Ого, неожиданно… и интересно.

Маэль, Старший властитель морей, был широк и коренаст; темно-синяя кожа переходила в бледное золото на горле и обнаженном животе. Гладкие светлые волосы свободно свисали с его широкой, почти плоской макушки. А в янтарных глазах Маэля горела испепеляющая ненависть.

– Готос, – проскрежетал Маэль, – какой ритуал ты готовишь в ответ?

Яггут нахмурился.

– Они натворили дел. Мне придется чистить.

– Лед, – фыркнул Старший бог. – У яггутов на все один ответ.

– А какой ответ у тебя, Маэль? Потоп или… потоп?

Старший бог смотрел на юг. Мышцы на скулах напряглись.

– Мне обязательно нужен союзник. Кильмандарос идет через прореху.

– Остался лишь один одиночник-тисте, – проговорил Готос. – Видимо, он сразил своего компаньона, а потом доставил его под присмотр переполненного двора башни Азатов.

– Опрометчиво. Он считает к’чейн че’маллей единственным противником в этом мире?

– Вероятно. – Яггут пожал плечами.

Маэль помолчал какое-то время, потом сказал со вздохом:

– Своим льдом, Готос, не разрушай все это. Наоборот, я прошу тебя… сохранить.

– Зачем?

– У меня есть на то причины.

– Рад за тебя. И какие же?

Старший бог посмотрел сердито.

– Наглый ублюдок.

– А что такое?

– В морях, яггут, время течет явно. В глубинах – течения безграничной древности. На мелководье шепчет будущее. Приливы и отливы сменяют друг друга бесконечной чередой. Таковы мои владения. Таково мое знание. Запечатай разорение своим проклятым льдом, Готос. Заморозь тут само время. Сделай так, и я буду у тебя в долгу… однажды это тебе пригодится.

Готос обдумал слова Старшего бога и кивнул.

– Пожалуй, можно. Хорошо, Маэль. Отправляйся к Кильмандарос. Прихлопните этого тисте элейнта и рассейте его народ. Но торопитесь.

Маэль прищурился.

– Почему?

– Я чую далекое пробуждение – увы, не такое далекое, как тебе хотелось бы.

– Аномандр Рейк.

Готос кивнул.

Маэль пожал плечами.

– Предсказуемо. Оссерк встанет на его пути.

– Снова? – Улыбка яггута обнажила массивные клыки.

Старший бог, не сдержавшись, улыбнулся в ответ.

И хотя они улыбались, не было радости на ледяном уступе.

1154 год Сна Огни

Год Белых жил в Черном дереве

Три года до Седьмого завершения летери

Он очнулся, ошалевший от соли, голый и наполовину погребенный в белом песке посреди вынесенных штормом обломков. Над головой кричали чайки; их тени носились по рябому берегу. У человека свело внутренности, он застонал и медленно повернулся на бок.

Тела, обломки… На мелководье шуршало крошево быстро тающего льда. Вокруг ползали тысячи крабов.

Великан приподнялся на руки и колени, и его вырвало желчью на песок. В голове ухали мучительные удары, от которых он наполовину ослеп; не сразу удалось повернуться и сесть прямо. Он еще раз огляделся.

Берег там, где берегов не было.

Вчера вечером из глубин всплывали ледяные горы. Одна, самая большая, достигла поверхности прямо под плавучим городом мекросов. И развалила город на части, словно плохо связанный плот. В истории мекросов не сохранилось упоминаний, даже отдаленно напоминающих катастрофу, свидетелем которой стал великан. Внезапно и полностью уничтожен город в двадцать тысяч жителей. В голове это не укладывалось до сих пор, как будто память хранила невероятные образы, порождения горячечного мозга.

Но он знал, что ничего не вообразил. Он был всему свидетелем.

И каким-то образом выжил.

Солнце пригревало, но не обжигало. Небо над головой было не голубым, а молочно-мутным. И чайки, теперь он ясно видел, были не чайками. А рептилиями с бледными крыльями.

Он поднялся. Боль в голове утихала, зато все тело охватила дрожь, а глотку яростным демоном пыталась разодрать жажда.

Кружащие ящерицы закричали по-другому, и человек отвернулся от моря.

Появились три существа, перебравшись через бледные пятна травы над линией прилива. Существа человеку по пояс, чернокожие, безволосые и с острыми ушками на совершенно круглых головах. Бхока’ралы – в юности он видел таких, когда торговое судно мекросов вернулось из Немила, – только эти оказались мускулистыми, раза в два тяжелее тех живых игрушек, которых торговцы привозили в плавучий город. Существа направились прямо к нему.

Он огляделся в поисках подходящего оружия и заметил в плавнике большой сук – сгодится как дубинка. Ухватив сук, великан стал ждать бхока’ралов.

Они остановились, уставив на него желтоватые глаза.

Средний махнул рукой.

Идем. Смысл жеста – совсем человеческого – понять было нетрудно.

Человек вновь осмотрел побережье – насколько он видел, ни одно тело не шевелилось, и крабы беспрепятственно пировали. Он еще раз взглянул на странное небо и пошел навстречу трем существам.

Они развернулись и повели его по траве.

Подобной травы человек прежде не видел – длинные закрученные треугольники с острыми, как лезвия, краями – это он понял, пройдя по зарослям и обнаружив, что ноги покрылись порезами. Дальше протянулась равнина, на которой лишь изредка виднелись пятна той же травы. Между ними бесплодная земля покрылась соляной коркой. Несколько каменных глыб торчали тут и там – все разные и очень острые, не тронутые непогодой.

Вдали стоял одинокий шатер.

Бхока’ралы подвели человека к нему.

Подходя, он заметил, как струйки дыма пробиваются в острие шатра и через занавес, обозначающий вход.

Сопровождающие остановились и новым жестом направили его ко входу. Человек, пожав плечами, пригнулся и протиснулся внутрь.

В мутном свете сидела фигура; черты лица скрывал капюшон. Перед фигурой стояла жаровня, от которой понимался пьянящий дым. У входа стояла хрустальная бутыль, лежали сушеные фрукты и буханка темного хлеба.

– В бутыли ключевая вода, – проскрипел на мекросском хозяин шатра. – Не спеши, подкрепись после сурового испытания.

Пробормотав слова благодарности, человек схватил бутыль.

Когда жажда унялась, он принялся за хлеб.

– Благодарю, незнакомец. – Человек помотал головой. – От этого дыма ты плывешь перед моими глазами.

Раскат сухого кашля, видимо, означал смех; потом хозяин, похоже, пожал печами.

– Лучше плыть, чем тонуть. Увы, так я облегчаю боль. Я не задержу тебя надолго. Ты – Вифал, кузнец-оружейник.

Человек замер, нахмурив широкий лоб.

– Да, я Вифал, из третьего города мекросов. Города больше нет…

– Печально. Ты единственный выживший… благодаря мне, хотя вмешиваться не следовало.

– Куда я попал?

– В никуда. В странствующий осколок. Я принес сюда какую-никакую жизнь, по воспоминаниям о доме. Мои силы возвращаются, хотя муки изломанного тела не стихают. Но послушай: я сказал и не закашлялся. Уже неплохо. – Искалеченная рука появилась из рваного рукава, чтобы подбросить семян в угли жаровни. Семена затрещали, дым повалил гуще.

– Кто ты? – спросил Вифал.

– Падший бог… которому нужно твое мастерство. Я все приготовил к твоему появлению, Вифал. Место для жилья, кузницу, материалы, которые понадобятся. Одежду, еду, воду. И трех верных слуг, ты их уже видел…

– Бхока’ралы? – фыркнул Вифал. – Да что они…

– Не бхока’ралы, смертный. Хотя были когда-то. Теперь это нахты. Я назвал их Ринд, Мейп и Пьюл. Они выведены яггутами и быстро учатся всему, что понадобится.

Вифал попытался встать.

– Благодарю тебя за спасение, падший, но я покину тебя. Вернусь в свой собственный мир…

– Ты не понимаешь, Вифал, – прошипел темный силуэт. – Ты сделаешь то, что я говорю, или будешь молить о смерти. Ты теперь мой, оружейник. Ты мой раб, а я – хозяин. У мекросов ведь есть рабы? Несчастные, похищенные во время ваших набегов на островные деревни. Значит, ты представляешь, каково это. Все же не отчаивайся: как только выполнишь то, о чем я прошу, ты сможешь уйти.