— Ох! Придурок! — Я ударяю его настолько сильно, что хлесткий звук пощечины отдается в мою руку, и я ощущаю боль от нее в ладони. Голова Зета откидывается в сторону. Когда он вновь смотрит на меня, я знаю, что пропала и залепляю ему пощечину еще раз. Он выглядит настолько злым, что искры буквально летят из его глаз.

— Я заслужил только одну, — рычит потрясенно он. — А с ужасным похмельем, которое в данный момент у меня, я могу засчитать вторую за две.

Черт. Я стараюсь из-за всех сил выбраться из-под его тела, но у меня с таким же успехом больше шансов проигнорировать гравитацию и выбраться в открытый космос. Он выглядит так, словно готов убить меня.

— Зет, — я пытаюсь говорить спокойно. Словно он здравомыслящий человек и может ответить мне таким же образом. Он стискивает свои челюсти, плавная линия его подбородка приобретает твердость, когда он нависает надо мной и хватает две моих руки.

— Тебе следовало бы понять, что, возможно, ты и злая девчонка, но я тоже злой парень. И если ты планируешь наказать меня, то тебе лучше быть готовой к последствиям.

Первые искорки настоящего страха начинают вспыхивать внутри меня. Я толкаюсь у его тела, в попытке освободиться от него. Любопытная улыбка появляется на лице Зета. Его совершенно не заботят мои отчаянные попытки освободиться. Если уж на то пошло, то это доставляет ему больше удовольствие. Я это отчетливо понимаю по твердому члену, который прижимается к внешней стороне моего бедра. И как только он кивает, сужая глаза, в которых стоит пронизывающий взгляд, то отпускает меня. Он вновь садится на пятки, возвышаясь надо мной. Я замираю. Мне, вероятно, следует сбежать, но я знаю к чему это приведет: к погоне по комнате, сломанной мебели, а также и к сломанным костям. Ну и, кроме того, мне кажется, что это только усложнит ситуацию. Я складываю руки на моей груди, стараясь не сводить сосредоточенного взгляда с него. Прикладывая все усилия, чтобы не опускать взгляда на его увеличивающуюся эрекцию, которая выделяется через материал серых боксеров.

Он усмехается, смотря на меня, немного откидываясь назад всем телом. Это движение приближает его член ближе к моим рукам, когда он располагает ноги по обе стороны моей талии, и я закатываю глаза на его действие, внезапно становясь менее напуганной.

— Да ты, наверное, прикалываешься?

Он качает головой, все еще ужасно хмурясь.

— Ни черта подобного, Слоан. Ты только что разбудила всю виллу. И если бы ты вела себя тише воды ниже травы, то, вероятно, это бы сработало в нашу пользу, — его голос звучит жестче прежнего, хриплый и непостижимый, наполненный противоречивыми желаниями. Он зол на меня, но, несмотря на это, хочет оттрахать меня до изнеможения. — Ты поступила чертовски безрассудно. Приехала сюда, совершенно не понимая, во что втягиваешь себя или меня… — Он тянется вниз рукой и обхватывает мою грудь через одежду, стискивая ее достаточно жестко для того, чтобы бы я шумно втянула воздух в легкие. — Вчера я был чертовски близок тому, чтобы меня четвертовали, и вероятность этого сегодня намного возрастает. Ты подвергла себя риску, когда я тебе сказал не делать этого. Затем ты орешь, как резанная, напоминая всем и каждому, что мы находимся здесь, и являемся гребаной проблемой для них. Поэтому, если ты собираешься кричать, Слоан, по крайней мере, я тебе предоставлю для этого причину.

Все еще продолжая жестко массировать мою грудь, сминая ее в одной в руке, свободной рукой он тянется вниз и оборачивает ладонь вокруг своего жесткого ствола через боксеры. Я сглатываю, не в силах отвести взгляд от того, как он неспешно поглаживает своей ладонью длину, стискивая себя сильнее в то же время, что и мою грудь с налитыми сосками. Я немного волнуюсь по поводу происходящего. Буквально мгновение назад он пребывал в ярости, теперь внезапно готов к тому, чтобы оттрахать меня? Вероятно, что эти два фактора связаны между собой, и их довольно-таки сложно игнорировать.

— Я не буду заниматься сексом с тобой, — выдыхаю я.

Уголок рта Зета приподнимается в улыбке, в хитрой, невыносимо заносчивой усмешке.

— Конечно, будешь, злая девочка.

— Не буду. — Я безуспешно извиваюсь, делая все возможное, чтобы вырваться из его хватки. Безуспешно. Но все же, мне стоит переживать из-за этого, потому что в следующее мгновение Зет делает кое-что еще более сбивающее с толку. Он отпускает меня и присаживается, откидываясь спиной на подушки у спинки кровати. Он отпустил меня? Он отпустил меня! Я спешно спрыгиваю с кровати, разворачиваясь, и смотрю на него недоверчивым взглядом, серьезность не покидает его выражение лица. И его рука не покидает его член. Он только прерывается на мгновение, чтобы приподнять свои бедра, его мышцы пресса сильно сокращаются, когда он подцепляет большими пальцами резинку боксеров и медленно стягивает их. Его член вырывается наружу, тяжело ложась на твердый пресс, когда он стягивает свое нижнее белье по ногам. Видеть его лежащим таким образом, обнаженным и полностью бесстыдным... а какого хрена ему стыдиться? Он восхитительный, и ему это прекрасно известно — это заставляет затаить дыхание. Он продолжает делать то, на чем остановился, обхватывая свою мощную длину правой рукой, поглаживая себя по коже напряженного ствола. На протяжении всего времени он пристально смотрит на меня. Его взгляд не покидает моего.

— Ты, мать твою, двинутый на голову, тебе известно это? — говорю я ему, скрещивая руки на груди. — Какого хрена ты устроил здесь? Ты ожидаешь, что я избавлюсь от всей одежды, как Брюс Всемогущий, и запрыгну на твою штуковину, только потому, что ты вытащил ее?

Крошечная улыбка растягивается на его серьезном лице.

— Нет, бл*дь, я ожидаю, что ты снимешь свою одежду. Медленно. А затем заберешься на кровать на четвереньках и обернешь свою ладонь вокруг этой охрененно большой штуки, — Зет стискивает свой член в ладони, слегка вздрагивая, — и возьмешь его в свой рот. И затем будешь сосать его, лаская языком, до того момента, пока я не скажу тебе «хватит».

— Ха! — Я спешно отхожу к противоположной части комнаты, пялясь на стул,

спинка которого надежно подпирает ручку двери, преграждая единственный выход из комнаты. Я стремительно отодвигаю деревянную спинку от ручки, ослабляя давление от подпертого стула, благодаря чему дверь можно приоткрыть.

— Ты, вероятно, самый неадекватный мужчина, с которым я когда-либо была знакома.

Зет пожимает плечами, немного надувая губы. Что значит «возможно, да, а может, и нет». Как будто меня это волнует.

— Куда ты направляешься, злая девочка? Забыла, где мы находимся?

И он прав. Что приводит меня в ярость. Я ударяю ладонью по закрытой двери, морщась.

— Отлично. Хорошо. Я не собираюсь покидать комнату, но и не собираюсь подчиняться только потому, что ты мне сказал так сделать.

— Отлично, тогда, может, предпочтешь подчиниться из-за страха за свою жизнь? — бросает он небрежно. Я не могу понять угроза ли это. Но он кажется на самом деле заинтересованным.

— Я выбираю не подчиняться тебе ни по какой из этих причин. — Я вышагиваю обратно к креслу, в котором спала, и плюхаюсь в него, делая вид, что смотрю в окно. Или куда угодно, но не на него и на то, что вытворяет его рука.

— Вполне справедливо. — Его голос не звучит раздраженным. Он просто смотрит на меня. Я могу чувствовать его сосредоточенный взгляд на моей коже. В комнате воцаряется тишина и только слышно, как он поглаживает рукой свой член, а также раздаются звуки его прерывистого дыхания. Как может парень так открыто дрочить, полностью обнаженный, и даже не испытывать волнения по поду того, что женщина, которую он хочет впечатлить, больше испытывает отвращение, нежели заинтересованность. Что за идиот. Я смотрю на него краем взгляда. Его тело чертово произведение искусства. Особенно то, как напряженно он выглядит прямо сейчас, его мышцы сильно сокращаются с каждым проглаживанием его ладони. Он стискивает свою ладонь чуть сильнее и втягивает пронзительный вдох. Затем издает крохотный смешок, когда видит, как я наблюдаю за ним. Я поспешно перевожу свой взгляд обратно к окну, проклиная себя. Не смей играть в его долбаные игры. Не смей вообще играть с ним.