Баалат-Гебал махнула рукой.
- А, ерунда... Была у Навузардана в молодости пассия из этих... - она пренебрежительно скривила губы. - Из девок Иштар. Ничего не скажешь, красотка была, со вкусом у братца все было в порядке. Ну, молодость есть молодость, все прошли через это. Навузардан женился, остепенился. А Шошана вдруг узнала, что у той девки от него сын. Воспитывается в Управлении Государственного Призрения. Она закатила брату дикий скандал. Собственно, этот скандал и стал причиной ее отъезда.
- Вот как... А где сейчас та девушка? - поинтересовался Ницан. - Я имею в виду жрицу Иштар.
- Я-то откуда знаю? Может, умерла. Может, сделал карьеру - там, у них.
- Так Зуэн - это и есть незаконнорожденный сын Навузардана Шульги?
- Ну и что? - Баалат-Гебал пожала могучими плечами. - Да половина господ из Западных кварталов имеет незаконных детей! Им дают образование за счет государства.
- Да, конечно. А где он сейчас? Чем занимается?
- Понятия не имею. Никогда не интересовалась.
- А как звали его мать? - спросил Ницан.
- Ингурсаг, - ответила Баалат-Гебал. - Имя я хорошо помню. Но, повторяю, ее дальнейшая судьба меня нисколько не интересовала. Да и Шошана, как мне кажется, грызла Навузардана исключительно чтобы позлить. Впрочем, может быть и нет. Она у нас всегда была с принципами.
Ницан переменил тему разговора.
- В прошлый раз вы обвинили господина Этану Шульги в намерении оспорить завещание, - сказал он. - Нельзя ли услышать подробности?
- Какие там подробности, - госпожа Баалат-Гебал нахмурилась. - Этана рассчитывал, что получит половину состояния - таков был первый вариант завещания. А получил всего лишь управление фирмы "Косметика Иштар". Фирма еле-еле сводит концы с концами.
- Почему же ваш брат изменил завещание? - спросил Ницан. - И когда он это сделал?
- Думаю, незадолго до смерти. А почему - кто ж его знает. Навузардан никому и ничего не рассказывал. Возможно, поссорился с Этаной. У этого моего племянника характер не сахарный, да и Навузардан был человеком весьма жестким. Могли схлестнуться, а потом брат вгорячах изменил текст завещания... Лучше бы вам обратиться к адвокату компании, он наверняка знает.
"Но вряд ли захочет объяснять", - подумал детектив. Тем не менее поинтересовался именем адвоката.
- Не помню. Спросите Этану, он совсем недавно с ним цапался, ответила госпожа Баалат-Гебал.
Детектив откланялся и вышел. Количество вопросов возросло, а вот ответов он пока не получил.
Едва Ницан покинул храмовый комплекс, как рапаит немедленно выбрался из кармана, уселся ему на плечо и принялся верещать, всячески пытаясь привлечь внимание Ницана к стакану пальмовой водки. Ницан покачал головой, тяжело вздохнул и выпил.
- Спасибо, Умник, - сказал он. - Этого мне как раз и не доставало. Слишком много событий за такое короткое время. Смерть мага... Эта могучая старушка... Какой-то Зуэн, в пользу которого ненормальная сестричка Навузардана Шульги готова отказаться от своей доли наследства... Надо бы нам вернуться домой и упорядочить сведения.
Умник одобрительно пискнул. Ницан поглядел на клонившееся к закату солнце.
- Боюсь, к адвокату мы сегодня уже не успеем. И к Этане Шульги тоже. Пилесера оставим на закуску. Все-таки, основной наследник он. Правда, Этана - наследник обделенный. Да еще Шошана Шульги, живущая в Греции среди козопасов. Представляешь, Умник, там до сих пор нет ни водопровода, ни банков. А вся магия сводится к оберегам от волков...
Умник был поражен сообщением. Настолько, что в руке Ницана появилась не рюмка, не фужер и не стакан, а небольшая амфора, в которой плескалась густая маслянистая жидкость иссиня-черного цвета. Детектив озадаченно уселся на каменный парапет и осторожно понюхал. Тонкий аромат специй был незнаком. Конечно, не в интересах рапаита травить его какой-нибудь гадостью, но... На всякий случай Ницан решил воздержаться и отставил амфору подальше. Возмущенный крысенок заверещал, запрыгал вокруг глиняной посудины, стараясь привлечь внимание детектива. Ницан раздраженно отмахнулся:
- Отстань, не до тебя... - он немного подумал, нерешительно извлек из кармана телеком. - Придется, все-таки, известить господина Пилесера о появившихся фактах, а также о подозрениях, имеющих место быть не только у нас с тобой, но и у некоторых членов его семьи... В конце концов, почему это я должен скрывать от основного наследника истинное положение вещей? Прикончили-то не кого-нибудь, а его папашу. Так? Так...
Он набрал искомое слово.
Вместо фантомного изображения, к его разочарованию, глазам предстало темное облачко - Шульги-младший не желал показываться. Голос его звучал недовольно:
- В чем дело?
- Господин Шульги, это частный детектив Ницан Бар-Аба, - "р" в собственном имени у Ницана получилось прямо-таки устрашающим - как звериный рык.
Пилесер Шульги, однако, ничуть не устрашился.
- Вы отвлекаете меня от важного дела, - сердито заявил он. - Надеюсь, ваше дело окажется не менее важным.
- Скажите, господин Шульги, а есть ли в вашем доме кубки из яшпаа? спросил Ницан. И сразу же понял, что более идиотского вопроса нельзя было придумать. Шульги младший, похоже, едва не выскочил из фантомного облака.
- Вы с ума сошли! - рявкнул он. - Звонить только для такого идиотского вопроса?! Да, черт побери! Есть! Кроме того, есть золотая посуда, серебряная, керамическая и так далее. Подробности я постараюсь выяснить у прислуги и сообщить вам в письменном виде в трех или четырех экземплярах. Вас устраивает? Надеюсь теперь услышать удовлетворительное объяснение от вас.
- Господин Шульги, должен вам сообщить: я приступаю к расследованию убийства вашего отца, - сообщил Ницан почему-то беззаботным и даже игривым тоном. - Если вас не устраивает моя кандидатура в качестве детектива, советую вам, в соответствии с существующим законом, обратиться в полицейское управление... А если устраивает, я готов встретиться с вами в любое удобное для вас время и обсудить условия моей работы. И разумеется, представить вам всю информацию, собранную на данный момент.
После долгой паузы Пилесер Шульги сказал ледяным голосом:
