***

В этот раз пробуждение было более приятным. Я разлепил немыслимо тяжёлые веки и, проморгавшись, увидел каменный потолок башни, внутри которой и отключился. Голова взорвалась тупой пульсирующей болью и из глотки вырвался вымученный стон. Картинка передо мной плыла ещё с минуту, а затем тусклую лампочку на потолке закрыла чья-то голова.

— Селена?

И почему мне в голову пришло именно это имя?

— Я, блять, дико извиняюсь, но на бабу я не похож, — послышалось недовольное рычание. Голос показался мне знакомым…

— Дядя Питер?

— Хуитер! Ало, гараж, просыпайся!

— А-а-а… Э-э-э… — зуб даю, на моём лице чётко отражались слабо двигающиеся в голове шестерёнки в виде какого-нибудь максимально тупого выражения лица. — Уда? — предположил я неестественно высоким голосом.

— Уда, — послышалось в ответ сдержанное шипение. — А Селена — это та шалава, что вырубила тебя?

— Шала… мпф… Да, она, — поморщился я, пытаясь приподняться. — А как ты тут оказался?

— Решил проверить, есть ли тут кто-то, — сухо кинул он, отпивая воду из горла бутылки.

— Ты же сказал, что убьёшь меня…

Зелёные глаза зло сверкнули, заставив меня захотеть съёжиться до размера, максимально приближённого к нулю.

— Хочешь умереть? — вежливо поинтересовался брюнет. Я потупил взгляд и отрицательно мотнул головой. — То-то же.

— Но почему ты решил не сдерживать своё обещание? — не унимался я.

— Я не давал обещаний, — нахмурился Уда.

— Но звучало как…

— Блядь, не еби мне мозг! — рявкнул парень, заставляя меня вздрогнуть. По коже тут же побежали мурашки. Уда сгорбился, потёр виски и вздохнул, закрывая глаза.

— Сколько сейчас времени? — тихо пискнул я.

— Примерно шесть часов вечера, — сказал он сдержанно, но нотки раздражения я всё же уловил.

Я был в отрубе почти шесть часов! Уму не постижимо! Я тут же глянул на экран. «08:34».

Осталось 30 игроков

Осталось 4 Подкидыша

О, Подкидыш умер? Интересно, кто же им был… Но эта новость не могла не радовать. Игра плавно началась и без — ну почти — моего участия. Может, я всё же смогу отсидеться в стороне и подождать, пока все друг друга… Нет, надо искать вакцину с нано, иначе тоже помру.

Тут я стал более детально рассматривать Уду. Он был красивым. Даже очень. Но выглядел, всё-таки, старше своего возраста. У него была еле заметная щетина — видимо, он побрился сегодня утром или даже вчера, я в этом не особо разбираюсь, — которая ахренеть как ему шла и дополняла образ закалённого кровью и болью военного. Он был одет в чёрную майку, поверх которой была накинута серая толстовка с закатанными до локтей рукавами. Штаны были по типу балахона — свободные, но очертания сильных стройных ног всё равно можно было заметить — с кучей заклёпок и карманов, и чёрные кеды на толстой белой подошве. Ещё я заметил несколько белых шрамов: на левом плече, предплечье, совсем крошечный — за ухом, и ещё один очень толстый шрам на правом запястье. Брутал, блин. Такие шрамы явно не от бумаги остались. Помню, я как-то в детстве об страницу энциклопедии про животных порезал палец. Количеством вытекшей из меня крови можно было прокормить стаю вампиров, а моими криками отпугивать каких-нибудь вервольфов.

— Пить хочешь? — предположил вдруг Уда, протягивая мне бутылку. Он, кажется, заметил, что я откровенно пялюсь на него. Или ему показалось, что я уставился на бутылку.

— Не откажусь, — в горле действительно пересохло. Я хотел было жадно отхлебнуть воды, но вдруг вспомнил, что Селена рылась в моей сумке. Явно не просто так. А потом, остановив горлышко на полпути к своему рту, спросил:

— А у тебя разве много воды?

— Много. Ты ж не стал обкрадывать те два сцепленных самым нелепым образом трупа. А я обокрал. Пей давай.

Какой же он грубый, а. Ладно-ладно, сахарный, я к тебе уже начал привыкать.

Я отхлебнул воды ровно столько, сколько было нужно — шесть больших глотков. Бутылка и так была наполовину пуста — кажется, я пессимист, — а теперь опустела совсем. Уда забрал у меня пустую от воды пластмассу и метко забросил её в урну. Я фыркнул, улыбнувшись. Показу-у-у-ушник.

— Та девчонка, Селена, забрала у меня еду и воду…

— Я догадался.

— Рылся в моей сумке? — предположил я, криво улыбнувшись.

— Естественно, — почти ласково ответили мне, и, жопой чую, я бешу этого парня всё больше.

Уда вдруг нахмурился, глядя в окно, затем поднялся и закрыл его. После закрыл и второе, и третье. На мой вопросительный взгляд он ответил:

— Здесь гора неподалёку. Поблизости от неё Восы летают.

— Волосы? — сдуру спросил я. Уда хлопнул меня по голове. Не слабо так хлопнул, скажу честно. На секунду перед глазами всё потемнело.

— Восы. Достань «досье» на местных питомцев и почитай из интереса не только названия, — огрызнулся он, сев на кровать ближе к стене и, запрокинув голову назад, закрыл глаза.

Я послушался его совета, обнаружив сумку под кроватью около своей головы, порылся в ней и нашёл нужную бумажку.

«Вос.

Ареал обитания: скалистые и горные местности.

Особенности: крупная птица с видоизменённым клювом (аналогичен колюще-сосущему аппарату насекомых); размеры средние; питается кровью млекопитающих, высасывая все полезные вещества вместе с ней; для размножения особь кусает жертву-носителя, чтобы занести свои, пока ещё, микроскопические «яйца» внутрь тела, которые начинают расти в организменной среде, питаясь её соками; когда приходит срок выходить на свет (10 часов после подсадки) птенцы иссушают тело носителя и пробиваются сквозь сухие покровы, которые становятся тонкими, как бумага; слабы на земле из-за длинных тонких ног, поэтому селятся как можно выше.

Окрас: грязно-серые перья с коричневыми вкраплениями.

Гибрид: орёл, цапля, овод.

Яд: нет.»

— Это пиздец, — выдохнул я, дочитывая текст округлившимися глазами. Да-а, Тэру, к такой херне тебя жизнь не готовила.

— Ты про Вос? Цветочек аленький, перестань. Милые создания, — саркастично отозвался Уда, не открывая глаз. Я насупился.

— Ты всегда такой?

— Какой? — тут же раздалось рычание.

— Хамло.

Уда склонил голову набок, уставившись на меня, как на идиота. Хотя, почему «как»? Я нервно сглотнул, понимая, что заявление моё было слишком уж смелым, и сейчас начнётся поножовщина.

— Прости, я не расслышал. Что ты сказал? — оскалился Тсуметай (господи, я запомнил эту невозможную фамилию!), сверля меня колючим взглядом зелёных глаз.

— Х… Х-х-хай, — бля, Тэру, ты совсем головой ударился?! Слышал, что если человек говорит о себе в третьем лице, то да…

— Хай? — переспросил Уда, изменившись в лице. Теперь оно отражало некое недоумение.

Не встречался ты раньше с такими придурками, да?

— Именно, — кивнул я, моментально багровея от стыда и начиная невольно жаться к изголовью. Этот человек может стрелять молниями из глаз. Во всяком случае, я бы этому не удивился.

— М-м, ну раз так, — хмыкнул он, приходя в себя и, кажется, подыграв мне.

И на моей улице будет трансформатор? И я буду жить? Не верю!

Вновь, как по заказу, зарычал мой желудок. Уда распахнул глаза, сразу же смотря на меня. Я как-то сжался в размерах, пялясь в пол.

— Нет, я не голоден, просто желудок пустой, спасибо, что спросил, — протараторил я зачем-то.

— Ты всегда такой? — послышалась усмешка.

— Какой? — пробормотал я, ощущая дежавю…

— Еблан.

Нет, это не дежавю, и слышу я подобное впервые, и разговор такой происходит в первый раз.

— Периодами. Чем сильнее я нервничаю, тем больше несу какую-то фигню, — попробовал оправдаться я, замечая, что брюнет начинает ковыряться в своей сумке. Затем рядом со мной упал сникерс. Я недоумённо взглянул на Уду.

— Жри, хули вылупился?

Заботливо и почти нежно. И крайне убедительно.