Но сейчас у них была одна главная тайна на двоих. За Таней прилетели, и она вот-вот должна была отправиться в магическую школу Тибидохс! Гарри, почему-то, не был упомянут и, несмотря на все просьбы Тани к Ягуну (тайно прилетевшему за ней) взять и Гарри с собой, он отрицательно мотал головой, говоря, что брату Тани там нет места. Ягун пригнал с собой и контрабас ее деда, Феофила и отдал ей магическое кольцо ее отца, Леопольда.
Гарри долго в это не верил, но Таня продемонстрировала свое магическое кольцо, показала одно заклинание, и он поверил ей, поверил в магию, и дико обрадовался за сестру.
Но к радости Тани примешивалась и грусть. Она не хотела расставаться с братом. Ведь неизвестно теперь, когда они оба встретятся…
— Тебе чуть-чуть осталось, — с грустной улыбкой произнес Гарри, — сестренка…
Таня обвила его руками.
— Я никогда тебя не забуду, братик, — шепчет она тихо-тихо ему в ухо обжигая горячим дыханием. И все из-за того, что тетя Петунья прошла мимо этой комнаты. — Мой любимый братик…
Гарри утыкается ей в шею и по-детски сопит. В ее душе нарастает теплое чувство.
— Братик, — шепчет она, — брат…
***
Адский день, иначе День Рождения Дадли Дурсля кончился. Оба — мальчик и девочка послушно легли в своих комнатах — девочка наверху, в запружённой сломанными игрушками комнатке, куда едва втиснулась старая кровать, а мальчик улегся на матрасе в чулане, где была его комната.
Ночью темно. В эту ночь звезд не видно.
Таня почти на пределе. Она даже плакала, только тихо (чтобы ее не услышали). Ее сердце разрывается между двух огней: оставить Гарри у Дурслей на истязание и улететь в школу или не улетать в школу и остаться с ним, терпя их. Но Баб-Ягун уже все ясно сказал: он улетит только с ней, а Гарри придется остаться…
Она, не выдержав, колдует («Пундус храпундус!») и погружает Дурслей в сон. Потом бежит вниз, к чулану, где была спальня Гарри и стучит, барабанит в дверь.
Мальчик, по-видимому, не спал. Он открыл сразу. Девочка увидела, что он одет.
— Я улетаю, — проговорила Таня, отбросив волосы со лба. В ее глазах стояли слезы. — Я улетаю в Россию… Я пришла попрощаться…
— Знаю, — тихо ответил мальчик, надевая свои склеенные очки. — Счастливого… Счастливого…
Но, не став слушать его лепет, она горячо обнимает его. Он обнимает ее в ответ, пытаясь запомнить ее яркий и светлый образ в своей душе, что грел его, словно костер, в пучине тьмы, лжи, работы, страхов и насмешек.
— Береги себя, — всхлипывает девочка. — Храни наши медальоны! Я попытаюсь писать тебе…
— Бесполезно. Дурсли будут перехватывать все письма… Но…
Тут мальчик достает ножницы и отсекает прядь чернейших волос. И протягивает ей со словами:
— Так мы узнаем друг друга. По медальонам и нашим волосам.
Она берет ножницы у него, и, в свою очередь, рыжий локон послушно падает ей в ладонь.
— Возьми, — шепчет она и прячет прядь его волос в свой медальон. Он прячет рыжую прядь в свой.
— Прощай, — произносит он, но больше не плачет. Лишь глаза сверкают ярче обычного. — Прощай…
Таня с тяжелым сердцем поднималась по ступенькам. Оглянулась на последней ступеньке, вниз. Он смотрел ей вслед горящим взглядом. Она виновато опустила голову и сделала шаг…
Уже улетая, она вновь окидывает взглядом затихший дом: Гарри усиленно махал ей, стоя на балконе второго этажа. Она, чуть улыбнулась, прекрасно зная что он не сможет разглядеть в темноте, махнула ему свободной от смычка рукой.
Они с Ягуном взяли курс на школу магии Тибидохс…
***
Для Гарри внизу день переходил в ночь. Единственный человек, который его любил не за что-то, а просто так, уехал, и неизвестно, вернется ли она когда-нибудь вообще… Вспомнит ли она о нем когда-нибудь? Поймет ли? Будет ли он сам помнить ее?
Он не знал…
***
Прошел еще один, трудный и мучительный год с того самого дня как улетела (по мнению Дурслей девчонка сбежала с кем-то — они ее и не потрудились изыскать, объясняя ее отсутствие пребыванием в закрытой школе) в магическую школу его названная сестра.
И вот он держит в руке письмо из магической школы Хогвартс. Великая надежда разыскать свою сестру в мире магии ожила вновь. В сердце стала медленно расцветать надежда…
***
— Гарри, а что ты пытаешься найти? — спрашивает его Гермиона.
Мальчик тем временем совсем зарылся в книги и едва услышал вопрос Гермионы.
— Я ищу информацию по местонахождению других магических школ.
Она засмеялась:
— Ты ничего не найдешь в них. Школы магии сокрыты от любых глаз, как магловских, так и наших. О них мало что известно, буквально иногда одно название… Их делают не наносимыми на карту, скрывают чарами и закрывают магическими щитами, чтобы ничего, ни единого слуха или письма не прошло сквозь защиту…
Мальчику стало больно. Он с трудом сдержал выражение своего лица.
Неужели все напрасно? Неужели они с ней более никогда не увидятся?
========== Искание. ==========
—… Я хочу тут кое-что найти… Пророчество Древнира. И еще кое-что… — тут она замялась. — Что ты знаешь о Древнире? — спросила Таня, когда Ванька Валялкин догнал ее и они быстро пошли между полок, смотревших на них тысячами причудливых корешков.
Ее надежда билась в груди как пойманная птица. Быть может, она сможет найти информацию по своему названному брату? Отыскать его след?
Она автоматически коснулась медальона на груди.
Таня нырнула в книгохранилище. Мальчик пошел следом. И тут она приуныла — книги попадались все не те, какие были нужны. Обнаружив очередную полку со старинными книгами и пролистав добрую сотню пищащих, хрюкавших, раскаленных либо ледянящих холодом томов, Таня тяжело вздохнула. Разве реально отыскать здесь то, что ей нужно?
— Нет, мы тут никогда его не найдем… и я кое-чего не узнаю никогда… — сказала она убито, отложив какую-то книгу, но тут же воспряла духом, поскольку следующая книга, извлеченная из этого же шкафа, называлась: „Подсказчик для неисправимых лентяев“.
В обложке было прорезано небольшое отверстие, надпись над которым гласила: „Шепни вопрос — получишь ответ“.
— Как найти то, чего не можешь найти? — послушно шепнула Таня.
— Произнеси: „Квасис грасис отыскатис“ — и затем назови нужный предмет! — пискляво и очень громко проорал „Подсказчик“.
— Вот, мерзкая книженция, так и знал что с сюрпризом! — с досадной проговорил Ванька, но Таня уже его не слушала, произнося слова заклинания.
Свиток с пророчеством прилетел спустя некоторое время. Он оказался тугим — перетянутым красной лентой. Очутившись у ног Тани, тот взмыл в воздух и развернулся у нее перед глазами.
Как только она закончила читать, последние строчки резанули ее по сердцу и начали биться, стучаться в мозгу:
„…В финале престранный всех ждет парадокс:
Гроттер Татьяна сотрет Тибидохс“.
Но тут к ногам прилетел еще один свиток. Тот был странным: в позолоченной тубе, покрытой драгоценными камнями. Несмотря на Ваньку, который звал ее прочь отсюда, она раскрыла тубу и свиток оказался в ее руке.
В нем было начертано едва угадывающимся быстрым почерком:
„Связаны нити этих двух судеб:
В сплетении магии, эмоций, желания.
В смертной опасности познается буря…
Любовь будет яростной, как водопад,
Оба они пройдут через ад…
Лаская друг друга, не забудь и про яд!
Нет лишних и правых на этом пути,
Лишь магия даст то, что не может — уйти.
В воздухе пахнет бедой без сомнения —
Ложь застилает глаза пеленой;
Рано иль поздно, не ведая времени,
Восстанет из пепла темный король.
В одиночку, и в порознь магии,
Не победить мертвеца…
Лишь только вместе, силы призвав,
Возможна победа, но потом не взыщи…
Родятся в пылу дикой борьбы,
Роковые для него близнецы,
Белая магия и черная сила
Вместе отступника победила…“
Последняя строчка была написана не очень разборчиво, но Таня интуитивно догадалась, чем прочла:
