И вдруг она подняла взгляд:

– Заканчивай, Мэтт. Строфа 11 и 12⁵.

– Почему бы не закончить их попозже? – аккуратно предложил он.

– Хочу послушать сейчас!

– Ты знаешь, я не люблю читать вслух. Быстро! – Хелена впихнула книгу в его руки.

Было видно, что кузен сомневался, но вот он сделал глубокий вдох и положил Библию на стол и сел в кресло. Сфокусировавшись на тексте и найдя пальцем строку, он начал читать.

– Когда я был… ребёнком, – начал он, – Я… играл…

– Говорил! – поправила бабушка.

– Я говорил, как р-ребёнок, я… рассуждаю…

– Рассуждал!

– Я рассуждал, как… ребёнок.

Я слушала и не могла поверить: Мэтт с трудом читал.

– Но, где я, потому что имя…

– Но, когда я стал мужчиной, – сказала она низким страшным голосом.

Он кивнул и сглотнул:

– Я… оставил… мысли детства позади.

– Пути детства. Отдай сюда, Мэтт.

– Ты хотела, чтобы я прочитал, – сказал кузен, кусая щеку. – И я закончу.

Я закрыла глаза, мечтая быть далеко отсюда.

– Те…перь, мы видим… уф…

– Только отражение, как в зеркале, – мягко сказала я.

– Теперь мы видим только отражение, как в зеркале; но по…потом мы уви..димся лллицом к лицу; нет я сейчас… – он затряс головой и начал снова. – Теперь я знаю частично; но тогда… затем я… сейчас… ббуду… знает полностью…, даже ког…да я полностью зна...ю.

Наконец-то отрывок закончился. Мэтт выглядел грустным и униженным, и я понимала, что бы я не сказала, ни к чему хорошему, особенно для кузена, это не привело бы.

Меня переполняла ярость. Не могла понять, что движет бабушкой вести себя так. Такое ощущение, что некоторые вещи включают переключатель, отвечающий за её холодность и высокомерность.

У неё что, искажённое восприятие действительности? Даже не могу предположить… единственное, что ясно – у Мэтта дислексия⁶ и бабушка пыталась этим его унизить передо мной.

Глава 8

Утром понедельника, поднимаясь с первыми лучами солнца, я понимала, что нахожусь в бабушкином доме, но небо не казалось уже прежним. Оно нависало надо мной, было слишком низко. Завядшие розы и огромные лампы окружали меня. Это не моя комната! Я спала на полу в маленькой комнате с розами, изображёнными на обоях.

Я поднялась и направилась к окну. Внизу был сад с герберами и продолговатая крыша крыльца, скрывающая кухню. Я была в задней части дома, в комнате, прилегающей к той, в которой есть мансардные окна и, где я нашла кукольный домик. Закрытая дверь справа наверняка вела туда. Дверь напротив была приоткрыта и была всего в 5 шагах, немного возвышаясь над вторым этажом.

Я обошла пустую комнату, надеясь вспомнить, как я попала сюда. Не могу припомнить, что бы я просыпалась и шла куда-либо. Неужели я лунатик? Со мной такое случалось пару раз, но я тогда была совсем ребёнком! Попыталась вспомнить, что мне снилось, может тогда будет ясна причина моего перемещения. Всё, что я смогла вспомнить, было что-то круглое с шишками или метками на нём.

Я задалась вопросом, кто мог пользоваться этой комнатой и зачем.

Может это была комната управительницы дома или горничной. А затем я вспомнила слова Элис, посетительницы «Прошлого дня»:

«Я видела приведение в задней части дома в комнате над кухней.»

Моя кожа покрылась мурашками.

«Аврил?» – Я беззвучно произнесла её имя, не найдя сил сказать вслух, будто могла вызвать её дух. Была ли она тут прошлой ночью? Шла ли я за ней сюда?

– Соберись, Меган, – пробормотала я.

Обняв себя руками прокралась обратно в свою комнату. Не понимаю, что пугает меня больше: возможность реальности Аврил или то, что я могла что-то сделать и вообще не помнить этого.

В следующий раз я уже проснулась в 8 утра, Мэтт уже был в школе. В моей комнате всё выглядело нормальным: расчёска, любовный роман, симпатичная юбка, висящая на стуле. Греясь под лучиками солнца и расчёсывая волосы, я пыталась вернуться к душевному спокойствию.

«Кошмары снятся всем, – убеждала я саму себя. А то, что предметы не лежат на своих местах, тоже можно объяснить – я лунатик.»

Спускаясь вниз я заметила, что бабушка суетливо расхаживала, а после моего приветствия, она подпрыгнула от неожиданности.

– Всё в порядке? – спросила я.

– Не могу найти свои часы.

– Какие часы, бабушка?

Она посмотрела на меня так, будто я задала тупой вопрос.

– Антикварные. Они стояли на столе в библиотеке.

– Ты имеешь ввиду те маленькие золотые, на них ещё был небольшой рисунок?

– Куда ты их положила? – возмутилась она, ничуть не сомневаясь в моей виновности.

Во мне вспыхнуло возмущение. Однако, задумавшись, поняла, что ночью я перемещалась по комнате и не помню этого. Тогда, как я могу быть уверена, что не брала часы? К тому же в моем сне было что-то круглое и с гравировкой, возможно, это и были как раз те самые часы?

– Не помню, чтобы я клала их куда-то, – честно ответила я. – Ты спрашивала Мэтта?

– Конечно нет, я ему больше не доверяю.

– Почему? – спросила я, заходя в библиотеку и начиная проверять полки и другие поверхности.

– Он больше не на моей стороне, – медленно проговорила она, будто неся в этом глубокий смысл.

Я перешла в гостиную, продолжая искать пропажу.

– Бабушка, видно, что он любит тебя и хочет помочь всем, чем может. Поэтому я не могу понять твоего иногда грубого отношения к нему. Прошлым вечером ты была ужасна. У Мэтта дислексия, и она не имеет никакого отношения к уму, но учится очень трудно. Нельзя его пристыжать, как ты это делала.

Бабушка подняла голову, как кошка, почуявшая новый запах.

– Вместо того, чтобы искать, ты защищаешь Мэтта!

– Мне ничего не мешает делать это одновременно.

– Вы подружились? Думаю, да, – сама ответила Хелена, не дав мне вставить и слова. – Вы работаете вместе, не так ли? Теперь он на твоей стороне!

Я затрясла головой в замешательстве и перешла в музыкальную комнату.

– Вы оба издеваетесь надо мной!

– Ты не права, бабушка.

– Где мои часы? – спросила она.

Я вновь прошлась глазами по комнате:

– Без понятия.

К счастью, я в этот день договорилась с Джинни о работе с 10 до 15 и могла хоть не на долго сбежать отсюда. Я решила не рассказывать тёте о странных вещах, происходящих в доме, боясь, что та будет настаивать на переезде к ней или позвонит маме, ведь я твёрдо решила разобраться со всем происходящим там, а значит, мне просто необходимо жить в доме Скарборо.

Спустя 15 минут после окончания моего рабочего дня, Джинни с трудом вытолкала меня на улицу, и не дойдя всего чуть-чуть до «Чайных Листьев», услышала, что меня зовут.

– Меган, привет, я здесь! – со второго этажа следующего здания виднелось лицо Софи и её выдающийся хвостик. – Я хочу тебя спросить, кое-о-чём. Можешь, пожалуйста, подняться?

– Конечно, – ответила я. – Ты тут живёшь?

Она засмеялась и сделала шаг назад, чтобы рассмотреть кирпичное строение. Оно было высоким с небольшой крышей над крыльцом, тянущейся вдоль всего здания. У хода висела табличка: «The Mallard Tavern, 1733».

– Это «К&З» - кровать и завтрак, – объяснила Софи. – Мама тут убирает, а я помогаю ей после школы. Тут открыто, заходи.

Я зашла в холл и поднялась по ковровой лестнице, ориентируясь на звуки пылесоса. Когда оказалась на 2 этаже, Софи выключила его и оставила у стены.

– Выходные закончились, – сказала она. – Мама внизу стирает простыни и полотенца, проходи.

Комната, которую она убирала, была уютной, с белыми и красными стенами, кроватью с балдахином и креслами у камина.

– Я искала тебя на танцах в Субботу, – сказала Софи.

Было понятно, что она хочет поговорить о кузене.

– Хотела пойти, но Мэтт не хочет, чтобы я общалась с его друзьями. Как уже говорила, не могу много сказать о нём.

– О ней, – поправила меня Софи.

– В смысле?

– Я хотела спросить о ней, – она вытряхивала покрывало. – Аврил Скарборо, ты ведь знаешь её? – Она следила за моим лицом, ожидая ответа.