Оберон мне начинал по-настоящему нравиться.

* * *

Герда хотела налить нам в бокалы, но я знаком остановил ее и аккуратно взял бутылку из ее рук.

Мне очень хотелось поухаживать за Голди самому. Я откупорил бутылку и налил моей жене треть бокала, а потом столько же себе.

– За успешную посадку! – произнес я и поднял бокал кавы к губам. В нос ударил приятный пряно-цветочный аромат. Я сделал глоток, по телу разлилась блаженная нега, тепло и нахлынула усталость всех полетных дней.

Я посмотрел на Голди. Ее прелестное личико раскраснелось, глаза затуманились, а взгляд, брошенный на меня, вызвал внутри меня огромное желание тут же в зале опрокинуть ее на стол.

Я пересилил его и сдержался, а то еще поймут неправильно двух туристов. Проведших почти две недели в консервной банке.

Герда принесла закуску и второе.

На закуску, как объяснила официантка, было подано ассорти из овощей, выращенных в местной теплице. Ну, а на второе – жаркое из кролика, которых отлавливают тут же, в тоннелях Оберона. Они расплодились здесь еще со времен первой экспедиции и за тридцать лет заполонили все тоннели.

Мы с удовольствием пообедали, тем более что это был первый человеческий обед за все время полета. Салат был действительно хор ош. В одно и то же время в нем чувствовались и острота, и сладость, да он был просто вкусен! Кролик божественно нежен, а соус показался нам нектаром. Особенно после консервов и восстановленной воды на «Старушке».

Мы с Голди все это быстренько запихали в наши изголодавшиеся желудки, обильно запили кавой и удовлетворенно откинулись на спинки кресел.

Пришло время подумать об отдыхе и ночлеге. Но как не хотелось никуда уходить!

– Ваш счет господин! – Герда поставила перед нами коробочку с минитерминалом.

– Спасибо, Герда, – я приложил к терминалу указательный палец и вставил в паз кредитку.

Герда уже собралась отойти от нас, когда Голди тихо спросила у нее.

– Скажите, а где можно снять добротный номер на несколько дней?

– Вы все можете найти в «Урании» поднимайтесь на второй этаж и мы все оформим.

5

Теперь, пришло время рассказать, зачем мы с Голди прибыли на Оберон. Но для этого нужно вернуться на месяц назад на Луну.

5 июля 2175 года меня вызвал к себе координатор звездного флота полный адмирал Ксавьер Бланк. Вызвал вместе с Голди, но она была в это время на боевой тактике, в океане Холода и, естественно, прибыть на встречу не могла.

Адмирал был, подчеркнуто, любезен и немного замкнут в себе.

– Командор, – начал он довольно холодно, прохаживаясь по кабинету из угла в угол, заложив руки за спину. – Я хочу поручить вам задание, крайне конфиденциальное и секретное. Учитывая ваши возможности и возможности вашей супруги. Я считаю, что выполнить его может только ваша связка.

Вам предстоит командировка на Оберон, в систему спутников Урана, Лорн. Цель – завод гиперприводов для межзвездного флота. Дело это новое, сложное, малопонятное, даже большинству физиков, но на сегодняшний день самое важное.

Если проект потерпит неудачу, это отбросит нас в исследовании дальнего космоса на десятилетия.

Так вот командор, наши осведомители на Обероне сообщают, что на заводе готовится масштабная диверсия.

Ваша миссия секретна настолько, что знаю о ней только я, генсек объединенных наций и еще несколько высших чинов флота, ну и теперь ты, а значит и Голди. Вы будете предоставлены сами себе и в случае опасности можете рассчитывать только на свои силы.

И учти, люди там грубые, старатели с сильно завышенной самооценкой, так что любезничать ни с кем особо нечего. Ты и твоя жена, богатые бездельники, которые от нечего делать путешествуют по системе. Это ваша основная легенда. В финансах ограничений не будет, об этом я позабочусь, да и свои, заработанные непосильным трудом, можешь использовать.

Усвоил?

– Да, адмирал. Как только Голди вернется, отправимся на Оберон.

– На верфи получите в пользование яхту «Старушка». Корабль хоть и не нов, но свое еще послужит.

6

Ночью я проснулся от какого-то странного чувства, то ли беспокойства, то ли незавершенности.

Голди сладко сопела рядом, свернувшись, как котенок, клубочком и положив руки под щеку.

Я осторожно, чтобы не разбудить жену, поднялся с кровати и подошел к большому окну, выходящему на площадь. Она была неярко освещена газовыми светильниками.

Чего-чего, а газа на Обероне было сколько угодно. Воткни трубу в землю и пойдет газ. Причем безобидный для человеческого организма, но при определенных условиях – вакуумная колба и немного неона он начинал излучать довольно яркий зеленоватый свет.

Все было тихо. Но чувство не исчезло. Оно наоборот обострилось и уже начинало грызть мой мозг. И тогда я нырнул в будущее, недалеко всего на десять минут…

* * *

В номере ничего не изменилось. Так же тихо сопела Голди, даже поза ее не изменилась. Мерно отстукивали секунды ходики на стене. На площади перед «Уранией» тоже все было спокойно.

Я подошел к двери и прислушался, приложив к ней ухо. Тишина. Я открыл дверь и вышел в темный скальный коридор, подошел к лестнице и спустился до половины, чтобы мог осмотреть холл.

Герда спала за дежурным столиком, положив свою голову с роскошными волосами на книгу.

Я спустился вниз и проверил входную дверь. Она была закрыта на замок, а оконце прикрыто жалюзи.

7

Я снова оказался в номере. Голди перевернулась на живот, простыня сползла в сторону и аппетитно приоткрыла голую попку. Я облизнулся. Соблазн был велик, но колокольчик в моей голове превратился в огромный колокол, требующий немедленных действий.

Я отвел взгляд от Голди и снова перешел тонкую грань между настоящим и будущим. Теперь я ушел только на две минуты.

Казалось, все было тихо. Я снова спустился на первый этаж и встал за спиной Герды. Завиток на ее виске тихонько подрагивал от дыхания.

Тишина. Но воздух вокруг, казалось, пресытился опасностью и, кинь спичку, все вокруг полыхнет и взлетит на воздух.

Неожиданно в этой упругой тишине раздался скрежещащий звук, больно царапнувший по моим напряженным нервам.

* * *

Кто-то вставлял отмычку в замок входной двери. Два щелчка и дверь медленно стала открываться.

Я превратился в одну предельно сжатую струну, хотя где-то на грани сознания понимал, что меня там нет.

В гостиницу осторожно ступая, вошли три типа, одетые совершенно однообразно в серые бесформенные балахоны с капюшонами на голове.

Вошедший последним прикрыл за собой дверь и вытащил из кармана пистолет. Пистолет был примитивный, системы «Браунинг», но убойной силой обладал огромной.

Они неслышно подошли к столику. Один прошел сквозь меня и схватил Герду за горло. Она закашлялась, и беззвучно хватая ртом воздух, проснулась. Глаза ее в страхе расширились, глядя на стоящих перед ней мужчин.

Первый бандит, очевидно главарь, поднес к губам палец и покачал головой. Он приподнял подбородок Герды кончиком ножа, от чего на ее коже выступили капельки крови и хрипло спросил:

– В каком номере приезжий с женой?

– В пятом люксе, – Прохрипела, задыхаясь Герда, и показала рукой на лестницу, ведущую на второй этаж.

8

– Вот и молодец, детка, – бандит отвел нож от подбородка Герды и резким ударом вонзил лезвие ей прямо с сонную артерию.

Герда выгнулась, приподнявшись над спинкой стула и пару раз вздрогнув, упала головой на стол с резким, громким звуком. Главарь вытащил нож из горла жертвы и кровь, равномерными толчками, стала вытекать из раны.

Герда была еще жива и пыталась рукой заткнуть дырку на шее, но безрезультатно. Наконец, она в последний раз взмахнула рукой и, расслабившись, сползла на пол.

* * *

Я совершенно опустошенный и ошарашенный очнулся у двери номера и тут же бросился к кровати мирно спящей жены.

– Голди, просыпайся, – я поцеловал ее в плечо.

Моя любимая тут же беззвучно села на краешек кровати и, не говоря ни слова, стала одеваться, лишь изредка бросая на меня укоризненные взгляды.