В политдонесении приводились и примеры того, как многие венцы оказывают помощь нашим штурмовым группам в борьбе с противником. Они сообщали о спрятавшихся фашистах, об объектах, подготовленных гитлеровцами к взрыву, о заминированных участках улиц.
Тут я должен заметить, что восстания как такового в Вене не было. Правда, мы мало на это и надеялись, ибо видели, что за майором Карлом Соколлом большой реальной силы нет. Но все-таки очень хотелось, чтобы восставшие хоть в какой-то степени попытались спасти мосты и другие наиболее важные сооружения города. Увы, когда наши войска вошли в город, все мосты были взорваны, улицы и переулки завалены обломками разрушенных зданий и заминированы. Помощь венцев нашим войскам оказалась, так сказать, стихийной, никем не координируемой. Это было ответом простых горожан на обращение нашего командующего фронтом. О судьбе подпольной организации «Австрия, пробудись!» тогда думать было некогда: дни были весьма насыщенными. Я узнал о ней кое-что уже после взятия Вены, но об этом скажу несколько позже. Пока же вернемся к единственному целому мосту — Рейхсбрюкке (Имперский мост), оставленному гитлеровцами на случай отхода на запад.
Естественно, гитлеровцы подступы к мосту защищали с особым упорством. И гвардейцам 4-й гвардейской стрелковой дивизии, на долю которых выпала задача захватить Рейхсбрюкке и тем самым перерезать пути отхода противника, пришлось показать все свое мужество, стойкость и солдатское мастерство.
8-й гвардейский стрелковый полк, который должен был непосредственно взять мост, наступал вдоль берега реки и улицы Адмирал Шеерштрассе. 3-й полк действовал западнее с целью выйти на улицу Рейхсбрюккенштрассе, ведущую к мосту. 11-й гвардейский стрелковый полк по-прежнему был во втором эшелоне. В общем, справа у наступающих Дунай, слева ведут бой части 34-й гвардейской стрелковой дивизии, а сзади, на расстоянии 1,5–2 км вдоль берега Дуная продвигаются подразделения 80-й гвардейской стрелковой дивизии 20-го гвардейского стрелкового корпуса.
За ходом боя в районе моста внимательно следили не только на командных пунктах 31-го корпуса и 4-й армии, но и на КП фронта. От политуправления там находился начальник отдела организационно-партийной работы полковник Ткаченко, который периодически информировал меня о положении дел.
Он, в частности, сообщал о находчивости и смекалке гвардейцев. Чтобы наверняка уничтожить оборонявших мост, штурмовые группы во главе с коммунистами по канализационным трубам, подвалам пробирались в тыл врага. Затем в условленный час или по условному сигналу следовала одновременная атака на позиции обороняющихся с фронта и тыла. Так достигалось ускоренное продвижение к мосту. Действуя таким образом, только за 12 апреля гвардейцы 8-го полка заняли 11 кварталов, портовые склады и электростанцию, а 3-й полк очистил от гитлеровцев 13 городских кварталов и казармы Вильгельма.
Однако, чем ближе к мосту, тем яростнее сопротивление противника. Командир 8-го полка гвардии подполковник И. Панченко собрал «военный совет» — как наступать дальше. Вспомнили смелого и расчетливого комбата-3, ветерана дивизии гвардии капитана М. Хижняка, погибшего на улицах Вены, других товарищей, прошедших с боями от Волги до центра Европы — Вены…
Выло решено, оставив наверху небольшое прикрытие, батальонам продвигаться по подвалам и канализационным трубам и во что бы то ни стало захватить Рейхсбрюкке.
Первым 12 апреля подземный марш-штурм совершил 2-й гвардейский стрелковый батальон. Роты шли в колонне по одному. Впереди — разведотделение, затем головная походная застава. Замыкала колонну тыльная походная застава.
Когда на улице наступила ночь, батальон вышел на поверхность. Действовали стремительно. Перебив растерявшихся от неожиданности гитлеровцев, первым делом заняли церковь у въезда на мост и стали блокировать подходы к нему. Тем временем 4-я стрелковая рота захватила угловой дом на Рейхсбрюккенштрассе, а бойцы роты гвардии старшего лейтенанта Г. Мясоедова перерезали провода, идущие к мосту…
Вслед за батальоном подошли саперы. Не теряя ни минуты, группа во главе с сержантом Д. Филипповым стала пробиваться на мост. До рассвета 13 апреля она обследовала мост. Под первыми двумя быками со стороны левого берега Филиппов обнаружил большое количество взрывчатки с уже подведенными проводами. Провода сержант перерезал. Мост был спасен. Однако бой за него не окончился.
Прикрывая саперов Филиппова, 5-я стрелковая рота 8-го гвардейского полка завязала перестрелку с гитлеровцами на мосту. С противоположного его конца и берега Дуная строчили по мосту пулеметы, стреляло несколько батарей артиллерии и минометов противника. В такой обстановке продвигаться по мосту невозможно. Нужно срочно подавить батареи врага.
И опять первыми на помощь мотострелкам подоспели артиллеристы 3-го дивизиона 23-го гвардейского артполка. Прямой наводкой они ударили по пулеметам и подходящим танкам гитлеровцев на левом берегу реки.
Во время корректировки огня командир 3-го артдивизиона гвардии майор А. Коваль получил ранение. Ему перевязали рану и хотели отправить в безопасное место, но отважный офицер отказался.
— Пока мост не будет наш, не уйду! — заявил герой артиллерист.
Надо заметить: под руководством своего грамотного и смелого командира 3-й артдивизион в боях за Вену нанес врагу серьезный урон. Вот какие интересные цифры прочитал я в представлении Коваля к присвоению высокого звания Героя Советского Союза: только с 25 марта по 13 апреля дивизион уничтожил 12 станковых, 20 ручных пулеметов, 8 орудий, 4 бронетранспортера, 2 танка и около 200 гитлеровцев.
Получив донесение о разминировании Имперского моста, командир дивизии приказал гвардии подполковнику Панченко немедленно захватить плацдарм на противоположном берегу. Когда я узнал об этом, созвонился с редактором фронтовой газеты и попросил обязательно в ближайшем же номере сообщить о героях боев за Рейхсбрюкке.
— Там в боевых порядках у нас есть корреспондент Андреев, — ответил редактор. — Уже одну корреспонденцию он передал…
Потом мы узнали, что первыми вступили на мост и устремились к противоположному берегу воины взвода гвардии младшего лейтенанта В. Осетрова. Несмотря на то что артиллеристы Коваля метко били по огневым точкам врага, широкое полотно моста простреливалось гитлеровцами весьма сильно. Осетров выдвинул вперед приданный взводу расчет станкового пулемета гвардии старшего сержанта П. Овчинникова. Ведя огонь, Овчинников продолжал двигать пулемет впереди себя на катках. Следом перебежками продвигались стрелки. Так преодолели больше половины пути. Вот уже хорошо просматривается левый берег, но огонь противника ее ослабевает… Поэтому надо действовать быстро и расчетливо. На это нацелены гвардейцы.
Вот гвардии старший сержант И. Воронин заметил лестницу, ведущую вниз, под мост. Он крикнул гвардии младшему сержанту Г. Задворному, показал ему энергичным взмахом руки и стал быстро спускаться вниз. Вслед за Задворным по этой же лестнице спустились на берег пулеметчики гвардейцы С. Матвиенко и В. Гордиенко. Но смельчаки не успели даже вырыть ячейки в песчаном грунте, как были атакованы гитлеровцами с Губертовской плотины. Заметив, что ребята попали в сложную ситуацию, Осетров послал им на помощь расчет Овчинникова. Под огнем станкового и ручного пулеметов фашисты залегли.
За взводом Осетрова на противоположный берег перешли взвод гвардии лейтенанта А. Мамедова и другие подразделения. Осетров, Мамедов и Воронин получили ранения, но из боя не вышли. К обеду 13-го на противоположный берег перебрался 2-й стрелковый батальон, а 3-й поддерживал наступающих огнем с правого берега. В общем, 8-й гвардейский стрелковый полк обеспечил не только захват Имперского моста, но и его целостность и удерживал его до подхода частей 20-го гвардейского стрелкового корпуса.
Командование по достоинству оценило подвиги гвардейцев в боях за мост. Кроме гвардии майора А. Коваля звание Героя Советского Союза было присвоено командиру 8-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковнику И. Н. Панченко; гвардии младший лейтенант В. Осетров был награжден орденом Красного Знамени. Высокими государственными наградами были отмечены и другие участники боев за захват Имперского моста.
