После недолгого раздумья она остановила свой выбор на бархатном платье бронзового цвета. Вышитый пояс придавал этому наряду какую-то средневековую сдержанность, которая очень подходила к здешней обстановке.

В назначенное время Хейзел постучалась в дверь кабинета Франсиско. Муж стоял перед камином, высокий и стройный — аристократ до мозга костей. Хейзел подошла ближе и замерла перед ним навытяжку, словно ожидая приказаний.

— Добрый вечер, — равнодушно поздоровался он. — Твоя пунктуальность мне нравится. Многие женщины заблуждаются, полагая, что чем дольше они заставят мужчину ждать, тем сильнее возрастет его интерес.

— Я никогда не вела себя подобным образом и к тому же я не хочу вызвать в тебе интерес, ни к чему это.

— Ни к чему? — Франсиско сделал шаг по направлению к Хейзел и с любопытством посмотрел на нее, не без удовольствия отметив, как порозовели ее щеки и дрогнули уголки рта. — Я полагаю, ты себя недооцениваешь, дорогая, — тихо произнес он, — определенно, твоя красота не сразу бросается в глаза, но тому, кто заглянет глубже, многое откроется.

Его снисходительный тон задел Хейзел. Франсиско она безразлична, и хотя это не было для девушки новостью, его замечание больно укололо ее самолюбие.

Тем временем Франсиско наполнил два бокала вишневым ликером, протянул один из них жене и кивком головы потребовал выпить. Хейзел с испугу проглотила содержимое бокала залпом.

— Почему ты так быстро пьешь? Это же не лимонад, — удивился Франсиско и саркастически добавил: — У меня впечатление, что теперь в доме два ребенка. Может быть, это не так плохо. В конце концов, когда я предложил тебе это место, чтобы самому освободиться от забот, связанных с воспитанием Кармен, мне было ясно, что девочке необходима подруга. Если ты будешь во всем следовать заведенному мной порядку, тогда у нас все пойдет как надо.

Хейзел осторожно поставила стакан на журнальный столик. Ее неприятно задели слова мужа, и тихим, но твердым голосом молодая женщина произнесла:

— Меня радует, что у тебя есть чувство юмора, Франсиско. Я, наверное, действительно не так умна, как ты. Однако не высоколобая мудрость делает ребенка счастливым, а любовь и забота о нем. Каждый раз, когда ты несправедливо наказываешь ее, я не могу понять, зачем так мучить девочку? За каждый маленький проступок…

— Ты называешь маленьким проступком постоянное неповиновение?

— А почему она должна слепо повиноваться? — возмутилась Хейзел. — Ей всего пять лет, она активно исследует мир, ей непонятно, зачем надо все время сидеть на одном месте и не говорить ни слова! И это нормально! Кармен так ждала свадьбы. Это был настоящий праздник для нее. Она просто не могла больше терпеть и забыла, что ты запретил ей рано будить меня. Кроме того, я к тому времени уже проснулась.

— Довольно! — Нетерпеливым кивком головы Франсиско дал понять, что разговор окончен.

Однако Хейзел не собиралась отступать. Он должен выслушать, что накопилось у нее на душе за последнее время.

— Кармен всего лишь маленький ребенок, слишком рано узнавший, что такое горе. Почему ты не хочешь попытаться полюбить ее, Франсиско? Разве это не естественно, раз уж ты принял на себя роль ее отца?

По тому, как нетерпеливо муж наклонил голову, Хейзел поняла, что зашла слишком далеко. Несмотря на жар, который исходил от пылающего камина, молодая женщина почувствовала, что по спине у нее пробежал холодок, когда Франсиско заговорил:

— У меня нет никаких родственных чувств к этому ребенку. Она здесь только для того, чтобы облегчить мою совесть. — Помолчав немного, он холодным тоном, в котором не было ни капли раскаяния, продолжил: — Я обязан заботиться о Кармен, потому что виновен в смерти ее родителей.

Хейзел сообщили по телефону, что она забыла в отеле, где жила до свадьбы, какие-то мелочи, и дон Гарсия с радостью вызвался подвезти ее в город на своей машине. Отель находился на другой стороне острова, в двух часах езды от Каса-де-Драхо.

По дороге Кармен, для которой эта поездка была приятной сменой обстановки, без умолку болтала с доном Гарсией и осталась с ним в машине, когда они подъехали к отелю. Хейзел вышла, чтобы забрать пакет у служащей, и уже собиралась вернуться к автомобилю, как вдруг ее окликнули:

— Крепкий Орешек! Какими судьбами?

— Кэтрин? — Хейзел уставилась на эффектную блондинку, которая, улыбаясь, двинулась ей навстречу от стойки ресепшн.

— Собственной персоной! — энергично кивнула Кэтрин. Яркие голубые глаза разглядывали Хейзел с нескрываемым любопытством. — А ты все такая же, как в школе. Я тебя сразу узнала.

Хейзел подавленно замолчала. В этом замечании не было ничего лестного. Сама Кэтрин очень изменилась, стала еще более красивой, чем пару лет назад, когда девочки учились в одном классе. В короткой юбке цвета баклажана и босоножках с тонкими ремешками и на каблуке Кэтрин была сама сексуальность. На ее губах играла прежняя, хорошо знакомая Хейзел саркастическая улыбка. Кэтрин отличалась тем, что никогда не лезла за словом в карман и была одной из тех девиц, которые в выпускном классе устроили Орешку настоящую травлю. Хейзел не нравилась одноклассницам — слишком серьезная, порядочная, замкнутая, она не любила сплетничать о мальчиках и не носила слишком открытой одежды.

— К сожалению, я очень тороплюсь, — быстро сказала Хейзел, чтобы поскорее отделаться от Кэтрин. Ей совсем не хотелось ворошить воспоминания.

— Я провожу тебя до стоянки. — Та сделала вид, будто не замечает, что ее присутствие тяготит Хейзел. — Я работаю в отеле на ресепшн. Всего неделю. Работа интересная, но очень напряженная. Если бы не перспектива заарканить богатого мужика, я бы там не выдержала.

— Хочешь замуж только ради денег? — поинтересовалась Хейзел.

— Конечно. Их на Майорке пруд пруди. Дорогой курорт. Ты бы так же рассуждала, если бы могла подцепить выгодную партию, — бросила Кэтрин, окинув оценивающим взглядом скромное платье своей спутницы.

— Хейзел, дорогая, я уже собрался идти искать тебя: Кармен извелась от нетерпения, — раздался в этот момент голос дона Гарсии, который вышел из машины и взял Хейзел за руку. Шофер с почтительным поклоном подхватил ее пакет и осторожно положил в багажник.

— Хейзел, где ты была так долго? — раздался из автомобиля звонкий голосок Кармен.

— Ну не преувеличивай, пожалуйста! — рассмеялась Хейзел. На самом деле ей было приятно, что за столь недолгий срок по ней успели соскучиться. — Я встретила школьную подругу, она работает в отеле. Ну, теперь мы можем ехать. — Она протянула руку, чтобы попрощаться с Кэтрин. — До свидания!

Дон Гарсия притворно смутился.

— Если эта красавица — твоя подруга, представь меня, пожалуйста, чтобы я мог пригласить ее к нам на обед.

Надо было видеть, как расстроилась Кэтрин, что не могла принять приглашение.

— Простите, сеньор, но я работаю до восьми часов вечера, — запричитала она и немедленно добавила: — Но завтра у меня выходной. Я была бы рада, если б мы смогли встретиться…

— К сожалению, не получится, — вздохнул дон Гарсия. — Мы редко бываем в этой части острова. Дон Маркес слишком занят, чтобы сопровождать маркизу, поэтому я и заскочил сюда вместе с ней.

— Маркизу? Какую маркизу? — завертела головой Кэтрин.

— Хейзел и есть маркиза! — звонко крикнула Кармен. — Свадьба была несколько дней назад в церкви замка де Драхо. А я должна была нести шлейф, но мой дядя…

— Перестань, Кармен, — неожиданно резкий тон Хейзел заставил девочку замолчать.

Сказанного хватило, чтобы пробудить в Кэтрин бешеную зависть. Кто-кто, а она-то всегда знала, как добиться своих целей, и легко могла обвести пожилого мужчину вокруг пальца. А тут — Хейзел, вечная дурнушка и глупышка, в одночасье обернулась испанской маркизой. Кто бы мог подумать…

— Приятно узнать, что твоя подруга живет с тобой на одном острове. Вокруг столько чужих, становится так одиноко… — с притворным огорчением в голосе начала Кэтрин. — Наверное, Хейзел теперь и не вспомнит о нашей дружбе, ведь она маркиза…