему? – Иржи, не отводя от женщины глаз, тихо спросил Фаркаша. Не дождавшись ответа, он продолжил:

– У нее было очень красивое имя: Илона Нойман. Поменяв имя, она так хотела забыть свое грустное детство, в котором богатый отчим пытался ее изнасиловать, а мать, когда она решила пожаловаться, просто выгнала девочку из дома. Но ей, питавшейся объедками и батрачившей на дальних родственников, очень хотелось доказать всему миру, что когда-нибудь, в светлом будущем, она станет богатой и известной. Счастливой. С добрым и любящим мужем, кучей детишек. Она мечтала сделать телеканал для мам. Прости, подружка, что не уберегли…