Странные мужчины были тут же определены как наемники, служащие Малфою. Гарри ухмыльнулся: похоже, Люциус приготовился к тому, чтобы защищать свой Род силой. Язык силы мальчик знает и понимает очень и очень хорошо, а еще лучше умеет на нем разговаривать. Здесь, конечно, он и сам справится, хотя придется сильно пошуметь, здесь он должен встретиться с Вильгельмом… но какого черта здесь происходит?
За дальним столиком мило ворковали Айсберг и Габриэль, которые не особо переигрывали, изображая влюбленную парочку, у бильярдного стола разводил лохов Вильгельм, а в небольшой комнате на верхнем этаже виртуозно мухлевал в покер Генри.
Вампиры даже не переглянулись, они лишь быстро мысленно переговорили. Вильгельм снялся со стола, содрал выигрыш и отправился вслед за Гарри. В этот же момент мальчик и умелый игрок в бильярд перестали существовать для посетителей,
— Здесь восемь наемников Малфоя, и еще двое с ним в качестве телохранителей, — заметил Вильгельм.– Плюс он на тебя покушался. Ты уверен, что еще есть смысл вести переговоры?
— Есть, — усмехнулся Гарри.– Во-первых, я веду с ним дела. Во-вторых, есть отличный шанс получить достаточно сильный Род в карман. И в третьих, живой Малфой принесет куда больше пользы, чем мертвый.
— Значит, нужно сделать так, чтобы этот блондинчик и пукнуть не посмел без твоего позволения, — ухмыльнулся вампир, набросил на себя личину туповатого, покрытого шрамами амбала и открыл дверь.
Телохранители как сидели, словно каменные статуи, так и остались сидеть, лишь едва уловимо напряглись. Профессионалы. От развешанных под мешковатыми костюмами артефактов фонит так, что даже воздух наэлектризовался. Впрочем, и Гарри, и Вильгельму эта парочка была до лампочки. Артефакты классифицированы как середнячок массовой штамповки, а с таким при должной бдительности проблем никогда не возникало, и только у Люциуса были несколько действительно сильных защитных артефактов и высококачественный портал. Только вот пройти сквозь барьеры Вильгельма не позволит ни один портал.
— Лорд Поттер, — тут же поднялся Люциус.
— Добрый день, лорд Малфой. Это — Бобби, мой телохранитель и член моего отряда.
Юный Лорд занял одно из двух свободных кресел, Вильгельм сел рядом с ним, будучи под качественной личиной. Малфой видел тридцатилетнего наемника со скучающей физиономией туповатого громилы, отлично знающего, как правильно отрывать конечности, причем этот наемник выглядел куда внушительнее его собственных ребят хотя бы потому, что от него абсолютно не исходит магии. Такое бывает у мастеров средней руки, которые прекрасно овладели навыками контроля и подавления, но еще не обучились созданию псевдоауры, но даже такой мастер намного, намного опаснее всей охраны Малфоя-старшего.
«Не хами и не груби, будь предельно вежлив, подобное давит на мозги покруче самых громких угроз», — услышал мальчик голос Вильгельма по мысленной связи.– И правильно сделал, что позвал меня сюда. Запоминай, пацан, сейчас я буду учить тебя, как выбивать из таких, как Малфой, то, что тебе нужно. Для начала потяни время, поговори о какой-нибудь пространной херне, например, о погоде, экономике Зимбабве или волнах Барьерного Рифа«.
— До меня дошли слухи о том, что Министерство готовит новый декрет, определяющий статус нечеловеческих рас, — начал Гарри.– Вы ведь работаете в Министерстве и, вероятно, слышали об этом декрете. Кажется, оборотни и вампиры обязаны себя зарегистрировать, получат пособие и какую-то черную работу, а остальных, которые якобы менее разумны, просто сгонят в сжатые резервации.
Что первые, что вторые не собирались унижаться перед магами и с куда большим удовольствием порвут им глотки. Однако, вожаки оборотней сдерживают своих головорезов только потому, что понимают свою слабую организованность, из-за которой маги их либо перебьют, либо они сами перегрызут друг другу глотки. Вампиров же вообще ничего не сдерживает, но клан „Охотники“ считает себя достаточно значимым, чтобы их авторитет могли поколебать тявканье мелкой заносчивой шавки по имени Корнелиус Фадж. Однако, стоит Министерству хоть как-то открыто навредить хотя бы одному представителю вампирской расы, находящемуся под защитой Вильгельма, как наказание последует немедленно.
— Вы предельно верно передали суть декрета, — натянутая улыбка.– Пока что Министерство не смеет тронуть лишь общины рядом с Хогвартсом, потому они и разрастаются день ото дня. Только вот оборотни и вампиры не смогли наступить на горло своей гордости и регулярно уничтожаются аврорами.
— Разве? — мальчик весело улыбнулся и повернул лицо к спутнику.– Авроры? Мне кажется, или это мы уничтожаем оборотней и вампиров?
— Не-а, не кажется. Босс, напомни, сколько трупов авроров ты выгреб из логова оборотней на каникулах. Десять? Двенадцать?
Люциусу стало немного не по себе. Будучи неплохим бизнесменом, он хорошо овладел умением читать лица, и либо мальчишка и наемник значительно его превзошли, что маловероятно, либо они не лгут. В любом случае, мальчишка Поттер выходит куда опаснее.
— Я уже не помню. Навскидку семь-восемь, и еще около пятидесяти жертв. Как же мне надоело каждому собранному погребальный костер складывать, почти десять часов убил на это.
— Но ты оказал им посмертную милость, что вызывает уважение, — заметил Вильгельм.
Повисла короткая пауза, и Малфой верно понял ее значение:
— Лорд Поттер, вам не кажется, что этот законопроект может поддерживать ваш обожаемый директор?
„Это провокация, подумай над своим ответом“, — тут же встрял Вильгельм.
— Может или не может, но для него это выгодно, — осторожно ответил юный Лорд.– Так же, как и для меня выгодна каждая дуэль, не важно, завершилась она победой или поражением, если я выжил и сохранил свою волю. Вы ведь знаете три способа поднять свой авторитет в мире магов?
— Да, — кулак Люциуса сжался под столом. Гарри и Вильгельм сделали вид, что не заметили.– Получить Мастерство и стать исследователем, вести удачные дела с гоблинами и стать сильным дуэлянтом.
„Хорошо, пацан, хороший, плавный переход к делу“, — одобрил старый вампир.
— Именно, лорд Малфой, именно. И чем раньше я начну, тем будет лучше для меня и моего авторитета бойца. Дуэль с вашим сыном мне очень выгодна, знаете ли, и выгодна по той причине, что мой Род стараниями вашего хозяина почти мертв.
„Слишком резко! Нельзя было упоминать Волдеморта сейчас, это было опасно! И ни слова о Гермионе!“ — мысленный окрик показался таким реальным, что Гарри даже мельком удивился повисшей гробовой тишине.
Однако, Малфой повел себя именно так, как и рассчитывал Гарри. Он вздрогнул и побледнел от испуга, а так же невольно потер левое предплечье.
„Тебе повезло, он клюнул. Можешь развить успех и надавить морально“.
— У вас рука болит, лорд Малфой? Я могу помочь. Покажите.
— Он разбирается в целительстве, — подтвердил Вильгельм, не упомянув, что в целительстве-то Гарри разбирается, но пользоваться не умеет. Почему-то его аура просто не способна производить целебную энергию в достаточном объеме, хорошо еще, что ее хватает на зелья. Карлхайнц мозг сломал, исследуя ауру мальчика и не понимая, что привело к такому. Факторов было много, но все они, мягко скажем, косвенные и на деле почти ничего не значат: убийство семьи в годовалом возрасте, четыре года побоев и голодовки, шесть лет адских тренировок и совершенствования магических умений. Все это вполне могло слегка сдвинуть психику или изменить ауру. Примерно с такой же вероятностью, с какой случайно пролетающий в атмосфере метеорит мог попасть в голову Гарри.
— Н-нет, спасибо, я в порядке. Просто немного болит, сломал в детстве и на погоду ноет.
„Все, хватит лирики, переходи к делу. Но не руби с плеча, а то знаю я тебя“.
„Было у кого научиться“, — мысленно фыркнул мальчик и продолжил:
— Мне очень жаль, лорд Малфой. Хотя, очень жаль было тому парню, кажется, Джонни, который остался, скажем так, на шухере, пока его дружки пытались меня убить — безуспешно. Видите ли, в чем дело, я не отличаюсь гуманностью по отношению к тем, кто покушается на мою жизнь, и слегка переборщил в процессе допроса. Но я не могу понять вот чего, лорд Малфой. Почему вы заказали меня каким-то неумехам?
