Сыщик, занимавшийся тщательным исследованием опустевшей бутылки, не ответил. Но маг-эксперт уже увлекся:

- Так вот, представьте себе, душа этого самого Набурри-Кудурра настолько не любила собственное физическое воплощение, то есть, тело, что в конце концов едва сама себя не убила. Но глянув одним глазком на царство Эрешкигаль и Нергала, душа Набурри-Кудурра так перепугалась, что бросилась назад, тем самым оживив ею же самой удушенное опостылевшее тело. И вот так - вы не поверите - девятнадцать раз! Оказалось, что ее, то есть, его нелюбовь к самому себе была равна страху перед подземным царством. В конце концов Набурри-Кудурр...

- Черт знает что! - негодующе фыркнула референт. - Кудурр... Нудурр... Вы что тут все - с ума посходили, что ли?! Мало того, что меня держат взаперти и не позволяют никаких сношений с внешним миром, так я еще обязана выслушивать идиотские обвинения пьяного субъекта! И ваши не менее идиотские рассказы! Передайте Арам-Нимурте: если вот это, - она презрительно ткнула пальцем в сыщика, - лучший специалист, находящийся в его распоряжении, то после ближайших выборов президент Шенаара будет носить другое имя.

- Ну что вы, - детектив добродушно махнул рукой. - Мое честолюбие не заходит столь далеко. Какой из меня президент... Или вы имели в виду другую кандидатуру? Какую, если не секрет?

Госпожа Бат-Сави готова была испепелить взглядом нахала, развалившегося в кресле напротив. Все же она ответила - после недолгого размышления:

- Думаю, следующим президентом будет Набу-Дал. После смерти господина Тукульти он возглавит оппозицию. Вы ведь это хотели услышать?

- Что вы говорите? Надо же. Значит, Набу-Дал. Кстати, а чем господин Набу-Дал занимался в тот день, когда состоялась встреча между президентом и Тукульти? - спросил Ницан.

- Не знаю точно. Во всяком случае, его не было в Тель-Рефаиме, - Сарит Бат-Сави неожиданно успокоилась. Из ее голоса исчезли нотки раздражения и гнева, сверкавшие яростью глаза погасли. Ницан сообразил, что женщина значительно старше, чем ему показалось поначалу. - Господин Набу-Дал три дня назад отправился в Ир-Лагаш, для встречи с тамошними представителями "Возрождения Шенаара". Должен вернуться завтра.

- Так-так-так. Очень вовремя. А каковы были отношения между вашим шефом и его преемником?

- Нормальные деловые отношения, - ответила референт. - Они не были близкими друзьями и не были врагами.

Ницан кивнул.

- Понятно, - сказал он. - Скажите пожалуйста, госпожа Сарит, кто, кроме вас, знал о предстоящей встрече вашего шефа с президентом?

- Никто. Только вы зря уточняете - кроме меня. Я тоже не знала. Шаррукен... Господин Тукульти не ставил меня в известность о том, куда именно мы направляемся.

- А вы не спрашивали?

- Разумеется, нет. Накануне он попросил подготовить некоторые документы и предупредил о том, что утром за мной заедет.

- Из этих документов можно было сделать вывод о цели предстоящего визита?

- Не знаю. Я, во всяком случае, даже не пыталась. Собственно, я подготовила стандартный набор бумаг, с которыми Тукульти мог проводить переговоры с любым политиком - от президента республики до главы районного муниципалитета. Программа партии, проекты законодательных актов, результаты опросов общественного мнения. Резюме газетных статей за последние полгода. Состав теневого кабинета. Вот и все.

- Ничего секретного? Или, скажем так, ничего конфиденциального подготовленные вами документы не содержали?

- По-моему, нет. Нет, ничего.

- Прежде, чем удалиться в гостевую комнату, господин Тукульти попросил принести ему бумаги, - напомнил Ницан.

- Да, верно.

- Когда вы выполнили его распоряжение, вам ничего не бросилось в глаза? Вспомните, вы же, если не ошибаюсь, в тот момент видели своего шефа живым в последний раз?

- Да, в последний... Нет, не помню ничего подозрительного. Я вручила ему папку, он поблагодарил и попросил оставить его одного. Когда я выходила, в комнату вошел целитель. Если не ошибаюсь, личный целитель президента.

- Кто-нибудь присутствовал при разговоре господина Тукульти с целителем?

- Да, Цемэх, секретарь господина Тукульти. Разговор был недолгим. Я не успела дойти до конца коридора, как и Цемэх и целитель вышли из комнаты.

Это подтверждало сказанное Думмузи-Хрэфом.

- Вам вернули документы после смерти господина Тукульти? - спросил Ницан.

- Думаю, их вернули Цемэху. Правда, я не спрашивала у него.

Неожиданно Ницан спросил:

- Господин Тукульти всегда брал на деловые встречи свой гороскоп?

- Что, простите? - госпожа Сарит удивленно воззрилась на детектива. Гороскоп? То есть, астрологический прогноз?

- Именно так. Посвященный Думмузи-Хореф утверждает, что рядом на тумбочке лежал гороскоп господина Тукульти. И что прогноз на вчерашний и сегодняшний дни был вполне благоприятен. Никаких настораживающих факторов.

- Глупости, - решительно заявила референт. - Никаких гороскопов там не было. Во всяком случае, я не видела. Думаю, целитель ошибается. Кстати, никакой помощи он господину Тукульти не оказал!

- Да, но господин Тукульти умер не от сердечного приступа, - повторил Ницан слова целителя. - Ладно, оставим в покое гороскоп. Давайте попробуем с другого конца. Он был женат?

- Нет, - ответила Сарит Бат-Сави. - Господин Тукульти - шукри. Был шукри.

Ницан хмыкнул. Когда-то словом "шукри" - "рабы" - называли тех, кто в неурожайные годы продавал самих себя храмовым хозяйствам и тем самым спасался от голодной смерти. Ныне же этот обряд, внешне повторявший древнюю церемонию самопродажи в рабство, представлял собой обряд посвящения в особые братства, своего рода аристократические клубы. Единственной деталью, роднившей древних шукри с нынешними, была пожизненность статуса.

Слухи и сплетни, сопровождавшие деятельность братств, носили тот же характер, что и любые сплетни о тайных обществах. Рассказывали об оргиях, затевающихся время от времени на собраниях шукри, о страшных некромагических обрядах. Ну и, разумеется, о тайных связях с внешними врагами государства, о попытках все продать и все купить, о захвате власти и прочем. В действительности же объединения шукри занимались главным образом благотворительной и просветительской деятельностью под эгидой того или иного храма.