- Откуда такая уверенность?
- Это язык Империи Боллтроми, расположенной по ту сторону Ядра Галактики.
- По ту сторону Ядра живут Магайоны.
- По известную сторону Ядра живут Магайоны,- поправил я.- Галактика велика… А вообще-то Империя - это на сегодняшний день сказка, легенда, вроде ваших балефанзари. Лет двести тому назад, еще до обрыва инфосферы, жил Джозеф Боллтром. Он был знаменит, богат, обладал достаточно большим влиянием в Совете Земного Содружества. Но этого ему было мало. Он хотел основать свою империю и единолично править ею. У него оказалось немало сторонников.
- Неудивительно, ведь общественно-политическая модель монархии достаточно устойчива,- заметил Таллран.- В независимости от того, сильный или слабый лидер стоит во главе монархии. В первом случае внешняя и внутренняя политика государства определяется волей и желаниями одного индивидуума, во втором - коллективной волей группы советников или фаворитов. Сложно сказать, что хуже, все зависит от конкретных обстоятельств и конкретных личностей. Нестабильной монархия становится лишь при смене правящей династии, и это, несомненно, самый большой минус в данной модели. Потому что подобная нестабильность приводит, как правило, к восстаниям народа и многочисленным репрессиям и может завершиться полным отказом от монархического строя вообще.
- Вы говорите, как профессионал,- сказал я.- Как этот… социальный инженер.
- Я изучал инженер-социологию, до тех пор, пока не увлекся техникой.
- И вы не жалеете?
Таллран непонимающе взглянул на меня. Я пояснил:
- Не жалеете, что увлеклись техникой?
- Нет, в общем-то. Я никогда не смог бы сравняться с мастерами такого класса, как, к примеру, уважаемый Орнари Лейран-на'тинош Ми-Грайон. Вы расскажите дальше. О Джозефе Боллтроме.
Имя Джозеф он произнес неправильно: Дхозеф.
- Джозеф Болтром начал финансировать дорогостоящие экспедиции по поиску и освоению новых планет. Потом он эмигрировал из Земного Содружества на одну из пяти основанных его подданными колоний, где выстроил город Боллтромдар и объявил его столицей Империи Боллтроми. Вот здесь-то и началось самое интересное. Земное Содружество, состоявшее тогда из Земли, Луны и Венеры, не признало новоявленную Империю. Джозеф Боллтром был объявлен сумасшедшим, подлежащим немедленной изоляции, а освоенные его поданными планеты в количестве пяти штук - государственной собственностью. Юпитерианская Лига поддержала Боллтрома. Марсианская Республика сохраняла вооруженный до зубов нейтралитет. Возник конфликт, переросший в открытое вооруженное противостояние. Джозеф Боллтром, несмотря на свое "сумасшествие", сумел грамотно воспользоваться ситуацией. В результате Империя Боллтроми приобрела статус независимого государства, Юпитерианская Лига - право эксклюзивной торговли с боллтромийцами, Марс - сверхприбыли на поставках оружия всем конфликтующим сторонам, а Земное Содружество - головную боль в лице экстремистов с Венеры, вдохновленных примером Боллтрома и пожелавших основать суверенную республику. Спустя пару сотен лет, во времена правления внука Джозефа, императора Манфреда Боллтрома, Империя не поделила богатую ценным минералом тройную планету Геспин с Юпитерианской Лигой. Вспыхнула настоящая межзвездная война. Император Манфред был предательски убит в тронном зале. Его место заняла несовершеннолетняя принцесса Алия, клон-дочь Манфреда от последнего брака. После нескольких поражений и потери практически всей обитаемой территории боллтромийцы бежали. Бежали за пределы известного людям космоса, оставив после себя догорающие в беспощадном огне аннигиляции планеты, а также множество легенд и всевозможных слухов. Геспин, побыв какое-то время под протекторатом Юпитерианской Лиги, после внутрисистемных войн, ослабивших как Земное Содружество, так и Лигу, вновь обрел независимость. Сейчас с геспинианами нет никакой стабильной связи, да и не нужна она, по сути. Технология межзвездных перемещений давно утрачена. А на нынешних космолетах с их досветовыми скоростями далеко не разгонишься. Содатум - в шести световых годах, но даже туда приходилось лететь несколько лет в один конец. Я имею в виду личное время, и даже если ты не проживаешь эти годы, а лежишь в анабиозе, что это меняет на самом-то деле? Все равно риск очень велик, что ни говори
Таллран вежливо согласился, что да, риск при таких путешествиях неоправданно велик. Я попросил его рассказать о своем народе. Техник охотно согласился:
- Наш народ зовется "Оль'Лейран", что в переводе означает "Старшие дети мира",- говорил Таллран.- И это действительно так: по крайней мере, в нашей Галактике мы старшие. Веганцы не в счет, они чужие, они пришли издалека, пришли намного позже нас. Все остальные галактические расы зарождались на наших глазах. Их взлет и падение происходили на наших глазах. Где теперь олэрки и архи, инкайры и тамме'Оты? Ушли за порог времен, растворились бесследно в бездне былого, оставив после себя лишь жалкие развалины на паре-тройке планет, бывших когда-то центрами их гигантских метрополий, с десяток черных дыр в местах былых великих сражений и многочисленные записи в информационном банке Службы исторической памяти. На их место пришли мирету, врамены, тари и вы, земляне. Есть мнение, будто вы - потомки олэрков, но прямых доказательств этому нет, а косвенные можно толковать по-всякому. Поэтому большее распространение получило мнение, что ваша раса уже пережила пик своего величия и теперь медленно угасает, обещая в перспективе вовсе исчезнуть с лика Вселенной.
- Ну, это вы зря, Таллран,- усмехнулся я.- Мы не исчезнем. Изменимся, может быть. Но не исчезнем.
Он только улыбнулся, копаясь в коробочке с инструментами. Техник занимался странной и не понятной для меня работой: включал какие-то круглые плоские детали, копался очень тонкими пинцетами в крохотном голографическом экранчике, повисавшем над каждой деталью и затем аккуратно раскладывал их по трем ящичкам. Я спросил, что это такое. Таллран смутился.
- Долго объяснять,- сказал он и добавил.- Не обижайтесь.
Я не обиделся. Ясно же, что эти фиговины - что-то вроде аккумуляторов многоразового использования. Таллран их каким-то образом перезаряжал. Во всяком случае, сваленные в кучу были обычными железяками, а от прошедших процедуру так и несло запредельной мощью, и техник раскладывал их в специальные гнезда с куда большим почтением.
- Много работы?- поинтересовался я сочувственно.
- Как всегда,- пожал он плечами.
- На заре космической эры,- продолжал Таллран,- солнечную систему белой звезды Арадан населяли четыре расы: светлые лирги, рыжеволосые воинственные семирау, белоголовые мареса и смуглокожие синеглазые палькифи. Тогда наш народ был разобщен, и кланы часто объединялись друг против друга именно по национальному признаку. Изобреталось все больше и больше средств уничтожения себе подобных, и с каждым разом данные средства становились все смертоноснее и изощреннее. Расшифровка генома человека привела к многочисленным экспериментам в области генной инженерии. Лучшими специалистами в этом деле были Магайоны. Они создали более пятидесяти специализированных геномов для разных областей экономики и продавали их всем желающим. Наибольшее распространение получили военные геномы. Особенно усердствовали в этом направлении Аграны. Аграны - жестокий и многочисленный клан с большими запросами и амбициями. И тогда, и сейчас они считают, что Вселенная возникла исключительно ради блага их клана. Глядя на них, другие кланы тоже начали обзаводиться армией в ущерб иным, не связанным с войной специальностям, просто для того, чтобы выжить. Лишь Магайоны обладали достаточной мудростью и могуществом, чтобы соблюдать золотую середину. Рождалось очень много воинов и военных врачей, а ученых, экономистов, лингвистов, учителей и прочих невоенных профессионалов становилось все меньше и меньше. Через несколько поколений наступила расплата. Полная взаимная генетическая несовместимость. Дети рождались слабыми и больными или не рождались вовсе. Тогда-то постановлением Совета Семидесяти был введен полный запрет на все исследования в области генетической инженерии человека, которые приравнивались с тех пор к государственным преступлениям, таким, как, к примеру, шпионаж в пользу иных галактических рас.
