- Не знаю, - пожал плечам Никита. Он скинул шерстяные носки. - Захотелось. Старость, наверное, - усмехнулся он.

- Ты еще об отсутствии детей заговори, - фыркнул Игорь, ослабляя галстук. Он делал так только дома или с Никитой.

- Ну, в отличие от тебя, я стопроцентный гей, - хохотнул Никита. - Вряд ли дети у меня будут. Так что быть мне вечно одиноким.

- Не тебе одному, - Игорь сделал еще глоток вина, - не представляю себе женщину, которую поведу к алтарю. Так что быть нам одинокими вдвоем, - мужчина допил вино залпом и поставил бокал на книжный столик. - Хотя, если вдвоем, значит не одинокими? Одиночество - это же когда ты совершенно один, разве нет?

- Хер его знает, - хмыкнул Никита, поставив свой бокал на пол. Он взял лицо Игоря в свои ладони и поцеловал мужчину в губы.

Они хранили на себе вкус выпитого Шардоне, и целоваться было до жути приятно. Игорь, не разрывая поцелуя, сел так, чтоб оказаться прямо напротив Никиты, прошелся руками по плечам, шее, добрался до волос и слегка оттянул любовника назад, чтобы тот подставил ему шею. Смешно, но у взрослого нейрохирурга это была одна из самых эрогенных зон. Никита довольно выдохнул, подставляясь под легкие, немного колючие из-за отросшей за день щетины поцелуи, стал неторопливо развязывать дорогущий игоревский галстук. Когда он был отброшен в сторону, мужчина принялся за пуговицы рубашки. Он опрокинул любовника на спину, стал целовать ключицы, грудь, живот, спускаясь к ремню брюк. Игорь чертыхнулся сквозь зубы, когда Никита вдруг ощутимо прикусил кожу внизу живота и тут же зализал место укуса. Мужчина опустил руки на плечи любовника и с каким-то запоздалым удивлением понял, что хлопковая рубаха в крупную клетку все еще почему-то на нем. Игорь потянул Никиту к себе, наверх, поцеловал в губы. Жестко, страстно. Как он любил. Как им обоим нравилось. Затем буквально сдернул с любовника рубашку через голову, прошелся ладонями по горячей коже, лаская прикосновениями подтянутый живот, спустившись до спортивных штанов. Никита запрокинул голову назад, снова подставляя шею, когда большие ладони забрались под его штаны и накрыли крепкие ягодицы. Игорь удовлетворенно рыкнул, поняв, что на любовнике нет белья. Никита стащил с себя остатки одежды, а затем принялся за брюки Игоря. Мужчина пошловато ухмыльнулся, когда готовый к бою член любовника оказался перед его глазами во всей своей красе. Никита медленно, миллиметр за миллиметром вобрал в себя горячую плоть, вырвав у любовника сдавленный стон. Игорь рухнул спиной на шкуру, чувствуя, что плывет просто как подросток. То, что творил Никита не поддавалось описанию. Каждое движение губ, языка дарило просто крышесносные ощущения, от которых время от времени Игорь был готов позорно взвыть.

- Хватит, остановись, - прохрипел мужчина, с трудом ворочая языком. Он попытался сесть, но Никита толкнул его назад. - Никита… Блядь! - охнул Игорь, когда любовник сделал что-то такое, от чего сорвало все предохранители.

- Никита не блядь, - прошептал Никита, отстраняясь от любовника. Он облизнулся. Губы были влажными, кожа на лбу и плечах блестела от пота, а глаза горели неутолимой жаждой. - Никита исправляется, - мужчина поцеловал Игоря. Чувствуя свой же вкус на языке, Игорь вцепился в волосы любовника, но тот только хохотнул в ответ на такое обращение, стал напористее, словно желая показать, кто в этом тандеме главный.

Никита отстранился от любовника, принялся искать в кармане домашних штанов смазку. Игорь сел, обхватил мужчину за скользкие плечи, прикусил кожу у основания шеи.

- К черту смазку, - просипел он. - К черту весь мир.

- Сойдет за тост, - Никита повернул голову в пол оборота, чтоб их губы снова встретились. Игорь обхватил любовника поперек груди, медленно потянул назад, на себя. Никита вдруг потерся носом о его плечо, неожиданно невесомо поцеловал, почти с нежностью. Такими же легчайшими поцелуями спустился до самого паха, где вновь оживал ствол любовника. Игорь развел ноги, чуть согнув их в коленях. Никита невыносимо медленно облизал собственные пальцы и скользнул одним внутрь. Игорь рвано выдохнул, стоило знающим пальцам задеть простату, сжал зубы. Никита с каким-то садистским удовольствием слегка покачивал любовника, но делал это чудовищно медленно, ожидая, когда же гордая холодная акула бизнеса сам попросит вставить ему. А Игорь всегда был нетерпеливым, это Никита прекрасно знал.

- Я сдохну сейчас, - проскрежетал мужчина сквозь зубы.

- Не надейся, - едва слышно выдохнул Никита, забрасывая ноги любовника себе на плечи.

После первого толчка глаза Игоря закатились, после третьего с губ сорвался первый утробный стон, а после десятого мужчина утратил всякую связь с реальностью. Крестик Никиты болтался у самых глаз мужчины, и он словил его губами. Капли пота катились со лба по вискам, движения становились размашистее, сильнее, скорее, приближая обоих к логической развязке. И все было уже неважным.

Когда же Игорь смог продрать глаза, вокруг светало, елка все так же горела, а Никита спал рядом, укрывшись краем шкуры. Мужчина лениво потянулся, тихо встал и подошел к большому окну в массивной деревянной раме. Снаружи было все белым-бело, ни души на улице, небо розовело и где-то далеко-далеко послышался лай дворовой собаки.

- И что ты вскочил? - сипловато осведомился Никита. Игорь даже не обернулся, позволив лицезреть любовнику округлые аппетитные ягодицы.

- Понятия не имею.

Игорь услышал, как Никита встал с места и подошел к нему так близко, что мужчина чувствовал тепло его тела. Затем ненавязчиво поцеловал в плечо. Взгляд мужчины упал на крестик.

- Все хотел спросить, но забывал. Как так получилось, что ты крещеный нейрохирург-гей?

- Меня бабушка крестила, - негромко ответил Никита. - Она умерла давно, я стал атеистом, а все духу не хватает снять.

Игорь кивнул и замолчал.

- Как думаешь, почему люди так любят новый год? - вдруг спросил Никита, нарушив тишину. - Ну, кроме очевидного. Жратва, подарки - это все понятно, это если для детей или просто недалеких.

- А почему люди заводят семью? - пожал плечами Игорь. - Чтоб не умереть в старости одному? Не страдать от одиночества? Когда сходятся во взглядах на жизнь? Кстати, мы с тобой сходимся по всем параметрам. Так почему ничего не вышло?

- Ты забыл, что мы оба - засранцы, не умеющие хранить верность? - усмехнулся Никита. Но зеленые глаза не улыбнулись.

Игорь помолчал.

- Смысл нового года для многих в том, - вдруг начал мужчина, - что можно каждый раз начинать с начала. Людям всегда это нравится: сначала разрушить что-то до основания, страдать, а потом обнадежить себя, что с нового года все будет удачно, не так, как раньше. Что с первого января мир изменится.

- Все сначала, все с нуля, - пробормотал Никита, будто пробуя слова на вкус. Игорь посмотрел на него. - Неплохо звучит.

- Неплохо, - согласился Игорь, слегка кивнув.

- Знаешь, я уже как-то затрахался. Может реально, все сначала? - негромко спросил мужчина, глядя в окно. - Все с нуля?

- Думаешь, что мир изменится с первого января и мы изменимся вместе с ним? - с легкой улыбкой спросил Игорь. Он помолчал с минуту. - Хотя почему бы ему не измениться?