- Это не имеет принципиального значения, где спит Мишутка. Я тебе не дам спать этой ночью, - смеялась Надежда.

Станислав обнимал и целовал желанную женщину. Они любили друг друга, дарили нежность и ласки. Как эта женщина была нужна мужчине! Как этот мужчина был нужен женщине! Каждое слово, каждое движение находили отклик друг у друга. Насколько было неправдой все то, что переиграла Надежда в кино про любовь! Насколько отличались чувства Станислава к Надежде от тех, что он испытывал к Лизе! Хотелось вечно держать эту женщину в своих объятиях, никогда не отпускать. Надежда прижималась к Станиславу, желая все телом чувствовать его. Но об этом они говорили и думали позже. А сейчас наслаждение одновременно пронзило их тела. Надежда всхлипнула, вскрикнул Станислав. Спустя минуты три женщина тихо прошептала:

- Стасик, что это такое было? Что со мной? Неужели на земле есть рай?

- Есть, - тихо ответил мужчина. - Когда мы вместе, это и есть рай.

Надя быстро уснула. Станислав засыпал дольше. Одна мысль, не связанная с Надей, беспокоила его. Сейчас эта мысль некстати опять всплыла. Вот сон и задержался. Желая прогнать эту нежелательную мысль, мужчина стал вспоминать, что говорила Надя. Вспомнил он и последние слова первой жены, что услышал от Надюши. Лиза не попросила разыскать отца Сашеньки. Не вспомнила о нем. А его ли Саша сын? Ведь Лиза не хранила верность мужу. Когда Станислав искал ребенка, он почему-то об этом не думал, а когда нашел, мысль об изменах жены опять всплыла. Может, еще поэтому он до сих пор не видел своего ребенка.

Все же рассказ Нади был очень важен для него. И не только из-за Сашеньки. Мужчину больше не преследовала мысль о Жоре. Он знал: Надя говорит чистую правду: она не была любовницей Жоры. Кукла-младенец и диктофон были тому вещественными доказательствами.

Жора, пытаясь убежать, прикрывался куклой, выдавая за живого младенца. При этом включил диктофон, откуда несся детский плач, и кричал, что убьет сопляка, если его не отпустят. Станислав отлично стрелял. Но он не решился, боясь причинить вред малышу. Решился один из снайперов. Его пуля попала в ногу Жоры, тот выматерился, в злости швырнул ребенка. Мужчина помнил, как похолодело все внутри у него, когда он думал, что это летит по воздуху и врезается в дерево его ребенок. Он бросился к нему. А снайпер, подумав, что это стукнулся о дерево настоящий ребенок, вторую пулю послал в голову Жоре. И не промахнулся. Станислав же подхватил с земли неподвижное тело ребенка. Не дышит! Мужчина не сразу понял, что это муляж, кукла. Но внутри что-то оборвалось. И тут прогремел первый взрыв, за ним еще несколько. Станислав бросился на землю, закрывая собой тело, как он считал, ребенка. Медленно оседал, рассыпаясь на части, дом Жоры. Упали сверху последние какие-то куски. Мужчина поднял голову. Медленно вставал лежащий неподалеку Тимофей. Ребенок же был абсолютно неподвижен, молчал. Детский плач неожиданно донесся от убитого Жоры. Ничего не понимающий Станислав взял на руки ребенка и только в этот момент понял, что это не ребенок, а большая кукла. Тимофей вытащил из руки мертвого Жоры небольшой диктофон, там плакал ребенок... Но тут, словно спички, вспыхнули кроны сосен... Все стали прорываться к реке...

Надюша спала, Станислав тоже начал дремать, измученный нежелательной мыслью, когда неожиданно женщина во сне заплакала и стала кричать:

- Жора! Не надо! Жора! Отдай мне моих мальчиков. Жора! Я прошу тебя. Лучше убей меня...

- Надя! Надя! - Станислав разбудил женщину.

Надежда несколько секунд непонимающими глазами смотрела на него, потом заплакала:

- Стасик! Это ты? Я боюсь.

- Чего?

- Боюсь, что Жора жив, он придет и отберет моих мальчиков. Я ведь не видела его тела. Мне только папа говорил, с его слов я знаю, что Жора Хан погиб. А вдруг он просто меня успокаивал.

- Не придет. Жора был убит, - подтвердил мужчина.

И Станислав рассказал, как расстался с жизнью всесильный Жора Григорьев по прозвищу Хан.

- Ты никогда больше не вспоминай Жору, - проговорил под конец мужчина. - Лучше расскажи, как получилось, что ты стала мамой сразу двух мальчиков.

Я - мама.

Надежду в больнице постоянно преследовали кошмары, все чудилось, что Жора догоняет и вырывает у неё из рук Сашеньку. Сколько раз женщина просыпалась от собственного громкого крика. На помощь спешила со шприцем медицинская сестра. Врач же укоризненно говорил:

- Нельзя голубушка, так работать на износ. Все силы свои истратили на кино. Отдых надо давать своей нервной системе.

Актриса не отвечала. Не только кино её вымотало.

С внешним миром женщина прервала все контакты. Никто, кроме отца, не знал, что она здесь. Чтобы её не доставали, Надежда отключила свой мобильник. Отцу запретила приезжать к ней, предупредила, что звонить будет сама.

Через неделю актрисе стало получше, кошмары отступили. Женщина заметила, если она не вспоминает тех ужасов ночи, они ей и не снятся. Надежда запретила себе вспоминать. К тому же в телефонном разговоре папка сообщил, что Жора был убит еще той ночью, что она пришла к отцу с Сашей. Актриса перекрестилась и пробормотала:

- Упокой, Господи, его душу...

Впервые ночью медсестра не прибежала с готовым шприцем к неразговорчивой бледной пациентке с огромной косой. Врач утром довольно улыбнулся. Он видел: у женщины сильный характер, она справится со своими проблемами, ей просто нужен отдых, отдых и еще раз отдых, поэтому пока не назначил никаких сильно действующих лекарств. Пусть время лечит.

Через день Надя позвонила отцу. Она собиралась вернуться к ним. В больнице, думала она, ей больше нечего делать.

- Ты не переживай, дочка, и не спеши, - сказал в ответ ей отец. - Лечись, как следует. Ничего не изменится за две недели, что подержат тебя в больнице. Мальца твоего мы с Верой присмотрим. Он спокойный, не то что... - генерал не договорил, ведь дочь до сих пор не знала о существовании маленького брата. - Он у тебя приветливый, добродушный, улыбается, гулит. Кушает хорошо. Мы ему и кашку варим, и пюре овощное даем. Вера вчера котлетку сделала паровую. Так он съел и обиделся на нас, потому что мало одной котлетки. Лопает твой Сашка все только так. Щеки из-за спины торчат. И спит хорошо. Я Вере не разрешаю его поднимать, он уже с пуд весом. Так она сядет, просит положить на руки или все рядом лежат на диване. Что, дочь, скажешь? - осторожно спросил отец. - С нами будет жить мальчик?

- Будет, пап, - обрадовалась Надя. - Только чтобы никто не знал про Сашу, когда и откуда я его принесла.

- Не узнают, - успокоил отец.

- Пап, а как Вера себя чувствует? - Надя ни на минуту не забывала про Верины проблемы.

- По-старому, - голос отца сразу погрустнел. - Но она, Надюш, согласна на операцию теперь. Последние сомнения ушли. Говорит, твой Сашка её окончательно уговорил. Прямо всем видом своим призывает к жизни. Уж очень хочется Верочке посмотреть, как будут расти наши мальчишки. Вот дождемся тебя и займемся вплотную её здоровьем.

Анастасия не обратила внимания на оговорку генерал - наши мальчишки. Откуда-то со стороны донесся голос Веры:

- Нет, Дима, сначала ты ляжешь в больницу. Это важнее, и очереди нет. Надо выяснить, что у тебя. А вдруг...

Надежда закончила про себя:

- ...Рак... Боже Всевышний, Пресветлая Дева Мария, пожалейте моего папку, не забирайте его.

- Ладно, ладно, - уже вслух ворчливо закончил голос отца. - Лягу я в больницу. Ведь у меня теперь еще и внук будет и...

- Дима, - опять остановил голос Веры. - Потом все расскажешь Надюше, не утомляй ее.

- Пап, я скоро вернусь, я хорошо себя чувствую, - сказала дочь. - Ты сам настраивайся на лечение.

- Не торопись, Надюша. У меня в Москве старый друг есть, он врач. Вот он через неделю из отпуска вернется, так я к нему. Но ты ответь мне на самый главный вопрос: откуда ты принесла нам ребенка? Чей он? Мы каких предположение ни строим только с Верой. А на самом деле ничегошеньки не знаем. Не попадем мы в историю... за похищение детей?