На девушке прекрасное летнее платье небесного цвета, и удерживается на ней благодаря тоненьким бретелькам на плечах. На ногах простые босоножки, а руки скреплены веревкой. Выглядит слишком просто, но висевшая на груди подвеска из какого-то красного камня и колец на руках – выдает ее существо богатства папочки, который не забывает о своей дочери. Что-то мне подсказывает, что она довольно-таки балованная, вредная девчонка из богатой семьи.

Допивая залпом шампанское, я оглядываю рабочих людей, которые разбились по группам и начали беседовать. Понимая, что никто не заметил девчонку, которую протащил мой посыльный, почти через весь холл, я направляюсь к ЧунО.

Проскальзывая в свой кабинет, я закрываю двери, поворачиваясь к ЧунО, сунув руки в карманы. Мой взгляд опускается на девушку, которая сидит на полу, враждебно встретившись со мной взглядом. После ее темных, как смоль глаз, я с трудом удержал издрог, а позже вновь перевел взгляд на ЧунО.

Она определенно цепляет.

– Я имел виду образно, когда сказал, что желаю видеть ее на своем ковру. Будь джентльменом, ЧунО, посади ее в кресло, – ласково говорю я, растягиваясь в широкой улыбке. Клянусь, никогда не видел такой красивой женщины!

Так проста и привлекательна, она меня приворожила, ей-богу!

Мужчина резко поднимает ее с пола, проволок к креслу и грубо усадил ее на предложенное мною место.

– ЧунО! – прорычал я, замечая, как он грубо обходится с девушкой.

– О, нет, сэр, это вам не ангел небесный, а то самое исчадье ада! – быстро заговорил ЧунО, показывая пальцем на девушку. Я вновь протянул улыбку, когда взглянул в ее миленькое личико, которое имело невероятное сходство с Александром.

– Принцесса, как тебя зовут? – спрашиваю я, подойдя на пару шагов ближе, но все еще соблюдая дистанцию.

Девушка несколько секунд смотрела на меня своими темными-темными глазами, а за тем оставляя свое место, почти прыгнула на меня с криком: «Bastard! Nahal! Black sheep!*» ( Ублюдок! Нахал! Черная овца)! зарепетенила девушка, которую вовремя схватил ЧунО. Я недоверчиво посмотрел на мужчину.

– Наводя справки, я выяснил, что она пробыла во Франции около пятнадцати лет, почти с рождения. По-английски не слышал, чтобы говорила, – пояснил ЧунО. – Я могу вам перевести, если вы хотите.

– Скажи, чтобы успокоилась. У меня есть привычка успокаивать буйных, – едко усмехнувшись, я слышу, как заговорил ЧунО на французском, заставляя девушку удивленно захлопать длинными ресницами и заговорить в ответ.

Говорил мне дед: учи языки – умным будешь! И зря я не слушал его, ведь один из главных у меня был французский!

– Э-э-… – помедлил ЧунО как-то боязно взглянув на меня.

– Я знаю, что она надерзила мне. Говори, что сказала. С точностью, ЧунО! – грозно приказал я.

– Говорит, что если коснетесь ее, то она откусит вам… э-э… пенис, мистер Веркоохен. Еще сказала, что ее отец с вас шкуру сдерет, если не вернете ее до свадьбы.

Я несколько секунд нахмуренно наблюдал за девушкой, а после не смог сдержать громкого смеха.

– Скажи, что я принимаю ее дерзкий ротик и скоро жду от него умелой работы, – выговариваю я, а ЧунО усмехнувшись, переводит все нашей «идеальной мисс Франция». – До свадьбы она не вернется. Я намерен ее сорвать, – продолжаю я, скрестив руки на груди. – А она еще та конфетка. Ты только посмотри, еще лучше, чем на фотографии! Вот ее папочка обрадуется, когда узнает, с кем она будет под одной крышей, а взбесится, если на одной кровати!– оценивающе рассмотрев ее, делаю вывод. – Не переводи, ЧунО.

Девушка несколько мгновений вновь стоит и рассматривает меня, а за тем встрепенувшись, вновь задергалась и захотела вырваться из рук ЧунО. Мужчина пытается ее удержать, и ему это удавалось, ведь девушка совсем слабая и миниатюрная, но она заставляет меня еще больше расхохотаться, когда кусает ЧунО за руку и все же, вырывается.

Срывается с места, пока мужчина шипит, потирая место укуса, а светловолосая бросается ко мне, уже выставляя руки, пытаясь схватить меня за шиворот. Я, понимая ее дальнейшие действия, одним движением поворачиваю ее, и она ударяет спиной о мою грудь.

Черт, а она горяча!

– Тише, сладкая, тише, – прижимая ее к себе, я ловлю ее сцепленные веревкой руки и удерживаю девушку, пока она начинает брыкаться и, наверное, проклинать всеми проклятиями на французском языке. – ЧунО, скажи этой психопатке, что если она не успокоится, я выдеру ее прямо на моем рабочем столе, черт возьми! – разозлился я, когда она ударила меня локтем в живот и продолжала тереться свой задницей о мой пах. – Адская женщина! Право, Александр должен увидеть пару кадров с ней у меня в спальне! – выругался я. – О, не переводи последнее, ЧунО.

Как только мужчина закончил свой монолог по иностранному языку, девушка замерла, даже вздрогнув в моей крепкой хватке.

Девушка что-то прошептала, едва слышимое и уловимое для слуха. Я любопытно посмотрел на ЧунО.

– Говорит, что вы делаете ей больно, – перевел мужчина, а я ослабляю хватку, а вскоре и вообще отхожу от девушки.

– Я не намеренно, – признаюсь я, и ЧунО тут же переводит. Хватаю со своего рабочего стола раскладной нож и, открыв, возвращаюсь к светловолосой, которая, заметив меня, даже попятилась назад. – Стой смирно, девочка.

– Сэр? – обращается ко мне ЧунО, когда я хватаю девчонку за руки и вновь захожу за нее. – Вы что собрались делать?

– Уж точно не прирезать ее, ЧунО Ким! – недовольно заговорил я, замечая, как девушка ежится от вида ножа, и вжимается в меня еще теснее, желая убрать руки от ножа. Я, не обращая на ее сопротивления, с силой удерживаю ее руки и разрезаю толстую веревку, освобождая ее запястья. Светловолосая и ЧунО боязно выдыхают с облегчением. – Теперь она скажет свое имя? – задаю я вопрос ЧунО, хотя услышать это с ее уст. Мужчина задает вопрос девушке.

– Николь Ланнинг, – слышу я произношение на французском, и позволяю себе улыбнуться.

– Если Николь будет послушной девочкой, я не трону ее. Но если Николь будет много ужасно себя вести и кричать, я буду очень плохим мистером Веркоохеным, – так по-детски заговорил я, но по при все, это было довольно угрожающим для девушки, если бы она меня понимала.

ЧунО перевел все, что я только что проговорил. Николь покачала головой, в знак понимания.

– ЧунО, будь все время на связи. Если она перестанет быть такой паинькой, ты продолжишь мне переводить все слово в слово, тебе ясно?

– Да, мистер Веркоохен.

– Скажи ей, что сейчас мы поедим в мой дом, и там она будет перебывать со мной до того момента, пока я ее не отпущу, – мужчина вновь заговорил другим языком, который режет уши, но ответ девушки с ее тоненьким и почти детским голосом радовал меня.

– Она сказала, что будет себя вести хорошо, если вы будете приличным мистером Веркоохеном.

– Она знает мое имя?

– Скорее всего, услышала только что, – пожал плечами ЧунО.

Я отпускаю девушку, она, даже не отходя, остается стоять на месте, облокачиваясь о мою грудь. Послушная, ничего не скажу. Предлагаю ей свою руку, которую она довольно таки долго разглядывает, а за тем переводит взгляд на меня, изучая каждый дюйм моего тела.

– Вот же недоверчивое дитя! – выругался я. – Поедим ко мне домой. Дом, детка. Домой. Как же это по-французски?

– «Maison», мистер Веркоохен.

– Точно! Maison! Домой, ко мне! – заговорил я, показывая на себя. Девушка, улыбнувшись моим стараниям, поддает свою руку, вкладывая ее в мою. А у нее приятная мягкая кожа, как у младенца! – Ты погляди, она еще и забаву с меня сделала! – указывая на девушку взглядом, говорю я ЧунО, но все же, не удерживаюсь от своей улыбки. Блондинка передо мной что-то пролепетала, а за тем приобрела на щеках румянец.

Я вопросительно посмотрел на ЧунО.

– Не томи!

– Говорит вы очень милый молодой человек, но вам следует подучить французский язык, – перевел мужчина.

– Как только захвачу Францию под свои ноги, – перекидываясь взглядом с ЧунО, заговорил я. – Правда?