У неё вдруг куда-то пропал голос и воспользовавшись тишиной я начал говорить что мне просто нравится смотреть на неё – как она улыбается… как грустит… как идёт на работу постукивая своими каблучками по мостовой – на своих стройных ножках в плотно обтянутых джинсах.
– Ты знаешь как они идут тебе? – Ласково спросил я. -А про дверь я пошутил конечно… так что ещё раз – прости… уже ухожу… прощай…
– Пошёл вон кретин!!! – Завизжала она с такой силой как будто голос вернулся к ней с утроенной силой.
И в этом неистовом крике – она была ещё более прекрасна. Говорю это – как настоящий любитель ценностей. Ибо только на старости – мужчина может сполна оценить красоту женского тела.
И её души…
В следующий раз мы встретились в кафе. Куда она пришла пообедать.
Переодевшись официантом я скромно принёс ей меню.
И когда она открыла его – в нём лежала прекрасная открытка с изображением жемчужного колье в золотой оправе.
Она медленно подняла глаза и онемела увидев меня в белом фартуке.
И тогда – я встал на правое колено… признался наконец что не могу без неё .
– В тебе сам ангел – Ласково говорил я ей. – И никто на свете не сможет оценить сполна всю красоту и совершенство твоей души и тела… сделать тебя счастливой, как достойна ты этого… так что прошу – разреши мне попробовать провести тебя немного по жизненному пути, ибо кто ещё сможет так понимать тебя как я?.. Дать минуты счастья и…
– Бл..ть! Да я тебя сейчас урою! – Заорала она и схватила со стола столовый нож. После чего я вскочил и как заяц помчался к выходу.
На душе у меня было грустно – Глупышка… не знает как искренни мои чувства. Не понимает как велика моя душа для неё. Исполненная терпением и пониманием.
Едва успел выскочить за дверь – брошенная тарелка разбилась об косяк двери.
– Козел старый!
– Люблю – Повторил ещё раз обернувшись на прощание.
Потом, я говорил ей это всюду – когда она ехала в автобусе на работу – я стоял за спиной и шептал это в ухо.
В трамвае – тоже.
Или когда она возвращалась обратно – в тёмном подъезде выскакивал из проёма – предлагал опереться мне на руку чтобы помочь подняться по ступенькам.
Как джентльмен.
Даже подсоединился к её телефонным проводам – слушал разговоры с подругами – иногда вклиниваясь в разговор и тихо бормоча что люблю её по прежнему…
Она взвизгивала… материлась… кидала трубку… а потом – вдруг перестала это делать .
И вообще, за прошедших два месяца она сильно изменилась.
Но я не знал – радоваться этому или печалится.
Все решилось в четверг, когда в телефонном разговоре с подругой она призналась что у неё – чешется в паху. И когда она наклонилась чтобы рассмотреть – там оказался я… в виде маленького радостного прыща.
Ласково смотрел ей в глаза и повторял что по прежнему люблю…
Подружка посоветовала в трубку как можно быстрее обратится к врачу но та – молчала… лишь не отрываясь смотрела себе в пах.
Наконец к телефонному разговору – осторожно подключился и я. Объяснил ситуацию… что мол прыщ этот – был прав… ибо мои чувства столь глубоки что их можно смело называть любовью. И нет ничего плохого что она она видит меня в виде радостного прыща – всё равно мои чувства к ней – чистые и светлые. Что я мечтаю – дарить ей цветы… сочинять песни… или просто смотреть на её облик потому что даже это – даёт мне неземное наслаждение и счастье, за что я ей – немеряно благодарен…
Ы – ы- ы -ы- х!- Вдруг издала она звук. Странный и необъяснимый.
Подружка и я впились ушами в свои телефонные трубки.
А звук усиливался набирая обороты.
Быть не может!!!
Она… смеялась!
В психбольницу её забрали на следующий день, после того как она не вышла на работу и не переставала смеяться. Два санитара осторожно взяли её под руки, вывели из дома и посадили в автобус.
А я в это время…. стоял на противоположной стороне улицы и смотрел на неё… должен признаться – в тот момент она была ещё более прекрасна!.
Но сказать об этом – я смог лишь когда пришёл к ней на свидание, в психбольницу.
Нежно глядел ей в лицо в глубине души понимая что никакая больница не сможет утолить голод её прекрасного тела… спрятанных под халатом – припухших половых губ которые только слегка сморщились от лекарств… но стали ещё голоднее от этого…
– Не твоя беда – Жарко говорил я ей – Что ты оказалась не готова к столь сильным чувствам… такое бывает… но поверь мне… зато потом – ты бу…
Она вдруг стала подпрыгивать- кажется собралась танцевать…
И её увели обратно.
Я смотрел на неё и видел что ноги её – передвигались и шаркали – я вдруг понял что таким образом – её ляжки ещё сильнее сдавливают половые губы… чтобы утолить их голод… который свирепствовал в том месте – где теперь не было больше джинсов.
– Так вот, для чего тебе были нужны джинсы! – Понял я. И теперь всё окончательно встало на свои места. Лишь пожалел – что не смог сказать ей – самое главное.
Много сил пришлось потратить чтобы сказать ей это.
Но я сделал это.
Мы встретились через неделю – когда она села на унитаз – я высунулся оттуда и ласково прошептал ей что моё сердце – не остыло ещё. И надежда что между нами всё будет хорошо как прежде – остаётся…
– Прыщ! Прыщ! – Радостно кричала она показывая пальцем на меня.
Теперь, она находиться в особой палате для безнадёжных… Со своей душой.
Со своим прекрасным телом.
И с голодными половыми губами.
Нет, не я – виной всему.
А они…
Её половые губы.
Именно они – сделали идиотами нас обоих.
И я знаю – когда скажу ей это… она поймёт… поправиться здоровьем.
Все станет – на свои места.
И наконец – она покажет мне – свои проклятые половые губки… я долго буду смотреть на них… затем поглажу их пальцем.
Чем закончится эта история?
А ничем… мы просто – будем вместе заботится о них – ласково и нежно.
Я буду целовать их -когда они будут вести себя хорошо. И ругать – когда плохо.
Буду кормить их… чтобы они больше не злили владелицу…
И дарить приятный крем – на 8 марта.
Это и есть – настоящее лечение. Которое я прописал ей – на листке бумаги.
Только как передать ей это?
И помочь выздороветь?
Лишь одна надежда… устроится санитаром… чтобы никакое закрытое отделение – не смогло помешать нашему счастью.
Как я стал импотентом
Начну пожалуй с самого начала – как я стал мужчиной.
Случилось это в дни моей студенческой молодости.
Нет, я не кинул её как вихрь на диван, и рука моя не метнулась молнией сдирая нижнее белье.
Я вообще не знал как это делать.
И проблема была в том что она не знала – тоже.
Ещё вчера, мы сидели в компании подростков, играли в карты, рассказывали анекдоты, забавные истории… только вот странно… мои – казались ей самыми смешными. А истории – весёлыми.
У неё были длинные ноги, она носила короткое простое платьице. И когда она смеялась – то задирала голову кверху. А мои глаза тут же впяливались в её ноги.
Немного поцарапанные, худые – как и положено ногам подростка, они не отличались от моих, только были более белыми.
Однажды я решил почему бы нам не стать настоящими друзьями… делиться секретами и самым сокровенным…
Сказал ей – У меня дома есть альбом с марками. Приходи завтра.
В ответ – она покраснела почему-то. И изменившимся голосом тихо прошептала:
