- Я говорю правду. Я хочу остаться внутри вас навсегда, Госпожа.

- Я могу и разрешить.

Она оперлась об изголовье и начала двигаться быстрее.

- Не кончай, - приказала она и начала жестче объезжать его, ощущая, как нарастает собственный оргазм.

- Да, мэм. Ни за что.

- Хорошо. - Она не хотела этого, но все же. Она не хотела, чтобы это заканчивалось… никогда.

Давление возрастало в ее спине и животе. Она впилась ногтями в бицепсы Лэнса так сильно, что знала, у него будут синяки. Он не возражал. Он лежал и шептал ей эротические поощряющие слова.

- Используйте меня, Госпожа…

Она использовала его. Она использовала его, чтобы жестко кончить, достаточно долго, чтобы Лэнс чувствовал это. Закрыв глаза, Нора закричала от интенсивности удовольствия, каждая мышца в ее животе сокращалась.

Она упала ему на грудь и дышала, двигаясь достаточно, чтобы поддерживать его твердость.

- Я не закончила, - сказала она.

- Знаю.

- Мне просто нужна минутка.

- Не торопитесь.

После того, как девушка восстановила дыхание, она снова его поцеловала. Его язык проник между ее губ, и она прикусила его. Эротические звуки, которые Лэнс издавал, пока их языки переплетались, и его присутствие внутри нее, и его твердость заставили ее желать еще одного раунда. Она пошевелила бедрами, и ее тело ожило с новым желанием и голодом.

- Кончи со мной, - сказала она, и единственным ответом Лэнса было погружение пяток в матрас и резкий толчок в нее. Комната наполнилась звуками их потребности друг в друге. Кровать под ними скрипела. И когда Нора кончила вновь, она почувствовала, будто поднялась так высоко, что кончиком носа коснулась потолка. Как только ее оргазм достиг пика, она дотянулась до манжетов и освободила руки Лэнса. Перекатившись, он обхватил ее руками, зарываясь лицом в ее груди, и жестко кончил, цепляясь за нее.

Лэнс не отпустил ее даже после того, как они оба кончили. Он держал ее близко, крепко обнимал и молчал. Он лег на спину и притянул ее к себе. Измотанная и истощенная она заснула на его груди почти сразу. Он все еще был внутри нее.

Нора проснулась несколько минут спустя. Или, может быть, час. Кто знал? Она не знала, и ей было плевать. Все что она знала - Лэнс рядом в ее постели, где ему и место. Она наклонила голову, чтобы поцеловать его, но остановилась, когда услышала звук.

Кто-то у ее двери.

Лэнс пошевелился, и она поцеловала его.

- Оставайся здесь, - прошептала она. - Спи. Это приказ.

Он перевернулся в ее постели и заснул. Бедняга, она вымотала его. Нора нашла свой серый шелковый халат и затянула его на поясе. Она спустилась вниз и, не глядя в окно, открыла дверь.

- Сейчас воскресенье, - сказала она. – Разве это не тот день недели, когда ты должен работать?

- Ты знаешь, я всегда брал обеденный перерыв между мессами, - сказал Сорен. - Как ты?

- В порядке, - ответила она мужчине, который стоял на ее пороге в джинсах, черной кожаной мотоциклетной крутке и держал в руках шлем. - Меня там даже не было, когда ворвался тот парень.

- Знаю, - ответил Сорен.

- Так ты здесь потому что…?

- А мне нужен повод?

- Я рассталась с тобой, так что да, тебе нужен повод.

- Прошлой ночью ты была в моей постели.

- Сегодня я в собственной постели, - парировала она.

Сорен посмотрел над ее плечом. Нора закрыла глаза и поморщилась. Она точно знала, что увидел Сорен. Две открытые бутылки пива на кофейном столике.

- Ты все еще пьешь Achel Blonde , - заметил Сорен.

- Хорошее же, - ответила она.

- Знаю, - сказал он. - Я тот, кто познакомил тебя с ним.

Он посмотрел ей в глаза, и Нора не отвела взгляд.

- Ты должен идти, - сказала она. - Если кто-нибудь увидит тебя здесь…

- Конечно, - ответил он ровным голосом. – Вижу, что ты в безопасности. Это все, в чем мне нужно было убедиться. Оставлю тебя с твоим гостем.

Он развернулся, и Нора вышла на порог.

- Сорен ?

- Нора, на улице четыре градуса. Обуйся, если собираешься стоять здесь.

- Я взрослая, - напомнила она. - Мне больше не пятнадцать.

- И взрослые носят обувь в четыре градуса.

Она уставилась на него и покачала головой.

- Ты… - начала она. - Ты бесишься.

- Я? Потому что не хочу, чтобы ты отморозила себе ноги?

- Потому что не двигаешься дальше.

- Я пойду, когда и ты пойдешь, - ответил Сорен. - И не притворяйся, что ты идешь вперед, только потому, что спишь сегодня с кем-то другим. Завтра придет моя экономка. Я должен сменить простыни до того, как она уберет мою спальню. На них кое-какие пятна. Твои и мои. Я не сделал этого с тех пор, как ты провела со мной ночь.

- В последний раз ты позвонил мне и попросил приехать.

- И ты пришла, когда я позвонил. Ты приходила несколько раз, если я правильно помню, а я всегда правильно помню.

- Это был просто секс.

- Повтори еще раз. Может, я поверю.

- Это. Был. Просто. Секс.

Он вздернул подбородок и посмотрел на нее свысока. Прищурившись, он мягко сказал:

- Нет… я все-таки не верю тебе.

- Найди кого-нибудь другого, с кем можно трахнуться , - сказала Нора.

- Найти кого-то? - повторил он. - Это твой ответ на все?

- В моем случае он работает, - ответила она. - Попробуй.

- И кого предложишь? - спросил он, его голос был ледяным, но приемлемым, - очевидно западня. - Есть кто-то на примете?

- Всегда был Кингсли.

- Кингсли , наконец, сам двигается вперед, - ответил Сорен. - Я не видел его более счастливым, чем с Джульеттой.

- Чем когда он был с тобой. - Она крепко скрестила руки на груди. – Хорошо, не с Кингсли. С кем-нибудь еще. С кем угодно. Хватит жить прошлым. Меня там больше нет.

- Элеонор, я не собираюсь заводить другого любовника, только чтобы смягчить твое чувство вины за уход от меня.

- Нет, ты будешь играть убитого горем мученика, соблюдающего целибат, пока я не вернусь к тебе из-за чувства вины. Ты трахал меня, и ты трахал Кингсли с тех пор, как стал священником, так что не притворяйся святым или девственником, или хуже того - моногамным. Единственная причина, почему ты не двигаешься дальше и не найдешь кого-то другого, кого можно любить, в том, что ты понимаешь, если сделаешь это, тогда я тоже, наконец, буду способна сама идти вперед. Это один из примеров твоего садизма.

- Проницательное наблюдение, малышка. Ты умнее, чем кажешься.

- Сегодня по какой-то причине я выгляжу глупой?

- Ты стоишь на улице без обуви в четырех градусный мороз. Ты, определенно, умнее, чем выглядишь сейчас.

Пальцы Норы согнулись в кулак. Сейчас именно он будет получающей стороной ее садизма, и ему это не понравится.

- Ты вообще когда-нибудь рассматривал возможность того, что я хочу, чтобы ты нашел кого-то другого, кого можно любить? Ради твоего же блага? - спросила она, пытаясь сохранить спокойствие.

- Нет.

Нора усмехнулась, хотя не нашла в этом ничего смешного.

- Любой на планете… - начала она и остановилась. Ей пришлось глубоко вдохнуть, прежде чем она могла продолжить, - любой на планете был бы счастлив быть любимым тобой. Я была. Может, я хочу, чтобы ты двигался дальше и нашел кого-то ради ее блага.

- Или ты могла бы перестать бегать от меня.

- Это не бегство, - ответила она, смотря на свои обнаженные ступни, которые болели от холодного крыльца. - Это остановка. Остановка и проживание собственной жизни. Я больше не твоя собственность. Я подчинялась тебе с пятнадцати лет до двадцати семи. А это двенадцать лет. Два года я была Доминатрикс. Я еще не готова это бросить. Я, наконец, узнала, кем являюсь на самом деле.

- Моя, - сказал Сорен. - Ты моя. Вот кто ты.

- И ты еще удивляешься, почему я не бегу сломя голову к тебе?

Он осмотрел ее с головы до ног и холодно улыбнулся.

- Обуйся, Элеонор.

И не сказав ни слова, развернулся и ушел. Она не доставила ему удовольствия, проводив его взглядом. Она вернулась в дом, закрыла и заперла дверь за собой и вздрогнула от ярости.