За окном гремел гром, и лило как из ведра. Свет тоже пропал, комната погрузилась в полумрак, изредка освещаемый всполохами молний. Хотя так даже было уютнее. Вай фай тоже выключился вместе со светом, и лежать, читая сообщения, дальше не получалось. А так было уютно лежать под одеялом и зависать в вацапе. Хотя, я, наверное, устала от всех этих парней. Кто-то хочет переспать, кто-то замуж зовёт. Но у всех мысли на одной плоскости. А дальше то что. Сидеть в этом городе? Либо рожая детей, либо гуляя по ресторашкам. Данунафиг. Тошнит от них. Одноклеточные. Ну, или двух. Не более. Дождь тем временем почти прекратился. Открыла окно и в комнату ворвалась свежесть, Где-то на дереве за окном щебетали птички, на жестяной отлив за окном капали тяжёлые капли. Внизу, улица, превратившаяся в речку, шумела как горный поток. С окна моего пятого этажа было хорошо видно залитые улицы и людей, кто-то перепрыгивал с камешка на камешек, пытаясь не замочить ног, а кто-то, сняв туфли, гордо шёл босиком по воде. Уютно то как. Капли падающие с убаюкивающим звуком на жестяной, серебристый отлив разбивались на мириады брызг и обдавали меня свежестью. Раздался звонок.

– Даа, – сонно ответила я.

– Ты чего на весь район стриптиз устроила, – это была соседка Аля, из дома напротив, – в одном белье красуешься в окне.

– Вот блин, – воскликнула я, и отпрыгнула от окна, – я и забыла.

– Я выглянула в окно, – засмеялась Аля, – а там ты в своём красном лифчике. Как яркое пятнышко.

– Да расслабилась, дома лежала, в дождь идти никуда не хотела, а тут свет пропал, – оправдывалась я, – хорошо хоть не голая лежала.

– Бывает, – расхохоталась Аля, – вполне можешь стать звездой Интернета.

– Да мне пофиг, – хохотнула я, – у тебя какие планы, свет есть?

– Идём ко мне, свет есть, – позвала Аля, – я как раз доучу тему по физиологии и свободна.

– Иду, – вскочила я, – и резко натянула джинсы.

В подъезде, замусорив всё вокруг семечками, стояли местные пацаны. Утром выходишь, они стоят, вечером заходишь, они стоят. Не жизнь, а стойло. Каждый из них пытался подкатить ко мне, но я вежливо отшила каждого. Вежливо. Мне ж через них ходить. Но и они лишнего никогда не могли себе позволить, Тимка бы им настучал по чайнику. Удивительный у нас город. По классике жанра у подъезда должны сидеть бабушки старушки, ушки на макушке. У нас же стоят пацанчики болтушки, язычки километрушки.

Кивнув этой компашке, я выскочила из подъезда, и смело ступила в бесконечные лужи. Для такой погоды у меня имелись высоченные резиновые боты на каблуке. Вспомнился один паренёк, с которым я на днях познакомилась в фейсбуке. Он был неместный. Мы с девочками как раз обсуждали, в чём переходить лужи во время частых весенних дождей.

Он откуда-то нарисовался и спросил:

– А ливнёвка что, забилась да у вас?

– А чё это такое, – удивилась я.

– Ну, канализация дождевая, – удивился он недоумевающим смайликом.

– Аааа, – усмехнулась я, – у нас улицы вместо канализации.

– Это плохо, – нахмурился он смайликом, – почему не строят.

– Попроще вопрос задай, – усмехнулась я в ответ и, нарисовав карандашом свою тонущую улицу отправила ему фотку.

– Да ты художник, – обрадовался он, – красиво ты этот мрак нарисовала.

– Я только учусь, – улыбнулась я смущённым смайликом.

– Прыгай, прокатимся, – рядом, забрызгав мои боты, тормознула чёрная приора с бухающей музыкой внутри.

Ничего не ответив, я обошла машину сзади и перешла дорогу, прям через грязный поток дождевой воды. Небритый водила приоры, удивлённо высунув голову, смотрел мне вслед, пока проезжающая мимо машина не окатила его брызгами. Засмеявшись, я забежала во двор Алиной пятиэтажки, а побежала наверх по ступенькам. Хорошо, что в её подъезде никого, подумала я, нажимая на звонок.

– А чё не в стрингах красных, – звонко засмеялась Аля, открывая дверь, – ну ты даёшь, расслабилась да?

– Да кому тут давать, – вздохнула я, и усевшись на пуфик в прихожей стянула с себя боты.

– Пессимистка ты, Мила, – улыбнулась Аля, – есть хорошее ребята.

– Были, да сплыли, – усмехнулась я, заваливаясь на диванчик в зале, – уезжают все.

– Ну, это есть, – добродушная Аля уже разливала по стаканам чай, – ищут, где лучше.

– Не нравится мне никто, – полулёжа на диванчике, проворчала я, – скучные они.

– Я как закончу, на интернатуру тоже уехать хочу, – мечтательно заулыбалась Аля, – если родители отпустят. Но я уже сейчас подготавливаю их.

– А мои уже сейчас замуж меня хотят выпихнуть, – загрустила я, – ходят же, сватаются.

– Да не поверю, – усмехнулась Аля, – твои предки самые продвинутые из тех, что я знаю.

– Так то оно так, – улыбнулась я, – но ведь всякие родственники вечно им зудят на уши что пора мол, порааа.

– А может там вариант хороший, – подмигнула Аля, вкусно запивая чаем шоколадку.

– Вчера приходили за одного сельского сватать, – скривила я рожу, – дом говорят, есть, коровы, куры, индюки, капусты много посеяно.

– Коровы, – захохотала Аля, чуть не поперхнувшись шоколадкой, – ну они дают, с худграфа в коровник. Неплохо, зато всегда при молоке.

– Мои тоже в ужасе были, – усмехнулась я, разворачивая «Ниву» – но послать же невежливо. Ну, я и вышла, говорю, мол, что ваш красавчик сам не подошёл ко мне, смску не написал. Знаю же, что он говорить особо не умеет. Слышала за него, ко всем городским сватается, хочет себе место, где ночевать, когда в город едет, капусту свою продавать.

– И чё, и чё, – звонко и игриво засмеялась Аля, – ко мне б такой пришёл, вот был бы класс, я б нашла, что им сказать.

– Ты за словом в карман точно не полезешь, – расхохоталась я, словно заразившись от неё, – сказали, что они хотят всё по обычаям и что жених должен видеть невесту только в день свадьбы и всю остальную пургу несли. В общем, ушли злые.

– Мало душевных парней, – загрустила Аля, – куда ни ткни, либо понтошлёп, либо на лирике сидит. Ладно, дадут ему предки квартиру и машину, так машину разобьет, а квартиру заложит.

– Да не нагоняй мраки, – запротестовала я, – вон, Арсенчик например, есть, с 79 дома.

– Женится скоро твой Арсенчик, – подмигнула Аля, – на этой, Нине флористке.

– Да не мой он, – улыбнулась я, – просто, есть нормальные, душевные, добрые.

– В красной книге, – Аля звонко поставила, пустую чашку на блюдце, – так что выходи в коровник.

– Будем значит там искать, – сладко потянулась я и вытащила из кармана телефон, вай фай тут работал.

– Там это в красной книге или Интернете, – подмигнула мне Аля.

– И там, и там, – лениво почесала я лодыжку и открыла фейсбук, не заходила я туда давненько. И действительно, сообщений было много. Но тот паренёк написал.

– По прогнозу у вас ливневые дожди, как ты там, тебя не смыло в море? – Интересовался незнакомец, которого звали Артур, судя по страничке.

– Почти, – ответила я, и уже хотела перейти в вацап, но ответ последовал моментально.

– Видать выплыла, а я уж думал что всё, унесло тебя потоками. Посмотрел в инете фотки с ваших улиц.

– Романтичная южная Венеция, – подразнила я его – только вместо гондол у нас кое-что другое.

– А ты, как я погляжу весёлая, – ответил он, – меня Артур зовут

– А я прям и не знала, – ехидно ответила я ему, – Мила, рада знакомству.

– Целую ручку, милая Мила, – экран засветился поцелуйчиками, – не могу забыть твой рисунок. Вот тебе в ответ.

На экране засветилась красивая фотография грозы, молния была очень красиво поймана в кадр. Фото было с датой, вчера вечером. Да это же не с инета, это он сам сфоткал.

– Ты фотограф? – Подмигнула я ему.

– Да, – работаю фотографом и для души снимаю тоже.

– Мы почти коллеги, я на худграфе учусь.

– Я тоже, – ответил он.

Я так увлеклась перепиской, что меня еле растормошила веселушка Аля. Засунув телефон в карман, я под её шуточки о увлекательных виртуальных знакомствах, принялась помогать ей готовить обед. Дома, судя по тёмным окнам напротив, свет так и не дали, родители были в гостях, так что торопится мне, было некуда.