– Кто он такой, этот твой пассажир?

– Как раз от тебя я и хотел это узнать!

– Ну, так вот, ничего не выйдет!

– Ты меня разочаровала. Я думал, если дело касается компьютера и информационных технологий, для тебя нет ничего невозможного. Ты сама только что сказала, что у тебя есть какая-то волшебная программа и тебе это не составит труда…

– Я ошибалась, – мрачно проговорила девица. – Как только я запустила поиск по параметрам этого человека, на мой компьютер началась ответная атака, я еле сумела отбиться и замести следы. Твой человек – дико крутой, если его личные данные защищают такими силами!

– Значит, не удастся узнать, кто он такой? – обреченно спросил Маркиз.

– Что касается меня – я и пытаться не буду. Это слишком опасно. Мы с Симой поехали!

Хакерша спрятала ноутбук под сиденье, захлопнула дверцу машины и резко газанула с места. Такой «красивый» уход был вполне в ее духе.

Леня проводил ее разочарованным взглядом. Он знал, что если уж эта гениальная хакерша не смогла ничего узнать о его подозрительном заказчике, то и никто другой не сможет.

То есть получился полный облом. Началось это дело не по правилам – и дальше так же пойдет. Потому что второе правило – прежде чем начать дело, следует разузнать о заказчике как можно больше – Маркиз тоже не сумел применить.

Домой Леня пришел не в духе, и как это часто бывает, сорвал дурное настроение на том, кто оказался под рукой – на своей боевой подруге.

Заглянув на кухню и открыв холодильник, он возмущенно крикнул на всю квартиру:

– Ну конечно, как всегда, в холодильнике пусто, как в пустыне Сахара после сезонной распродажи! Усталому и голодному человеку чаю попить не с чем!

Обычно Лола сразу же поддавалась на такую провокацию, выскакивала из своей комнаты, как чертик из табакерки, и выплескивала в лицо компаньону искреннее возмущение. Начинался скандал, после которого Леня чувствовал себя значительно лучше. К нему возвращалось жизнеутверждающее чувство, что он – единственный и неповторимый, а окружающие не ценят выпавшую на их долю удачу жить с ним под одной крышей.

Лола вовсе не была такой плохой хозяйкой, просто утром она рассердилась на Леню и убрала припасы подальше в буфет – и теткино варенье, и конфеты, а сыр и крекеры съела сама. Ленька совершенно распустился, обращается с ней ужасно, хамит и ругается, она не собирается все сносить, как покорная жена. Может, еще и тапочки ему подавать?

Из Лолиной комнаты не донеслось ни звука. Более того, только сейчас Леня с удивлением осознал, что в прихожей его никто не встретил.

Обычно любимец Маркиза, кот Аскольд, заранее чувствовал, когда хозяин возвращается домой, и за несколько минут до его прихода усаживался перед входной дверью, обернув лапы хвостом. А как только Леня входил в прихожую, кот степенно подходил к нему и терся о ноги, громко мурлыча и при этом всячески мешая Лене сменить обувь и пройти в квартиру, но вызывая у него в душе море положительных эмоций. Сегодня же кот вообще не появился в прихожей.

Леня забеспокоился: не случилось ли чего с Аскольдом?

Он бесшумно приблизился к двери гостиной, тихонько приоткрыл ее… и увидел трогательную картину. Лола лежала на животе на белом кожаном диване. Слева от нее в такой же позе расположился Аскольд, справа – Пу И. И даже попугай Перришон был тут как тут: он сидел на спинке дивана и смотрел туда же, куда все остальные, – на раскрытый глянцевый журнал.

Услышав скрип двери и Ленино возмущенное сопение, Лола обернулась и мечтательным голосом проговорила:

– Вот кого я действительно уважаю… Ленечка, ты пришел?

Ее мирный и приветливый тон означал, что Лола не услышала провокационный возглас компаньона. Леня некоторое время раздумывал, не стоит ли его повторить, но потом в нем возобладало любопытство, и он спросил:

– О ком это ты говоришь? Кого это ты действительно уважаешь? Меня, надеюсь?

– Нет, что ты! Я говорю о Ларе Романофф. Удивительная женщина! Она всего добилась своими руками!

– Скорее, ногами, – машинально поправил подругу Маркиз. Он вспомнил знаменитую модель, о которой говорила Лола. Самым выдающимся в ней были стройные ноги фантастической длины.

– Фу, какой ты пошляк! – фыркнула Лола. – Она действительно всего добилась сама! Родилась в рабочем поселке на Волге, закончила швейное училище, а сейчас знаменита на весь мир, ее фотографии не сходят со страниц глянцевых журналов! Недавно прилетела из Женевы, где живет в родовом шале своего третьего мужа…

– Шато, – поправил ее Леня.

– Что?

– Родовой замок называется не шале, а шато. Шале – это просто крестьянский домик в горах.

– Какая разница! – отмахнулась от него Лола. – Ты это говоришь от элементарной зависти!

– Чему я, по-твоему, завидую? – возмутился Леня.

– Тому, что ее муж – маркиз! – нашлась Лола. – Настоящий маркиз, а не самозваный, как ты!

Тут следует отметить, что в данный момент Лоле изменило ее замечательное психологическое чутье. То есть она так увлеклась статьей в журнале, что даже не посмотрела на компаньона и не определила по голосу, что он на взводе. И быть бы грандиозному скандалу, но тут вмешалась судьба.

– Постой! – перебил ее Леня, которого что-то насторожило в Лолиных словах. – Что ты только что сказала?

– Что ее третий муж – настоящий маркиз…

– Нет, до этого!

– Что Лара всего в жизни добилась собственными руками…

– Нет, не это… откуда, ты говоришь, она прилетела?

– Из Женевы, – ответила Лола, почувствовав волнение в Ленином голосе.

– И когда?

– Позавчера. Вот, видишь, корреспондентка журнала «Глянец» сфотографировала ее прямо в аэропорту…

– Покажи-ка! – Леня потянулся к журналу.

– Ты же всегда говорил, что не интересуешься глянцем и гламуром! – фыркнула Лола.

– Не мешай! – отмахнулся от нее Маркиз, который внимательно изучал фотографии на развороте журнала.

На них была запечатлена стройная красотка в узких бирюзовых брючках и лимонно-желтой курточке. Ее наряд выглядел настолько просто, что можно было не сомневаться: он создан одним из лучших дизайнеров Италии.

– Что ты на нее пялишься? – ревниво осведомилась Лола. – Что, первый раз увидел?

Леня мог бы ответить на это, что она сама только что с восторгом отзывалась о знаменитой модели. Но ему было не до того. Он разглядывал вовсе не Лару Романофф, а остальных пассажиров, случайно попавших в кадр. Среди них он хотел отыскать таинственного заказчика, своего фальшивого тезку Леонида Рагузинского.

Однако ни на одном снимке Леонида Михайловича не оказалось. Таким образом самую простую и невинную версию, что Рагузинского напугала корреспондентка журнала, которая снимала вовсе не его, а знаменитую модель, можно было отбросить. Но это вовсе не значило, что фотографии в журнале бесполезны. Можно найти корреспондентку и поговорить с ней – возможно, она заметила того человека, который фотографировал Рагузинского.

Леня взглянул на подпись под фотографиями… и удовлетворенно хмыкнул: внизу страницы крупными буквами было напечатано: «Фоторепортаж Алины Лебедкиной».

– А ведь я ее знаю! – пробормотал Маркиз вполголоса.

Лола, однако, прекрасно его расслышала.

– Кого ты знаешь? – спросила она обманчиво ласковым голосом. – Лару Романофф? Так, может, ты и меня с ней познакомишь?

– Нет, на таком высоком уровне я не летаю, – отозвался Леня, обдумывая свои дальнейшие шаги. – Я знаком только с корреспонденткой, которая сделала эти фотографии, с Алиной Лебедкиной… нужно будет с ней встретиться…

Его мысли были заняты текущим расследованием, только этим можно объяснить такой досадный промах. Упоминание о знакомой журналистке подействовало на Лолу как красная тряпка на быка.

– Вот как?! – воскликнула Лола звенящим от возмущения голосом. – Представляю себе эту кикимору!

Лола делила всех Лениных знакомых женского пола на две категории: кривоногих каракатиц и жирных коров. Правда, в отдельных случаях она создавала впечатляющие гибриды вроде кривоногих коров или жирных каракатиц, а иногда возникали и другие персонажи, вроде сегодняшней кикиморы.