А болеть не так уж и плохо…

- Ты отлично справился Кей, похвалила меня Акаме. – Убить двух воинов Коукен, даже не обладая тейгу, это огромное достижение.

- Акаме ты знаешь, кто были эти верзилы с резиновым телом? – Удивилась Мейн.

- Да, это воины храма Коукен. – Произнесла девушка.

- И, нам это мало о чем говорит. – Мягко намекнул я на продолжение.

- Этот храм готовит бойцов с необычными возможностями, способными побеждать владельцев тейгу. Они издревле служат империи, и ее правителю, лучших телохранителей без сомнений прикроющих своим телом от любой опасности, не найти. А еще они отлично решают самые грязные дела. – Пояснила Акаме. – Их не любят даже в среде убийц…

- Почему, – на мгновенье опередила меня Мейн.

- Они слишком жестоки, и кроме беззаветной верности нанимателю славятся огромным набором психических расстройств и людоедством.

- Людоедством? Так это правда? А я думала, они нас запугивали. – Удивилась Мейн. – Мерзкие твари, и скользкие, как они вообще могли вытворять такое? Казалось, их тела могут изменяться, как захотят. Они что все владельцы какого-то сложного тейгу, вроде жидкости, каждому по глотку…

- Нет.- Перебила наша красноглазая лекторша. – Это не тейгу. Ходят слухи, что тейгу есть в храме, и оно позволяет изменять человеческие тела, медленно. Поэтому воспитание бойцов продолжается несколько лет. А еще рядом с храмом расположено озеро с гигантскими амебами.

- Мерзость. – Скривилась Мейн.

- Зато очень опасная мерзость. – Уточнил я. – С тейгу понятно, что добыть его из-под такой охраны не реально, а вот на амеб я бы взглянул…

- Как я тебя понимаю. – Сказала Акаме, закатив от удовольствия глаза. – Они такие вкусняшки, просто объедение…

Мейн и даже Львенок, опасливо покосившись на брюнетку, постарались слегка отодвинуться. Переспрашивать когда и при каких обстоятельствах она раздобыла столь необычное лакомство, никто не стал, во избежание правдивого ответа с подробностями приготовления.

- Меня другое интересует. Много ли еще таких воинов и что они умеют? – Спросила Лео.

- Нет, на сколько мне известно их не больше двух десятков, и почти все служат в личной охране императора или министра.

- А почему нам о них ничего не говорили? – Недоуменно спросила Лео. – Если они охрана министра, то о таких противниках мы должны знать!

- Надженда, о них упоминала пару месяцев назад, вспомни…

Львенок задумалась, а потом, сконфуженно почесывая голову, призналась:

- Да, что-то такое упоминала, только я не особо обращала внимание, ведь они неотрывно следуют за министром, а его убийство в очень отдаленной перспективе…

Поболтав еще немного о всяких пустяках, и уничтожив остатки прихваченного Акаме лакомства, разговор сам собой завершился. Мне требовалось поспать, для ускорения излечения, все же ранения у меня очень серьезные, и, заметив мою сонливость, Львенок выпроводила гостей, обеспечивая мне покой. Правда Мейн повела себя несколько неожиданно, видимо очень близко восприняла наш совместный бой, да еще и правильно поняла, чем бы он кончился, окажись она в одиночку.

- Спасибо что спас меня… – Чуть отвернувшись и заалев щеками, произнесла розоволоска напоследок. – Только не думай, что я тебе что-то должна! – Прокричала она после небольшой паузы, и, развернувшись, выскочила из комнаты, девчонка…

Львенок проводила ее остреньким взглядом, но комментировать ничего не стала. Вместо этого мягко улеглась мне под бок, правый, положила голову на плечо и изобразила сладкое мурлыканье…

Возможно, болеть и приятно, особенно когда за тобой ухаживает такая замечательная девушка, как Лео, да и остальные не обделяют вниманием, но через неделю валяться мне откровенно наскучило. Кости я к тому моменту уже почти соединил, но ходить или нагружать левую руку или ребра было еще рановато. А тут еще и Надежда отменила режим «сидим как мышь под веником», поскольку основная шумиха в городе связанная с покушением на премьер-министра утихла. Это вовсе не значит, что количество стражи или различных наемников и правительственных организаций уменьшилось, просто все несколько устаканилось, и поступили первые сведения о том кто, где и как нас ищет. А так же сведения о потерях. Две группы террористов, работающие на революционную армию, и занимающиеся тем же чем и мы попали под гребенку и оказались уничтожены. Эта информация у наших особых эмоций не вызвала. Как я понял, Ночной рейд вообще очень мало контактирует с другими революционерами, этим обычно занимается Надежда и Лаббак, остальные же, как бы и революционеры, но никого не знают, и соответственно переживать им не за кого.

Так вот, как только суматошное усиление мер безопасности закончилось, Надежда отправила почти всю группу доказывать столице, что о нас забывать не стоит, и мы без проблем выполним любую работу. А на базе остались только я, Мейн и Шелли, приставленная ухаживать за инвалидами. А то я вообще еще лежачий с одной рукой, а малявка, хоть и бегает, но со сломанными руками тоже на многое не способна.

Шел, оказалась сиделкой заботливой, только несколько неуклюжей, но так даже было интереснее. Каждый раз как она рядом оказывается надо быть в боевой готовности, чтоб спастись от случайно упавшего, с немаленькой силой ножа, или вообще от самой девушки. Не то, чтоб я против обнимашек, но они мне пока противопоказаны по медицинским показаниям.

Зато благодаря этому неудачному покушению на министра отношение Мейн ко мне очень резко изменилось, да и вообще пребывая втроем на базе очень трудно не сдружиться, особенно если приложить к этому все силы.

Конечно, беседовать с девушками на компрометирующие революционную армию темы я пока опасался, мы хоть и подружились, но чувствовалось что идеализм и жажда помогания всем и каждому в них, сильна. Хотя скорее в Мейн. Шел, она куда более податлива, но с ней и смысла нет, о чем-то беседовать ввиду ее дырявой памяти, тут достаточно того, что она ко мне привяжется. Поэтому общались мы в основном о всякой ерунде и обсуждали соратников и особенности их тейгу.

- А твоя тыковка сильнее, чем кажется на первый взгляд, я ведь сначала думал, что она просто снайперская винтовка, а во время того боя с людоедами ты очень хорошо показала себя на ближней дистанции, ты молодец. – Похвалил я боевую подругу.

- Ага, моя тыковка такая. – Она может стрелять одиночными импульсами, сериями выстрелов, или разрезающим лучом или конусом. И чем большая опасность мне грозит и чем сильнее я настроена на борьбу и победу, тем мощнее будет выстрел. – Похвасталась Мейн.

- Очень удобно, хоть и далеко не всегда, ведь снайпер, находясь далеко от цели, почти не рискует и значит, мощность выстрела будет минимальна.

- Гадкий министр только благодаря этому и не умер! Было бы там опаснее, я бы его вместе с тем щитом испепелила! – потрясая в воздухе замотанными нитями руками, заявила воительница.

- Не сомневаюсь. – Не стал я повторно проводить пропаганду о том кого и когда можно убивать, а просто сменил ему, на более интересную. – Слушай, а почему Шеф у нас не использует тейгу, она ведь лидер, а значит должна вдохновлять личным примером!

- Надженда раньше была хозяйкой тыковки. – Призналась Мейн.

- Вот как? Но почему тогда она оказалась у тебя?

- Тейгу для работы использует силу владельца, если ты слишком слаб, то в лучшем случае не сможешь использовать оружие, или вообще умрешь, а после того, как Эсдес отрубила шефу руку и выбила глаз, она уже не способна использовать тейгу. – Поведала мне розоволоска. – Вот так она и попала в мои руки, я в революционной армии оказалась единственная кто смогла с ней управится!

- А что там за история с потерей руки, и кто такая эта Эсдес. – Заинтересовался я историей.

- Эсдес это лучший генерал и тактик империи, великолепный воин с мощнейшим тейгу позволяющим управлять льдом. А еще она кровожадная садистка и убийца. – Отрекомендовала мне потенциального противника Мейн, явственно скрипнув зубами. – Они с Наджендой раньше вместе служили империи, пока наш шеф не перешла к революционерам, вместе со своей армией. А Эсдес ее перехватила до встречи с основными силами, и лишь чудом не убила.