— Беги, Соске Айзен. Беги, пока можешь, — посоветовал экс-капитан десятого отряда, вонзая черную с серебряной вязью катану в грудь своего ученика. Тоширо застонал, раны начали медленно закрываться.
Гин широко ухмыльнулся, создавая в руке длинную белую ленту и пуская ее кружиться вокруг него и Айзена.
— Зря ты не присоединился ко мне, когда была возможность, — произнес Соске.— Но ради твоей сестры я дам тебе еще один шанс, Кеншин Карасу. Приходи на холм Сокёку и озвучь свое решение. Тебе ведь противен этот прогнивший мир? Вместе мы создадим новый мир, я буду править, а ты — жить счастливо со своей семьей, как и мечтал. Война принесет лишь боль и страдание, подумай над этим, как следует.
Сейрейтей, западный сектор
Укитаке отскочил, поднял Согье но Котовари и едва успел блокировать им удар смуглого кулачка, едва не сломавший клинок.
— Слабовато! — дерзкая ухмылка капитана второго отряда Готей-13.— Эй, Ячи-тян, давай махнемся, а?
Кьераку занес занпакто над капитаном четвертого отряда:
— Такаони… что?
Ячиру возникла над ним и сильным пинком швырнула в землю. Изогнутая катана полыхнула широкой серебристой дугой, едва не разрубив капитана восьмого отряда пополам и оставив на Катен Кьекоцу глубокую зазубрину.
— Нет, мне итак весело, — Унохана в своей темной ипостаси слегка улыбнулась, уклонилась от вспышки кидо и ответила бакудо девяносто девятого уровня. Сюнсуй уклонился, не без труда, но успел разорвать дистанцию. Сходиться грудь на грудь с одной из сильнейших мечников он желал в последнюю очередь, две глубокие раны, оставшиеся после первого же обмена ударами, говорят сами за себя.
А потом они замерли. Все четверо, замерли и обернулась в сторону гор, туда, где мгновение назад угасла ни с чем не сравнимая, гигантская, обжигающая даже на расстоянии двухсот километров реацу Главнокомандующего Готей-13 Генрюсая Шигекуни Ямамото.
— Учитель Генрюсай! — воскликнул Укитаке и рванул в сторону гор, но был остановлен рукой Кьераку, схватившей его за плечо.— Пусти меня! Генрюсай…
— Старик мертв, Джуширо, — тихо произнес Сюнсуй.— Тот, кто его убил, более чем боеспособен, ты разве не чувствуешь?
Януш Тоусен смотрел на эту битву, дрожа от ярости и жажды крови. Он так надеялся, что его заклятый враг будет убит. Пусть и не его рукой, но Канаме будет отомщен. «Значит, мне придется взять месть в свои руки»—, принял решение Тоусен и обнажил занпакто, доставшийся от брата:
— Банкай, Сузумуши Цукишики, Эмма Коороги. Отчаяние.
Уконаха и Йоруичи вдруг покачнулись, недоумевая, почему тела вдруг стали такими тяжелыми. Укитаке упал, хватаясь за грудь и чувствуя, как слезы душат его, а осознание непоправимой утраты стало сильнее в десятки раз.
— Учитель Генрюсай…
— Держись, Джуширо, — Кьераку напряг свою волю и крикнул: — Кто ты? Покажись!
— Что… происходит…— с трудом прошептала Ячиру и упала на колени, чувствуя невообразимо сильный прилив отчаяния.— Все бесполезно… я… мы…
— Н-нет… мы… неужели это все? — Йоруичи упала на четвереньки рядом с ней. За их спинами возникла фигура Тоусена, заносящего клинок.
Сюнсуй сжал занпакто, но знание не помогло ему избавиться от сковывающего отчаяния. Сверкнула катана, в небо ударил фонтан крови…
— Как… — прохрипел мулат, падая на колени и истекая кровью из глубокой рубленой раны.- Как такое возможно…
Сверкающий кусок клинка вонзился в землю рядом с коленом Тоусена, пальцы, стискивающие рукоять с обрубком длиной сантиметров пятнадцать, разжались, и тело упало лицом вперед.
— Ты уже воздействовал на нас своим занпакто, — широко улыбнулась Йоруичи. — А с нами один трюк не срабатывает. Правда, Ячиру?
Капитан четвертого отряда лишь улыбнулась своей самой жуткой улыбкой, одним движением отряхивая клинок занпакто и поворачиваясь лицом к двум замершим капитанам.
— Продолжим? — хищная улыбка сильнейшей Кенпачи несколько сбила спесь с ее сослуживцев.
— Есть ли смысл нам сражаться? — Кьераку поднял Катен Кьекотсу. — Джуширо, что думаешь… что это?
— Карасу встретился с Айзеном, — произнес капитан тринадцатого отряда, обеспокоенно глядя в сторону холма Сокёку.
Холм Сокёку
Бьякуя мягко погладил Рукию, потерявшую сознание, по голове. Как бы там ни было, наставник научил его, что на первом месте стоит семья, а уже потом все остальное. И вот, на часть его семьи посягнули, да так, что девочка вряд ли восстановит реацу в ближайшие месяцев шесть.
— Сколько эмоций, капитан Кучики, — раздался за спиной вкрадчивый голос капитана Айзена.— Вам нехорошо?
— Айзен…— Бьякуя медленно поднялся с коленей и обнажил катану— Это ты стоишь за этим? Это из-за тебя моя сестра пережила столько боли?
— Ах, вот ты о чем. Да, из-за меня. Видишь ли, у нее есть одна вещь, которая мне очень нужна. Я ее заберу.
Соске сделал шаг к застонавшей Рукии, но на него набросилась отчаянно кричащая Исане.
— Я отомщу за Рукию-сан!
Девушка сделала лишь шаг, после чего на ее плечо легла узкая ладонь, а перед глазами появилось полное печали и сочувствия лицо лейтенанта девятого отряда.
— Сакура-сан? — выдохнула девушка, чувствуя, как ее мягко обняли и усадили на землю
— Тебе нет нужды погибать, Исане, отступи, — прошептала Сакура. Вслед за ней на холме появилась взбешенная Юки и закричала:
— Какого черта, Айзен? Ты обещал, что не тронешь Ячиру и Йоруичи!
— Я их не тронул, это сделал Тоусен. Пусть и неудачно, но это нападение — целиком его инициатива. Кстати, ты заметила? Битва с главнокомандующим явно не пошла ему на пользу…
— Нет…— зрачки Юки расширились: мощь ее брата угасла процентов на восемьдесят.— Братик…
Бьякуя вдруг исчез и возник рядом с Айзеном, пронзая его сердце катаной. однако его занпакто лишь надавил на хаори, даже не проколов ткань!
— Какого…
Кьека Суйгетсу моментально покинул ножны и по рукоять пронзил живот капитана шестого отряда. Айзен сбросил Бьякую с клинка и пинком отправил на землю.
— Бьякуя! — воскликнула Юки и бросилась к нему, но была остановлена взмахом Соске. Кончик Кьека Суйгетсу будто случайно указал на Сакуру, и девушка замерла со слезами на глазах, кусая губы.
И тут капитана шестого отряда накрыл целебный барьер, а спустя мгновение его поглотила неяркая вспышка телепортации.
— Разве это не запрещенное кидо? — вслух удивился Соске.— А ты не так прост, Кеншин Карасу.
— Ты знаешь, за чем я пришел, — произнес экс-капитан десятого отряда, стоя перед ним форме банкая и с опущенной катаной в руке.
— О, я узнаю эту силу. Так ты действительно способен поглощать занпакто. Но сможешь ли ты управлять Занка но Тати с той реацу, которая у тебя осталась? Ты не переживешь этот бой, сейчас я намного сильнее тебя. Предлагаю тебе сделку: ты становишься на мою сторону и живешь счастливо со своей семьей. Или я убью тебя, твои женщины умрут, и твои дочери умрут. Выбирай. Подумай, как следует: зачем нам сражаться? Ты знаешь о Пророчестве, о Вандеррейхе и о силах Яхве, не так ли? Мы нужны друг другу.
— Братик! — невесть откуда выпрыгнувшая Юки повисла у Кеншина на шее, мешая ему немедленно атаковать Айзена.- Братик, пожалуйста, не надо сражаться…
— К нашему глубокому несчастью, мы попросту перебьем друг друга, а горстку уцелевших сметут квинси, — снова заговорил Айзен. — В войне нет смысла, Кеншин Карасу. В войне между нами.
— А с чего ты взял…
Что хотел сказать Кеншин, Соске так и не услышал. На плечи собравшихся капитанов опустилась новая, тяжелая реацу.
— Карасу! — с громовым рычанием на холме возник Комамура, метя банкаем в Кеншина.— Я тебя уничтожу! Ты убил Генрюсая-доно, я отомщу!
— М-м-м? — Кеншин медленно оглянулся через плечо, коротко взмахнул катаной, и в руке возник черный тати, покрытый серебряными узорами. Кокуджоу Тенкенмео нанес удар и лишился половины клинка, а мгновение спустя Саджин Комамура пал, рассеченный пополам от плеча до пояса.
— Не путайся под ногами, песик, — медленно произнес экс-капитан десятого отряда. — Знаешь, Айзен, я очень хочу тебя убить. Ты даже не представляешь, как сильно. Но ты, ублюдок, прав, поодиночке нам не справиться с Яхве. Хоугиоку порабощает своего носителя, ты даже не заметил, как стал слугой этого камушка. Подумай над этим как следует, а пока я оставлю Хоугиоку у себя.
