Сакура говорит, что в этих снах она видит меня и девушку, похожую на неё, которая каждый раз утверждает, что она была не одна. Порой в этих снах эта таинственная особа говорит ей необъяснимые, лишенные всякого смысла слова, которые ничего не означают. Причем этих кошмаров раньше не было, и никто из нас не понимал, в чем их причина.
Правда, уже, как два месяца кошмары прошли, поэтому очередной крик, что разбудил меня, стал для меня некой неожиданностью. По этой причине я так сильно перепугался.
Через несколько минут такой борьбы истошный крик сменил истеричный плач, что означало, что Сакура проснулась и сейчас пытается отойти от него. Своими ноготками она легонько царапала мою грудь и произносила нечленораздельные слова, из которых я различал только «Этого не будет…». Это было что-то новое, ведь подобное она никогда не говорила.
- Тише, - успокаивал её я, целую в макушку. – Всё хорошо, всё хорошо… Это всего лишь сон…
- Этого не будет… - шептала она.
- Это сон, Сакура, сон…
Девушка резко оторвалась от меня, внимательно посмотрев в мои черные глаза. Даже в темноте я видел, как блестят её слёзы, и каждый раз, когда она всхлипывала, по моей спине пробегали мурашки.
- Этого не будет… - прошептала она. – Этого не будет… нет…
Я не понимал, о чём она говорила, но лишь успокаивал её, кивая головой и говоря, что всё хорошо. Я не знал, что ей приснилось, но был уверен, что этот сон был одним из самых ужасных. Я смотрел на неё и понимал, что люблю так сильно, как не любил никого. Я смотрел в её зеленые глаза, и понимал, насколько они мне дороги. Я смотрел на её слёзы, и хотелось плакать самому. Даже и не помню, когда я так бесповоротно и безвозвратно влюбился в неё, когда понял, что не смогу жить без неё.
Я кончиком пальца стер слёзы с её щек и поцеловал в лоб, прошептав:
- Всё будет хорошо, я люблю тебя…
Она так преданно взглянула мне в глаза, что по коже пробежали мурашки, а дыхание стало прерывистым. Её маленькая хрупкая ручка сильнее сжала моё плечо, и на секунду она отвела взгляд, словно размышляя над чем-то важным, а затем выпрямилась и прильнула к моим губам, обнимая.
От её прикосновений моя кожа вспыхнула, и я ответил на поцелуй, взяв её лицо в свои руки. Она провела пальцами по прессу, а затем и по пояснице. Её длинные волосы были растрёпаны, но это делало её только красивее. На ней короткие шорты и моя длинная футболка, которая была её самой любимой.
Что-то щелкнуло внутри, словно голову снесло у нас двоих в эту ночь. Мы никак не могли остановиться…
========== Глава 29. Со временем… ==========
Я и не поняла, как прошло целых полтора года дней в этом мире, к которому я с каждым днём привыкала всё больше и больше. Мне безумно нравились эти одинаковые будни, четкая последовательность действий, ничего нового и необычного. Каждый день хлопочешь по дому, убираешься, готовишь что-то, ходишь в магазины, а вечером встречаешь с работы Итачи, целуешь его в щеку, после чего ужинаешь, а затем день начинался снова. Я настолько сильно привыкла к этой маленькой, уютной и теплой квартирке, что казалось, что я жила здесь всю жизнь.
Как это было прекрасно чувствовать легкость и понимать, что большая часть того тяжелого груза уже спала с твоих плеч и осталось не так много сделать, как казалось раньше. Порой мне даже казалось, что моё появление в прошлом и встреча с Итачи – это моя судьба. Словно Наруто и Саске была предрешена смерть с самого начала, чтобы у меня появилась возможность исправить все ошибки и причина возвратиться в прошлое.
Конечно, всякий раз вспоминая о моём будущем, где погибли мои друзья, родные и близкие, мне становилось тошно, и эта печаль порой преследовала меня на протяжении всего дня. Но каждый раз меня спасала и приободряла улыбка Итачи и его теплые слова, что всё будет хорошо.
Произошло не так много изменений, но все они были очень значительными. К примеру, Третий решил, что стоит дать больше свободы Учиха, да и сам клан был немало удивлен и рад такому необычному «подарку» со стороны Хокаге, который обычно лишь понижали их в должностях и стремились отдалить от власти. По этой причине они затихли, правда, на собраниях выступали очень громко, давая понять, что они - это не пустое место.
Что касается меня и Итачи – ничего особо не изменилось, правда, мы стали теплее относиться друг к другу. Да к тому же его родители всё же узнали обо мне, но возражать не стали. Попросили только о встрече, которая прошла довольно успешно. Особенно была рада мать Итачи – Микото. Она смотрела на меня во время ужина так, словно я была какой-то чудесницей, совершившая великий поступок. Отец – Фугаку – был довольно лоялен со мной. Не показывал эмоций, в глазах отражалось вселенское спокойствие и невозмутимость. Только позже Итачи объяснил, что отец всегда так «суров», когда пытается что-то оценить или принять какое-то важное решение. А как оказалось позже, его родителям я даже очень понравилась.
Были небольшие проблемы на счёт знакомства с моими родителями, но мы с Итачи придумали историю, в которых они погибли на войне, когда я еще была совсем малышкой. Некоторое время я якобы росла в детдоме Конохи, а как только смогла отвечать сама за себя, то ушла жить в деревню самостоятельной жизнью. Там-то мы и познакомились с Итачи. Эта история не вызвала у Фугаку и Микото никаких подозрений, даже наоборот – они начали уважать меня за такую стойкость и сильный характер.
Итачи стал чаще улыбаться, да и в его глазах мир приобрел более яркие краски. Он научился радоваться даже в самый непогожий день. Находясь возле меня, он вёл себя уверенно и даже позволял себе немного побыть ребенком. Общаясь с другими, он был уже не таким черствым и серьезным. Он позволял себе смеяться и подшучивать над чем-то или кем-то, но этот смех всегда был добрым и простодушным. Правда, когда он был на миссиях или на своей работе, то серьезнее и сосредоточеннее его найти было сложно. Порой его серьезность была просто невыносима, но мне это даже нравилось. Впрочем, некоторое осталось неизменным. К примеру, когда Саске просил его потренироваться с ним или провести вместе время, то Итачи, как и прежде, щелкал его по лбу и говорил: «В другой раз, Саске».
Тем не менее, Саске подружился со мной и очень часто заглядывал к нам в гости, правда, брата он редко заставал дома. Порой мы с ним даже уходили на тренировочную площадку, и я давала ему кое-какие советы, когда он усердно тренировался, показывая всю свою силу. Младший Учиха очень старался, и нередко удивлялся, откуда я знала всё это, на что я ему простодушно отвечала: «Это секрет, и это должно остаться строго межу нами». Саске только кивал головой и сдерживал своё обещание.
Как же было здорово наблюдать за Саске, который рос не в ненависти, а в любви и заботе, которую в моём будущем он получать не мог. Его не окутала тьма и не затянула пропасть отчаяния, не завладело желание отомстить.
Наруто я тоже уделяла достаточно внимания. Порой я делала это через малышку Сакуру, а иногда подходила к нему сама. Правда, поначалу он был сильно сметен, что кто-то осмелился к нему подойти, но мы с ним очень скоро подружились. Я знала его, как никто другой не знал. Я верила в него, как никто другой не верил. Я была уверенна в нём, ведь никто кроме меня даже понятия не имел, на что он был способен и кем он станет в будущем.
Я вселила в Малышку Сакуру уверенность, и теперь она не стеснялась, делая всё старательно, даже подавая пример своим одногодкам. Даже Ино нередко меркла перед ней. А ведь достаточно было лишь моих внушающих мыслей и у неё, то есть у меня маленькой, всё получилось. Малышка легко общалась с Саске, который ей до безумия нравился, и с Наруто, который стал ей лучшим другом.
И всё налаживалось, всё приходило в порядок, всё стало легко и понятно, правда, кошмары всё еще преследовали меня, но уже реже. Многие сны были одинаковые, похожие. В каждом из них мне встречалась девушка, до безумия похожая на меня, но отличавшаяся лишь шрамом на лице. Она говорила одно и то же – «ты была не одна». Я не понимала, что она хотела мне сказать, и что означали её слова, но точно знала, что это всё неспроста.
