Он осторожно приложил ладонь к груди не шелохнувшегося Саске. Под его рукой сердце постепенно успокаивалось, возвращаясь к обычному ритму.

- Куда я тогда попал? – вдруг спросил Саске, убирая руку.

Когти медленно пропадали, будто втягиваясь ему под кожу. Наруто недоуменно нахмурился и отер ладонью его вспотевший лоб, убирая прилипшие к лицу волосы. Растерев капельки пота между пальцами, Наруто мимоходом принюхался к ладони, но ощутил только знакомый запах Саске, чуть перемешанный с его, Наруто, запахом. Ничего особенного. Во всяком случае, болезнью от Саске не пахло.

- Ты о чем? – уточнил Наруто, помогая ухватившемуся за его плечо Саске сесть на диване.

Саске устало потер глаза и внимательно оглядел сидевшего рядом с ним Наруто. Волосы у него еще были мокрыми после купания, и казались темнее, чем были на самом деле. До Саске донесся смутный запах мокрой бумаги, на секунду отвлекая его от слишком реалистичного сна. Видимо, книгу Наруто все-таки утопил.

- Тогда, несколько лет назад. В лесу, в полнолуние. Я тебя подстрелил, - зарываясь пальцами в волосы, проговорил Саске, чувствуя себя по меньшей мере отвратительно.

Он давно забыл большую часть своих охот, помня только о каких-то важных или судьбоносных моментах. О мельком подстреленном черном оборотне он давным-давно забыл. Тогда для него было важно добраться до Орочимару, но ему мешал Наруто, получивший в итоге пулю. Конечно, с чего ему было помнить очередного волка Орочимару.

Наруто помолчал, глядя в пол. Он понял, о чем говорил Саске, но не знал, стоит ли вообще поднимать эту тему. Саске не должен был этого помнить и знать. В конце концов, в его охотничьей карьере было достаточно подстреленных оборотней, чтобы помнить какого-то волка в стае Орочимару.

- В бедро, - наконец неохотно проговорил Наруто, встречаясь взглядом с Саске.

Он машинально погладил правую ногу, вспоминая, где была рана. Пуля не прошла насквозь, а попала в заднюю поверхность бедра, где благополучно и застряла, изводя Наруто все полнолуние. Вытащить ее когтями не получилось ни у него, ни у Орочимару. Никого, кроме него, Наруто, готовый отгрызть себе лапу от боли, к себе и близко не подпускал. А учитывая, что им с вырвавшимися от охотников оборотнями пришлось долго бежать, путая следы, чтобы их не догнали… К концу той ночи задняя лапа у Наруто распухла настолько, что наступать на нее он не мог. Стае пришлось вынужденно остановиться до конца полнолуния, потому что без Зверя никто уходить не собирался.

Остаток стаи – те, что ушли раньше, с вещами, палатками и прочим барахлом, прождали их три дня. Встретились они уже в человеческом облике.

Наруто, в лежку лежавший все полнолуние, обзавелся за это время еще больше распухшей лапой, из раны в которой сочился желтоватый гной. Едва они перекинулись обратно в людей, Орочимару вытащил застрявшую пулю и отправил стаю на поиски целебных трав, из которых наспех сделал подобие лекарства, позволившего Наруто без особых мук пережить дорогу до основной стаи.

Несколько дней его тогда тащили на руках собратья, потому что сам он смог бы идти только ползком – болезненная припухлость лапы перешла и на ногу, которую раздуло так, что единственные джинсы пришлось резать на правой ноге почти под ягодицы: натянуть их на бедро не было никакой возможности.

Благо, на оборотнях все заживало достаточно быстро, поэтому мучился Наруто недолго – всего пару недель из-за того, что пошло заражение, и Орочимару пришлось биться с постоянно натекающим из раны гноем.

- Прости, - жалко проговорил Саске, утыкаясь лбом ему в плечо.

Если бы не крайне любивший лезть к нему в голову Зверь, Саске бы в жизни не связал странного давнишнего волка с Наруто, которому он когда-то, оказывается, прострелил ногу. Хорошенькие у них, однако, отношения складывались. И как только Зверь вообще подпустил его после всего этого к Наруто?

Саске вспомнил момент, когда вцепился в свое собственное горло, раздирая зубами кожу, и поежился. Он будто бы оказался с двух сторон сразу и чувствовал за двоих: азарт и удовлетворение сквозили в той его части, что обратилась в волка во сне, и страхом и адской болью веяло от того Саске, которому он перегрыз горло. Зверю, наверное, все-таки доставляло удовольствие ему хоть немного отомстить.

Саске машинально потер горло, которое саднило, будто его действительно оцарапали зубами. Наруто осторожно обнял его, умудрившись не сбросить при этом его голову со своего плеча, и коротко поцеловал в макушку.

- И как ты вообще умудрился это вспомнить? – спросил он ворчливо и, закинув на диван ноги, потянул Саске за собой, намереваясь лечь.

Саске, привыкший к тому, что ложились обычно на него, а уж никак не наоборот, помедлил. Наруто, сообразив, что его смутило, закатил глаза и одним рывком притянул его к себе.

- Расслабься уже, альфа-самец, я никому не скажу, что ты раскисал и плакал на моей мужественной груди, - фыркнул он, почти силой укладывая на себя Саске.

Саске мстительно ухитрился укусить его за шею, но все-таки смирился и устроился поудобнее. Почти сразу на него накатило знакомое и такое необходимое сейчас спокойствие, вызванное присутствием своего. Привыкший уже мыслить волчьими категориями Саске начал машинально делить людей из окружения на своих и чужих, будто членов стаи. Важнейшей частью стаи, впрочем, в любом случае был Наруто. По-другому и быть не могло.

Устроившийся головой на подлокотнике дивана Наруто крепко обхватил его одной рукой, второй начиная перебирать недовольно засопевшему Саске волосы.

- Тебе было очень плохо, да? – спросил наконец Саске.

Наруто пожал плечами. За свою жизнь он получал столько травм и ранений, что одна пуля не слишком глубоко запала ему в душу. Другое дело, что в обращенном виде он пулю получил единственный раз – от Саске. Все остальное время травмы сыпались на него в человеческом облике, когда рядом был Орочимару, способный сразу оказать помощь.

- Ну поболело пару недель, ничего особенного. Бытовая разборка между дикими и охотниками, не бери в голову, - отозвался он.

Саске глубоко вздохнул и втянул носом воздух. Пахло все теми же травами, которые Наруто в свое время впихивал во все возможные гели, шампуни и мыло. Теперь необходимость прятать запах отпала, но выбрасывать все это травяное безобразие было жалко. Да и, собственно, Саске и через травяные запахи прекрасно чувствовал запах Наруто, перемешанный с его собственным.

- И ты еще не побоялся набиваться со мной в Коноху? – поинтересовался Саске, приподнимаясь на локте.

Наруто, не удержавшись, ткнул его в подмышку, прыснул, когда Саске дернулся, и задумчиво почесал нос. Та веселая ночка, когда разведчики вернулись в лагерь, таща за собой связанного, как мумию, Саске, почти успела выветриться из его памяти – за это время в жизни произошло столько перемен, что начало пути перестало быть таким уж волнующим.

- Я тебя не сразу вспомнил. Ну, когда увидел, мне показалось, что где-то мы уже встречались. Меня тогда больше волновала мысль о том, что пора сваливать. Орочимару в то время как с цепи сорвался, психовал и все рвался отгрызать кому-нибудь голову.

- Разве это не обычное его состояние? – сварливо поинтересовался Саске, поднимаясь еще выше и опираясь на вытянутую руку.

Наруто погладил его от плеча до локтя, с насмешливым фырканьем подергал за светлые волоски на руке и зажмурился, когда Саске несильно щелкнул его по носу, помня о том, что нос для оборотней – почти святое место.

- Нет. Примерно в то время года убили его альфу. Он всегда становился бешеным, но в тот раз его совсем сорвало, - отозвался Наруто.

Саске, заметив мелькнувшую в его глазах грусть, погладил его свободной рукой по щеке. Наруто коротко чмокнул его в ладонь и закинул руку за голову, вытягиваясь на диване.

Саске, оказавшийся между его ног, неуютно поежился – опираться на спинку дивана теперь не получалось, потому что в поясницу ему упиралось бедро Наруто.

- В общем, я решил, что ты подойдешь для моих планов, и пошел тебя запугивать. И вспомнил я тебя уже после нашей первой «беседы», - добавил Наруто. – Полночи думал о том, правильно ли я делаю, там и вспомнилось, что это ты тогда размахивал пистолетом.