- Ты уверена? – Гарри озирался по сторонам.

- Я видела, там что-то шевелилось. Слово даю… - Гермиона вытащила волшебную палочку, я коснулась маховика, отдав ему команду быть наготове.

- Мы же вроде маглы, — напомнил Гарри.

- Ага, маглы, которые только что положили цветы на могилу твоих родителей! Гарри, там точно кто-то есть.

- Она права. Я не знаю, что это, но Гермиона права, - заметила я. С потревоженной ветки куста осыпался снег. Послышались шорохи… Я постаралась успокоить себя тем, что будь здесь Пожиратель Смерти, тот же Долохов, мы трое или уже дрались бы с ним, или вообще были бы мертвы. Точнее я-то была бы жива, неизвестно как еще долго, но мечтала бы умереть…

- Кошка, - решил Гарри.

- Или птица… Все равно пошли отсюда, - я потянула его за воротник. – Идем.

- Давайте я лучше мантию надену, - Гарри взял у Гермионы мантию, нырнул под нее вместе с Герми. Я, пока он отвлекся, накрылась своей. Сколько еще я собиралась скрывать ее от Гарри, я и понятия не имела…

Мы шагали по заснеженной улице, вглядываясь в украшенные дома, в рождественские венки на окнах и дверях, слушая хоралы, доносившиеся из-за приоткрытой двери местного паба. Оптимизм у меня растаял и на душе было здорово не по себе… Что-то там было такое, в этих кустах, чего стоило бояться…

- Как нам найти дом Батильды? — спросила Гермиона. — Гарри, ты как думаешь? Гарри! – судя по следам и скрипу снега, Гарри что-то наконец увидел и резко туда рванулся. Я двинулась следом. Мы посещали кладбище, но никогда с того дня не были в руинах дома Поттеров. Даже просто проходя мимо, в убежище, я старалась и не смотреть в ту сторону… Поэтому коттедж узнала не сразу.

- Гарри…

- Смотри… Гермиона, смотри!

- Я ничего не… Ой!

Очевидно, заклятие Доверия умерло вместе с Джеймсом и Лили. Живая изгородь успела здорово разрастись за одиннадцать лет, прошедших с того дня. Большая часть коттеджа устояла, хоть и была сплошь оплетена плющом и покрыта снегом, но правую часть верхнего этажа снесло начисто. Именно там-то и погибли мама и Лили… Мы сейчас смотрели на разрушенный дом, который когда-то не отличался ничем от соседних.

- Не понимаю, почему его не отстроили заново? — шепнула Гермиона.

- Может, его нельзя отстроить? — ответил Гарри. — Может, это как раны, нанесённые тёмной магией, их ведь нельзя исцелить.

Я пожалела, что меня под моей мантией не слышно. Потому что я внимательно прислушивалась к ощущениям и моя тревога все сильнее нарастала. Мне отчего-то безумно захотелось забрать их обоих и немедленно уйти из Годриковой Впадины куда угодно. Но я их не видела, только слышала. А они меня вообще не замечали.

Внезапно из пустоты возникла рука Гарри и взялась за ржавую калитку. Я не выдержала и сняла мантию, дезиллюминировавшись. Так хоть услышат. Убрав мантию в сумку, я посмотрела на Гарри… Я старалась не смотреть на дом, чтобы сохранить трезвость мышления. При одном взгляде на руины и на снесенную половину этажа я вспоминала тот ужасный вечер. Мамы и Лили не стало именно там… Я вдруг четко вспомнила, как мы стояли здесь же, с Бруствером и Гарри, а несколько мракоборцев, удерживая шатающийся дом магией, вынесли из него тело Джеймса.

Почему-то Лили не сразу сумели забрать… Я вспомнила отца, вышедшего отсюда с матерью на руках. Он тогда очень осунулся и резко постарел на много лет… Кингсли трансгрессировал вместе с нами, когда маму вынесли из рушащегося дома. Видимо, чтобы мы не видели весь этот ужас…

Я вспомнила и то, что на похоронах сумела поцеловать только маму. Поцелуй валькирии, не прошедшей обучение, вернул бы первого, кого она поцелует. Силы непроизвольно вырвались бы наружу, я их не удержала бы, даже осознай я уже, что я валькирия… Умение контролировать способности приходило с обучением, опытом и посвящением. Я до сих пор помнила, как много энергии и сил было сразу после получения дара и как она рвалась из меня. Теперь-то я уже умела контролировать все способности, в том числе и Поцелуй. И когда я решусь поцеловать, я не вызову этот дар, я лишь дам ему вырваться на свободу… Сознательно. Именно потому, что вернуть нужно сознательно, мне не дали поцеловать на прощание Джеймса и Лили. Но я еще долго чувствовала себя виноватой за это…

- Ой, Гарри, смотри! – я заметила еще кое-что интересное и наконец проявила свое присутствие тут. Об этом мы с братом и не знали, не навещая этот дом много лет…

Должно быть, прикосновение Гарри привело в действие чары. Над калиткой возникла вывеска, поднявшись из зарослей крапивы и сорной травы, словно странный быстрорастущий цветок. Золотые буквы на деревянной доске гласили:

Здесь в ночь на 14 октября 1986 года были убиты Лили и Джеймс Поттер, а так же Розалина Реддл, валькирия Соединенного Королевства.

Сын Поттеров Гарри стал единственным волшебником в мире, пережившим Убивающее заклятие.

Этот дом, невидимый для маглов, был оставлен в неприкосновенности как памятник Поттерам и Реддл и в напоминание о злой силе, разбившей их семьи.

К нам приближалась укутанная в теплую одежду темная сгорбленная фигура. Она выделялась четким темным силуэтом в свете Луны и фонарей. Двигалась она как в замедленной съемке, как-то заторможено. Шаркающая походка, сгорбленность говорили о том, что этот человек очень сильно стар. Я молча наблюдала за ней, чувствуя, как в душе нарастает с каждым ее шагом неясная тревога. Я надеялась, что старуха, это вроде бы была женщина, свернет к одному из домов, но этого не произошло. Она замерла посреди дороги в паре шагов от нас. Она смотрела прямо на дом Поттеров, что говорило о том, что она – не магла. Но выйти из дома просто ради того, чтобы посмотреть на руины, тем более в морозную ночь, - удовольствие на редкость сомнительное. Нас видеть она не могла и не должна была, ребята были под мантией, я стояла в тени. По всем законам нормальной магии видеть нас было нельзя. Даже по законам магии, которую я изучала в университете…

И все же она подняла руку в перчатке и поманила нас.

- Откуда она знает? – едва слышно пискнула Гермиона. Старуха поманила снова. Маховик у меня на шее внезапно потяжелел и дар валькирии едва не взвыл от тревоги. Меня так и тянуло уйти отсюда, по пути огрев эту старуху чем-нибудь опасным и надежным. Я примерно знала, где Гарри, и уже собралась было схватить их через мантию, или даже стянуть ее, и как можно быстрее уйти. Тревога буквально съедала изнутри. Что-то тут было не так, что-то было страшное и противоестественное в ней, но что именно – я никак не могла понять. Как вдруг Гарри заговорил и я от неожиданности подскочила.

- Вы Батильда?

Фигура кивнула и снова его поманила. И тут же повернулась и заковыляла прочь. Я не сомневалась, что ребята пошли следом за ней. Это Батильда и мы к ней и пришли, внушала я себе. Осматривать дом Поттеров было идеей больше Гарри, я сомневалась, что там было что-то важное, пойти к Батильде мы решили все вместе… Но отчего-то она внушала мне с каждой секундой все большие подозрения. В ней было что-то не то, что-то, против чего восстал маховик и мой дар. Мы прошли следом за ней через сад, почти такой же заросший, как и тот, на который только что смотрели. Повозившись с ключом, старуха открыла дверь и отступила, пропуская нас.

Старуха закрыла за нами дверь и уставилась на Гарри. Непонятно, могла ли она что-нибудь вообще видеть, а если и могла, то разве что лысого магла, чью украденную личину носил сегодня Гарри.

- Гарри, что-то я сомневаюсь, — зашептала Гермиона. Я вернула себе видимость, кивнув ребятам.

- Смотри, какая она мелкая. Если что, мы с ней уж как-нибудь справимся, — ответил Гарри. — Слушайте, я не говорил, она немного не в себе.

- Иди сюда! — позвала Батильда из-за двери. Что-то в ее голосе и в словах меня насторожило еще сильнее. Я никак не могла понять, в чем дело…

Он помог Батильде зажечь великое множество свечей, пока она возилась с камином. Пахло протухшим мясом, плесенью и затхлостью, было очень грязно и темно и это мне никак не прибавляло симпатии к этому месту. Гарри окликнул Батильду, глядя на какой-то снимок, стоявший за рядами пустых рамок, с которых он стер пыль… Батильда молча показала на потолок, потом ткнула пальцем в себя и в нас.