Китайские фарфоровые вазы располагались по обе стороны дверей. Посередине комнаты стоял стеклянный стол овальной формы на хромированных ножках. Зал потрясал своей роскошью и богатством убранства.

– Ну что! Так и будете стоять и таращиться друг на друга? – услышали Питеры.

Они посмотрели в направлении голоса и увидели Кёртиса, сидящего в кожаном кресле. Джексоны спокойно начали подходить к столу. Питер, сидящий перед телевизором продолжал наблюдать, и его изумлению не было предела, для него было странным наблюдать за собой, да ещё в двух воплощениях.

– Может, сядете, наконец, – сказал Джим, вздыхая.

Питеры посмотрели назад и увидели, как позади них появились роскошные кресла из дорогой чёрной кожи. Они быстро расположились в них.

– Повторяю свой вопрос. Вы готовы общаться?

– Да, – ответили Питеры, посмотрев друг на друга.

– Давай рассказывай, что тебя волнует? – спросил Джим, смотря на Питера в костюме, сидящего справа.

– Почему Вы смотрите на меня? Пусть он начинает? – с явным возмущением ответил Питер.

Стоило ему это произнести, как небольшая дрожь сотрясла всю комнату, и пыль с песком посыпались сверху.

– Рассказывай, что вы там не поделили? – произнёс Джим спокойно.

Джексон в деловом костюме недоумённо смотрел на них. Джим и другой Питер терпеливо и спокойно продолжали ждать. Поняв, что от него не отстанут, Питер в костюме уже хотел начать отвечать, как в нём поднялась старая обида.

– Пусть он отвечает. Это он всё затеял, – произнёс Питер справа, пытаясь перевести огонь на другого себя, одетого в джинсы. Когда он понял, что номер не пройдёт, он гневно произнёс, показывая на Джексона, сидящего напротив.

– Почему он мне мешает?

Послышался скрип и треск, люстра содрогнулась. Песок посыпался на стол.

– Ты затеял опасную игру? Я сделаю всё, чтобы не допустить этого, – раздражённо ответил Джексон, сидящий слева.

Дрожь начала усиливаться. Одна из картин упала со стены.

– Тихо! – крикнул Джим. – Мы здесь не для того, чтобы ругаться, а для того чтобы решать проблемы.

– Да с ним бесполезно разговаривать. Я ему и так объяснял, и эдак. А он упёрся рогом. И всё тут. И начал стену возводить. Если он хочет войны, он её получит. Да мне такую стену разрушить ничего не стоит. Делов-то, один раз пальцем щёлкнуть, – сказал это Джексон справа.

Послышался громкий треск и стук, всё вокруг начало трястись, на одной из стен появилась большая трещина, она быстро начала продвигаться к потолку. Люстра содрогнулась и повисла, немного покосившись. Штукатурка посыпалась с потолка.

– Хватит! – сказал грозно Кёртис, – Вы и так тут дел наворотили. Посмотрите, во что вы превратили мир. Вы сеете зло, вы его разрушаете. Сколько можно?

– Ну ладно, хватит, так хватит, – произнёс Питер в костюме. Только он сказал это, как всё прекратилось.

– Может, всё-таки поделишься. Или ты лгал, когда соглашался на общение, – спросил Джим.

– Нет, я говорил правду. Я устал и хочу поставить точку в этой истории, – ответил Джексон в костюме.

– Рассказывай в чём дело.

– Я хочу быть счастливым. Вот и всё. Неужели я так много прошу?

– А в чём проблема? Что тебе мешает?

– Он мешает.

– Почему ты ему мешаешь? – спросил Кёртис, смотря на второго Джексона.

– То, что он мне предлагает опасно. Я отвечаю за сына. Я всё сделаю для него. Если надо, я пожертвую собой. Я не могу его потерять. Я приложил столько усилий, столько времени, чтобы обеспечить нынешнюю жизнь. Я не могу принять то, что предлагает он. Это огромный риск. Я не могу пойти на это.

– А я не могу согласиться с нынешней жизнью. Она меня не устраивает, мне приходится быть тем, кем я не являюсь. Я сюда пришёл не для того, чтобы быть простым оператором моста. Я хочу большего. Я здесь совсем для другого. Он знает для чего. Я ему тысячу раз твердил об этом. Такая жизнь меня убивает, она делает меня несчастливым. Я знаю, что я достоин большего, я знаю, что могу получить это. Тогда зачем я должен соглашаться на меньшее? Зачем я должен себя лишать того, что предназначено мне? Какой в этом смысл? – практически кричал Джексон в костюме.

Воздух в комнате стал плотным и невыносимо жёстким. Послышался ужасный треск. Трещина на потолке ещё больше увеличилась. Огромные куски штукатурки полетели вниз в разных частях комнаты.

– Что тебе нужно? – продолжил орать Питер в костюме. – Я тебе дам это. Тебе нужны деньги? Возьми, – только он произнёс это, деньги посыпались с потолка зелёным дождём. – Тебе нужен дом? Выбирай, – и на стол свалился увесистый каталог недвижимости. – Скажи мне, что ты хочешь, и я дам тебе это.

Джексон в джинсах брезгливо смёл с поверхности стола банкноты, он раскрыл каталог, обстановка в зале тут же изменилась.

– Посмотри вокруг, – обратился Питер в деловом костюме к своему противнику. – Разве твой сын не достоин этой красоты? Ведь ты хочешь дать ему всё самое лучшее.

Окинув беглым взглядом обновлённое помещение, Питер в джинсах перевернул ещё пару страниц, и каждый раз при этом комната разительным образом преображалась. Единственное, что оставалось постоянным, так это роскошь и богатство интерьера. Джексон, сидящий слева, внимательно изучал происходящие перемены в зале. На его лице читалось негодование вперемешку с удивлением. Он грубым движением закрыл каталог, и все трое вновь оказались в полуразрушенном зале.

– Здесь одни дворцы и огромные особняки. Как ты можешь мне дать это? Откуда? Это пустые слова. Я тебе не верю, – возмущённо выкрикнул Питер в джинсах, швырнув каталог в сторону другого Джексона. Каталог так и не успел долететь до места назначения, развалившись на отдельные клочки бумаги, а зелёная валюта, падающая с потолка и лежащая повсюду, пожухла, превратившись в сухие жёлтые листья.

– Вот видите! Своим неверием в меня он ограничивает мои силы, связывает меня по рукам и ногам. Я ничего не могу сделать в таких условиях. Все мои начинания разрушаются, все мои старания упираются в его невежество и близорукость, – произнёс Питер в костюме, смотря в сторону Кёртиса. Джексон выглядел несколько разочарованным и поникшим.

– А причём здесь кошмары и видения? – поинтересовался Джим.

– Такая жизнь меня убивает, она угнетает меня, уничтожает. Я не могу и не хочу так больше жить. Это не жизнь, это существование, выживание какое-то, это жалкое подобие жизни. И если нужно будет, я пойду на большее. Эти кошмары – не угрозы, а предупреждение. Я ставлю тебя перед фактом. У тебя осталось слишком мало времени. Счётчик запущен: тик-так, тик-так.

– Что это значит? – спросил гневно Питер слева.

Огромный кусок с потолка упал на стол, вдребезги разбив его.

– Ты боишься потерять нынешнее благополучие. Ты держишься за стабильную жизнь. Зачем? Ты можешь получить намного больше, значительно больше. Дай мне свободу действий. Ты понимаешь, что, мешая мне, ты делаешь хуже себе? Ты понимаешь, что, отказываясь помочь мне, ты самолично лишаешь себя многого?

– Это огромный риск, я не могу пойти на это. На мне ответственность за сына.

– Тогда я выбью почву из-под твоих ног. Хочешь ты того или нет, но в твоей жизни произойдут изменения, и тебе придётся их принять, – Питер в костюме вскочил с места, громко крича.

Громоподобный гул наполнил комнату, картины посыпались со стен как листья с деревьев, одна из колонн, пошатнувшись, упала с грохотом, развалившись на несколько частей.

– И долго вы собираетесь препираться между собой? – прокричал Кёртис, пытаясь достучаться до обоих Питеров.

– Мне не о чем с ним договариваться. Он знает, что мне нужно. Когда он будет готов к переменам, тогда я с ним и буду разговаривать, – произнёс Джексон в костюме и тут же направился к выходу. Как только он переступил порог, двери за ним моментально захлопнулись.

Питер Джексон сидел, вжавшись всем своим телом в старое кресло. Везде летали сухие листья. Песок, осколки стекла, несколько увесистых кусков штукатурки медленно перемещались повсюду по беспорядочной траектории. Жидкокристаллическая панель показывала комнату. В ней уже никого не было, и от её былой красоты ничего не осталось.