Молодая семья из четвертой сцены стояла на аккуратном газоне перед большим, новым домом. Муж обнимал смеющуюся беременную супругу и трогательно прижимал к себе, получая из рук (опять же Вячеслава Рогозина) ключи от их нового дома.
Потом все, кто был снят в ролике, вновь появляются посреди черноты, но только все вместе, стоят группой, и говорят по очереди:
— Если у вас нет сил бороться, — произнес мальчишеский, звонкий голос.
— Если весь мир против вас… — проговорила следующей женщина, встряхнув своими волосами.
— Когда вся надежда исчезла, — проговорила девушка в камеру.
— И больше не к кому идти… — хором продолжили супруги.
— То приходим мы! — между ними просочились давно известные всем личности. Невилл Долгопупс, Гермиона Томас и Луна (теперь) Рогозина.
Перед ними всеми возник Вячеслав Рогозин и сказал, мерцая своими зелеными глазами:
— Благотворительный фонд «Черный Феникс» начинает сбор средств пострадавшим в ходе военных действий.
— Все реквизиты для платежей выставлены у нас на сайте, — проговорил Невилл.
— Еще вы можете отправить смс-сообщение, оно бесплатное, — сказала Гермиона.
-…Или можно собрать ненужные вам вещи, и просто принести их в филиалы нашего фонда. Они направятся тем, кто наиболее из всех остро нуждается в помощи — это женщины, старики и дети, — проговорила Полумна.
«Черный Феникс» — это помощь, надежда, защита. — Вячеслав Рогозин добавил эту фразу в самом конце.
Ролик кончился…
— Мо-о-о-щно, — проговорил Майский. — Значит, они уже начали восстанавливать страну после военных действий?
— Слава, когда ко мне так спонтанно приехал, говорил, что они медленно движутся к концу… — Рогозина здесь призадумалась. — Но остается самое сложно — выдавить и посадить «верхушку». А это, как показывает мой опыт, самое сложное… Я, пожалуй, тоже деньги отправлю… Никому в жизни не пожелаю оказаться в таких вот… ситуациях…
Грюм и Рогозин молча переглянулись между собой.
— Пора, — скрипуче проговорил Аластор. — Пора нашему общему «детищу» увидеть свет… Он готов…
Рогозин начал поднимать из раздолбанной земли какой-то сверток. Они оба стояли сейчас на руинах магического госпиталя. Именно там они зарыли части пистолета, который оба отливали почти что вручную. Это был пистолет марки ТТ, любимой Рогозиным. Именно им, в дальнейшем, предстояло уничтожить Темного Лорда.
Есть какая-то в этом ирония — этот пистолет (как надеялся Вячеслав) убьет величайшего в истории черного мага, который все, что сделано руками маглов, только, всего лишь, презирает и ненавидит.
Сейчас этот пистолет «накачали» своеобразной «магией праха» нескольких мест — Вячеслав оставлял его в трех местах — там, где убили Джинни, там, где ныне пребывали его покойные родители — на кладбище в Гриффиндорской впадине и, самое последнее — место сожжения магической больницы, которое стало теперь своеобразным памятным магическим местом — общей могилой для всех тех, чей прах до сих пор не был найден. Больницу решили на прежнем месте не восстанавливать, а перенести в другое место. Почти пять лет прошло с той роковой даты…
В металл, помимо обычной стали и железа, входила и кровь самого Вячеслава. Грюм помог парню сделать оружие отмщения, закалив пистолет и нанеся особые руны; ему ведь предстояло уничтожить самого главного врага.
Все отстрелянные пули Рогозин отдал своим — Невиллу, Луне, Гермионе, Боунс… Те сделали из них своеобразные военные кулоны.
Но пули все еще нуждались в обработке — нужно было придумать такое зелье, которое не позволило бы Лорду больше восстановиться. Так как он использовал в ритуале ревоплащения кровь своего «главного», как он считал, врага, то и Вячеславу тоже нужно приготовить «обратное» зелье на своей крови…
— Он прекрасен, — проговорил маркоборец. — Не забывай, это оружие, что у тебя в руках, приносит только смерть… Это вся твоя боль, злость, ярость, гнев, страх — все соединено только в этом пистолете… Это орудие палача.
— Я не забуду, — Рогозин прикрутил к нему глушитель, оглядывая его со всех ракурсов. — Клянусь…
— Гермиона! — муж обнял жену. — Я с патрулем пойду в город, там опять, говорят, не спокойно…
— Дин, не ходи… — проговорила Гермиона, приподнявшись с постели, — останься со мной… Дин… Мне так хорошо с тобой.
— Ты знаешь мой ответ: я должен… Да что там со мной может случиться? — рассмеялся легко он и поцеловал ее в щеку. — Я же не буду там один!
— Ладно, — проговорила женщина, закручивая свои волосы в хвост. — Иди…
— Я вернусь… — он снова прижался губами к ее щеке, — жди…
Высокий воин, подхватив свою винтовку, отправился в город, который с недавних пор контролировали их силы.
Спустя пару часов Гермиона уже не находила себе место от беспокойства. Сердце тревожно стучало в груди, будто чуяло беду. Мобильный его молчал, рация тоже, а патрулирование уже было должно закончиться…
— Гермиона, — послышалось по рации, — это Феникс… Спустись, пожалуйста, во двор…
Гермиона, как можно побыстрее, слетела со ступенек и бегом направилась во двор. Во дворе было людно — мракоборцы и люди (которые тоже с недавних пор были вхожи в замок), стояли вокруг черных пакетов, знакомых всем тем, кто постоянно видит трупы…
— Герм, — Невилл был весь в пыли и в грязи — в городе шел дождь и была плохая видимость из-за тумана. — Дело в том, что мы нарвались на засаду… Там были, в основном, Пожиратели… В общем, я тебе соболезную…мы все соболезнуем. Дин был хорошим и храбрым парнем…
«…я тебе соболезную, » — эхом отдалялось в ее голове. Потому что черный пакет, что оказался ближе всего к ней, содержал тело ее любимого мужа.
— Нет, — выдохнула она, палая перед трупом на колени. Лицо ее мужа было спокойным, глаза закрыты… — Этого не может быть!!! Как он умер? — требовательно спросила она, не особо интересуясь ответом, но услышала чей-то голос:
— Его убила Беллатриса Лейстрейнж…
— Дин… — горько заплакала она, закрыв лицо, — Ди-и-и-ин! — взвыла она, но тут же ощутила внизу живота острую боль, да такую, словно ее пронзило изнутри острым прутом…
Она упала на его тело без чувств и потеряла сознание…
Она не хотела посыпаться. Было так уютно и тепло… Но тихие голоса и шепот, что слышался там, вынудил ее открыть глаза.
— С добрым утром, — проговорил знакомый голос, и ощущение реальности к ней вернулось. Говорила, разумеется, Луна.
— Где я? — слабым, аж самой противно стало, спросила женщина.
— В Больничном Крыле. У тебя была угроза выкидыша, но сейчас уже все далеко позади…
— Что? Какой выкидыш? Что ты такое говоришь?! — чуть сильнее простонала Томас. — Что за бред?..
— Как — какой? — слегка удивленно отозвалась Рогозина, — ты беременна, у тебя срок — второй месяц начался… Ты, что не в курсе?! Ну ты и даешь, подруга…
— Я правда беременна?
— Да. Могу снимок показать…
— Нет, не нужно… — Гермиона нашла в себе силы перевернуться набок их им самым закрыть от ее горестное выражение своего лица. — Мне ничего не нужно… Оставь меня…
— Хорошо, — ровно отозвалась блондинка. — Как ты пожелаешь…
Как только та вышла из комнаты, и за ней хлопнула входная дверь, Гермиона дала волю всем своим слезам и эмоциям, что накопились в ней…
====== Цикл «Темные воды». Финальная битва. ======
Стук в дверь оторвал склонившегося над котлом Рогозина. Сегодня он весь день был в лаборатории, договорившись со Слизнортом — чтобы тот ему не мешал.
— Да? — проговорил Вячеслав, кидая в котел лепестки лаванды.
— Это я, Гермиона… Можно?
— Минуту! — Рогозин вслух отсчитал секунды, затем помешал по часовой стрелке три раза и снял готовое зелье с огня. — Можно!
Гермиона, стуча каблуками по полу, подошла к Рогозину, который палочкой переставил котел с огня на далеко стоявший от него стол. Тот обернулся к ней и снял с лица маску:
