Во-вторых. Нельзя забывать, что все эти девочки в платьицах ко всему прочему ещё и боевые корабли. Если за своих ненаглядных я ещё спокоен (спокоен, я сказал), то вот Леди Конго в режиме суперстервы — это страшно… я ведь помню — она такого психа врубить может, и где мы потом Японию искать будем? И тут нет АК, которая её сможет приструнить, единственный для неё авторитет — это я. Так что если не погасить конфликт в зародыше… ну, сами понимаете.

Есть ещё и в-третьих, и в-четвёртых, и в-пятых… Короче — оправданий своему поступку я придумал гору, но, как ни странно, они особо не понадобились. Видимо, здешние психологи вкупе с безопасниками и адмиралом решили, что одна ночь особой погоды не сделает, а физическое и, главное, психологическое здоровье подопечных — это важно. Так что меня даже не песочили особо, так, пальчиком погрозили для проформы…

Ну так вот, когда Адмирал узнал, что прямо под носом у базы прячутся два корабля, естественно, он захотел увидеть их воочию. Хотя с Леди и Мелкой шмакодявкой (ох, и дождётся она у меня) он успел познакомиться, особого впечатления они на него не произвели — ну как же, с канмусу он каждый день общается. Вот и пригласил он их в Гавань, так сказать, официально. Леди глянула на меня, получила разрешающий кивок и благосклонно согласилась. Элю вообще никто не спрашивал, и та надулась. А вот будет знать, паршивка, как флагманов подставлять, сто пудов даю — она это специально подстроила.

Ну ладно, идём дальше. Поглазеть на новоприбывших сбежалась вся база. Зрелище и вправду было впечатляющим. Когда угольно-чёрный корпус линкора, полыхая узором, пришвартовался у пирса, у местной Конго случилась истерика. С воплями: «Адмирал меня разлю-у-уби-и-и-ит» она ломанулась в лесок. Сёстры — за ней, успокаивать и отпаивать чаем с валерьянкой. Да что там, она ходила убитая, пока её не отловила сама Леди и не втолковала, что из всех мужчин базы её интересую только я. За что лично мне прилетело от жён (вот КАК они узнали-то?), но, справедливости ради, Конго после этого разговора снова повеселела и с боевым воплем «А-А-АДМИ-ИРА-А-А-АЛ!!!» побежала в сторону Штаба. Кстати, как ни странно, в дальнейшем Конго и Леди даже подружились. По-моему, Леди Конго восприняла «местную» Конго как непутёвую младшую сестру. А уж как она в неё математику вдалбливала… Эмм, но я отвлёкся.

На пляж мы отправились на один из небольших островков почти у самого побережья Японии. Ознакомиться с прогнозом погоды, естественно, никто не удосужился. Ну и, разумеется, стоило нам приехать — пошёл дождь. Нет, не так: пошёл, мать его, ДОЖДЬ, извините мне мой французский. Все что нам осталось — сесть в кружок в палатке, оперативно поставленной Элей (всё же это удобно — иметь судно снабжения в команде) и болтать, уставившись на огонь. Хотя никто особо по этому поводу и не горевал. Девчонкам даже неожиданно понравилось вот так сидеть, прижавшись друг к другу у костра, и слушать дождь. Внезапно Леди встрепенулась и повернулась ко мне:

— Флагман, думаю, это важно, — немного неуверенно заявила она.

— В чём дело?

— Перехват сообщения. Неподалёку на населённый пункт сошёл сель. Есть погибшие и раненые. Спасатели не справляются, просят помощи у всех, кто их слышит. Конец сообщения. Координаты прилагаются.

Озадаченно молчу. Вот интересно, какие ещё сюрпризы подкинет мне леди Конго? Оказывается, она всё это время перехватывала ВСЕ радиопереговоры. Задумчиво оглядываю притихших девчат и ловлю в ответ их взгляды. Мысленно вздыхаю, вот ведь «сходил за кефирчиком»*.

— Конго, подбросишь? — Леди, явно не понимая моего вымученного юмора, озадаченно смотрит в ответ, потом выдавливает из себя:

— Так точно, Флагман, — вот, уже чувствуется военная косточка: если чего не понял — соглашайся с начальством, всё равно оно потом ещё раз десять объяснит.

Спасатель

Лейтенант Учидо из спасательного полка пытался отодвинуть балку. Он работал, если можно назвать работой эти рвущие жилы усилия, от которых трещат и, кажется, вот-вот порвутся мышцы, под проливным дождём, но в данный момент это его совсем не заботило. Ведь там, под покорёженными останками разрушенного стихией дома, сейчас медленно умирала восьмилетняя девочка, причём, умирала по его, лейтенанта Учидо, вине*. Если бы он тогда не поддался глупой жалости и не притащил на сборный пункт, где собирали выживших, того котёнка… тогда девочка и не вспомнила бы об оставшемся дома щенке и, уж конечно, не убежала бы его спасать. Исчезновение ребёнка заметили слишком поздно. Девочка, видимо, была занята поисками питомца, когда рухнула крыша и погребла ребёнка под собой.

Лейтенант вновь потянул балку. Проклятый кусок железа сопротивлялся как будто живой. Ко всему прочему, из-за проливного дождя балка стала ещё и скользкой, руки лейтенанта скользили по её поверхности, тщетно пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь. Хотелось выть от собственного бессилия, но лейтенант отчётливо понимал: не время и не место для истерики. Если он сейчас опустит руки, то у девочки вообще не останется никаких шансов.

— Вытащите меня… ножки болят, — эти слова, сказанные прерывающимся от боли детским голосом, прочно засели в голове спасателя, заставляя его раз за разом тянуть эту проклятую железяку.

Сказать по правде, одному, да и нескольким, пожалуй, людям не удалось бы сдвинуть эту многокилограммовую конструкцию, засыпанную, ко всему прочему, ещё и обломками обрушившейся стены. Наверное, где-то в глубине души лейтенант это понимал, но остановиться сейчас, когда он слышал доносящийся из-под завала детский плач… это было выше его сил. Кажется, он и сам сейчас плакал от отчаяния, от осознания своего бессилия, и нельзя было с уверенностью сказать — только ли дождевая вода льётся по его лицу. Плач и стоны тем временем становились слабее. Учида прекрасно понимал, что это значит, он снова, с отчаянной решимостью ухватился за балку, но тут…

— Лейтенант, вам требуется помощь? — Учида медленно, не веря своим ушам, обернулся и застыл. Зрелище и вправду поражало какой-то сюрреалистичностью. Позади него посреди улицы разрушенного стихией городка стояла и спокойно смотрела на него высокая красивая блондинка в вечернем платье и туфлях на высоком каблуке! Впрочем, истерзанный переживаниями мозг Учиды просто проигнорировал всю нелепость ситуации. Единственное, что было сейчас важно — вот она, помощь!

— Прошу вас, там под завалом ребёнок! Помогите!

То, что произошло после, лейтенант Учидо запомнил на всю жизнь. Блондинка деловито кивнула, подошла к балке и одной рукой сдвинула её в сторону, не прилагая к этому никаких усилий! Не успел спасатель прийти в себя, как откуда-то сбоку в остатки дома прямо ввинтилась ещё одна девчонка, миг — и она бережно вытаскивает на улицу маленькое неподвижное тельце. Старшая девушка небрежно откидывает балку в сторону и спешит к напарнице. Они быстро осматривают девочку, затем младшая бережно поднимает крохотное тельце и с сумасшедшей скоростью несётся к морю, а там — тут лейтенанту захотелось протереть глаза — у берега покачивается на волне огромный корабль, и судя по весьма внушительным орудийным башням — боевой. Зрелище настолько редкое в последнее время, что Учидо вновь впадает в ступор.

В себя его приводит раздавшийся неподалёку грохот. Ещё несколько девушек сноровисто разбирают груду перекорёженных балок. Лейтенант смотрит и не может поверить своим глазам — нежные ручки хрупких с виду девушек мгновенно разгребают такую кучу, с которой не вдруг и тяжёлый бульдозер справится.

— Эй, очнись, лейтенант, ты что, о канмусу никогда не слышал? — возле Учидо уже стоит непонятно откуда взявшийся парень лет восемнадцати.

— Эй, отмёрзни, наконец, ты тут единственный профессионал, говори, что делать нужно?

Сакура-тян

Боль… Та боль, которая, казалось, целую вечность терзала Сакуру, вдруг исчезла. Девочка помнила, как тихонько улизнула со школьного двора и что было сил побежала к дому. Было очень страшно, но там её ждал Джакамару, она не могла его бросить!