— Простите! — Лаэрт оттолкнул его, вырвался и, подобрав с земли сумку и очки, побежал в противоположном направлении от этих двоих.

— Чёрт! Это всё ты! — возвращаясь к Фредо, разозлился Вито. — Напугал его своими извращениями!

— Что? Да это из-за тебя он сбежал! Кто в здравом уме предложит незнакомому человеку заняться сексом в тюремной камере?

— Я тебя туда засажу, — отстёгивая наручник от перил, произнёс Вито. — Вот ты и оценишь обстановку. Сам же потом у меня эту камеру попросишь. Пошёл! — он толкнул брата вперёд и последовал за ним.

— Кто из нас ещё извращенец, — процедил тот, заходя в участок.

«Что за безумный день! Что за безумные люди! — покачиваясь, Лаэрт шёл по улице, чувствуя сильное головокружение. — Мало того, эти странные ощущения во всём теле, так ещё и непонятные двусмысленные намёки. И я сам на мгновение почувствовал нечто ужасное…»

Он остановился, чтобы передохнуть, и внезапно понял, что стоит прямо возле больницы. Головокружение так и не исчезло, поэтому парень решил на всякий случай провериться.

— С вами всё в порядке? — едва он успел зайти, как к нему подбежала медсестра. — На ногах еле держитесь.

— Да, я упал и сильно ударился головой, — с трудом фокусируясь на её лице, пробормотал Лаэрт.

— Возможно, сотрясения. Нужно всё проверить. Пойдёмте, я вас провожу, — она отвела его в кабинет, где его осмотрел специалист. Затем Лаэрт оказался во втором, где сделали снимок мозга. Он ходил из одного кабинета в другой, заторможено воспринимая происходящее. Единственное, что он понял и чем был рад, что ничего страшного, к счастью, не обнаружилось.

— Нужно лишь немного отдохнуть, — в итоге он оказался в кабинете очередного доктора, голос которого был невероятно приятным, низким и мягким. — Я введу раствор, и головокружение пройдёт, — игла кольнула его руку, а уже через минуту Лаэрт почувствовал успокоение. И ему показалось, что не только от лекарства, а от самой обстановки и общества этого доктора. Пока врач измерял его пульс и прослушивал сердце, парень как следует рассмотрел его и прочитал имя на бейдже.

— Жара нет? — он накрыл его лоб ладонью, а Лаэрт так и продолжал глядеть на него, ощущая спокойствие и защищённость, будто находился у себя дома. Подобного умиротворения он не испытывал ни с одним человеком. А сейчас… находился будто с родным, самым близким. Врач тоже смотрел на него очень долго и пристально. Его ладонь спустя несколько секунд внезапно сползла со лба парня и легла вдоль щеки. А потом он неожиданно склонился и… поцеловал неподвижного пациента. Лаэрт не вздрогнул, не закричал, не оттолкнул, он воспринял это, как должное и снова поразился самому себя.

— Прости, не знаю, что на меня нашло, — врач, чуть смутившись, резко поднялся на ноги и отошёл от него, отвернувшись. Лаэрт, просидев несколько минут на кушетке, сел.

— Я тоже не понимаю, — проронил он. — Но почему-то это не стало для меня внезапностью, словно так и должно быть, — он коснулся своих губ, потом, почувствовав сильное волнение, сорвался с места и побежал.

— Постой! Тебе нужно лежать! — доктор ринулся следом за ним, но того уже и след простыл.

Лаэрт бежал сломя голову, не чувствуя ни рук, ни ног, ни биения сердца. Чувства переполняли его тело и затуманивали разум. Он не понимал, что творится и хотел, чтобы этот день поскорее закончился. Все эти приключения отняли у него вторую половину дня. Уже успело стемнеть, а он так и не отвёз графический планшет заказчику. Запрыгнув в автобус, Лаэрт к вечеру добрался до нужной остановки, а потом ещё шёл пешком, сверяя адрес.

«Здесь», — он остановился у двухэтажного особняка, который уже кое-где зарос плющом, и позвонил. Прошла минута, а ему никто не ответил. Парень позвонил второй раз — снова без ответа.

«Неужели я зря добирался в такую даль?» — разозлившись, он толкнул дверь, и та, на его удивление, открылась. Осторожно пройдя по коридору внутрь, Лаэрт оказался в очень большой и пустой комнате, в центре которой стояло мраморное изваяние, а перед ним сидел человек.

— Простите, я из сервисного центра, привёз ваш планшет. Извините, что так поздно — раньше никак не получилось, — по мере того, как он приближался, очертания скульптуры становились резче, а когда Лаэрт увидел её целиком, то потерял дар речи. Планшет чуть не выпал из его рук, да и сам парень едва устоял на ногах. У прекрасного мраморного изваяния… было его лицо. Мало того, не только лицо, но всё тело было его. А эти глаза, смотрящие свысока, эти красивые, сомкнутые губы… Как это лицо может быть так похоже, и непохоже на него?

Скульптор, сидевший перед изваянием, не обращал внимания на гостя. Все его помыслы были сосредоточены лишь на своём творении. Он был бледен и истощён, однако сидел не шевелясь, задаваясь бесконечными вопросами: кого он изобразил, чьё это лицо и тело, неужели это лишь фантомный образ, рождённый в его голове? Настолько прекрасен и холоден, что сводит с ума… Он помнит, как работал над этой скульптурой, но откуда взялся этот образ — нет.

— Почему… это я? — ошеломлённо прошептал Лаэрт, кладя планшет на пол, снимая очки и подходя к скульптуре. — Откуда вы меня знаете? — спросил он неподвижного мастера. Едва парень встал рядом с изваянием, как скульптора будто громом поразило. Его глаза широко распахнулись, губы дрогнули, а вскоре он вскочил с места, словно ужаленный и, подойдя к Лаэрту, схватил его за плечи.

— Это ты… правда ты… — прошептал он, смотря на испуганного парня во все глаза. — Я сделал тебя. Но как? Как ты смог стать моей мечтой? Моим идеалом, моей музой, когда я вижу тебя впервые в жизни?

— Я думал, ты мне ответишь на эти вопросы… — рассеянно произнёс Лаэрт, тоже смотря на скульптора во все глаза. — Возможно, ты где-то видел меня, мельком, твоё бессознательное запомнило и воплотило этот образ, — предположил он.

— Но чтобы настолько чёткий… — покачал головой скульптор, отпуская его.

— Я работаю в сервисном центре, ты мог видеть меня, когда приносил планшет, — предположил Лаэрт.

— Это не я, моя сестра относила. Это её планшет. Просто она уехала за границу, поэтому я попросил привезти его сюда… Может быть, это чудо? Знак свыше? — он снова посмотрел на Лаэрта, затем на скульптуру, снова на Лаэрта и на скульптуру…

— Если ты веришь в чудеса — то возможно, всё возможно, — прошептал тот и начал отходить назад, к выходу.

— Постой… — скульптор протянул ослабевшую руку, однако внезапно рухнул и… уснул. Прямо на полу.

«Как странно… Похоже, это самое странное, что произошло со мной сегодня», — снова посмотрев на скульптуру, Лаэрт невольно содрогнулся. — Неужели у меня такой холодный взгляд?»

Он перевернул скульптора на спину и укрыл его какой-то тканью, что нашёл в мастерской. А после, оставив планшет, исчез.

Домой парень вернулся под ночь, однако спать ему совершенно не хотелось. Его обуревали странные, противоречивые и пугающие чувства. Он сделал себе горячую ванну и с удовольствием погрузился в воду, закрывая глаза и расслабляясь. Однако это не помогло. Его тело было напряжено до предела. За эти сутки он словно побывал на каком-то аттракционе, столько с ним приключилось. Началось всё с посетителя, а закончилось собственным изваянием. Да ещё поцелуй доктора, взгляд официанта, и те слова полицейского и преступника…

Его тело не просто напряжено, нет. Оно не может найти себе место, оно изнывает. От чего?

— Невозможно… — задыхаясь в горячем паре, прошептал Лаэрт, ощущая, как от всех воспоминаний о сегодняшних встречах в паху начинает завязываться тугой узел. Руки сами собой двинулись вниз, согнутые в коленях ноги раздвинулись. Он закрыл глаза, откинул голову на бортик ванной и отдался своим инстинктам, которые было не сдержать. Ещё никогда они не могли взять над ним верх. Ещё никогда это не появлялось так внезапно. Ещё никто не мог разжечь в нём такого желания. Ни один человек, ни одна картинка, ни одна мысль. Но кто? Кто из этих шестерых, что он встретил сегодня, смог? О ком он думал? Кого представлял? Кого хотел?