— Спасибо, Виктор, — и Рогозин с Крамом начали мирно беседовать. Пару раз их фотографировали, но двух парней целиком и полностью захватил разговор. Но вскоре их пригласили присесть.

Чемпионы присели на стульях у двери, и он занял место рядом с Седриком. За накрытым бархатной скатертью столом уже восседали четверо судей: профессор Каркаров, мадам Максим, миссис Боунс и Людо Бэгмен. Рита расположилась в углу, вынула из сумки начатую статью, разгладила ее на колене и, пососав кончик Прытко Пишущего Пера, водрузила его стоймя на пергамент. Она жаждала сенсации.

— Позвольте представить вам мистера Олливандера, — обратился к чемпионам Дамблдор, тоже заняв место за столом судей. — Он проверит ваши палочки, дабы убедиться в их готовности к турнирным сражениям…

Рогозин моментально узнал старика-мастера волшебных палочек. Именно у него он и купил свою волшебную палочку, которой очень дорожил.

— Мадемуазель Делакур, начнем с вас, если вы не возражаете. — Мистер Олливандер вышел на середину класса.

Шармбатонка легкой походкой подошла к нему и легким жестом протянула свою волшебную палочку.

— Хм-м, — протянул Олливандер, задумчиво, повертел ее в длинных пальцах как будто бы дирижерскую палочку. Из волшебной палочки посыпался сноп розовых и золотых искр вперемешку. Мастер поднес ее к глазам и внимательно рассмотрел. Казалось, от его взгляда серых глаз не скроется ничто — ни одна царапинка, ни одна потертость или неровность.

— Ясно, — сказал он спокойно вертя ее так и этак. — Двадцать сантиметров, не гнется, розовое дерево. Боже милостивый! — вырвалось у него. — Содержит…

— Волос с головы вейлы, моей гран-маман.

Вот почему она так похожа на вейлу! Вот и разгадка. Да, многие свойства и это передаются через гены и через поколение…

— Да… да, — сказал Олливандер быстро. — Я никогда не использовал для палочек волосы владельцев. Слишком уж они получаются темпераментные. Но каждому — свое, и если она вам подходит…

Мистер Олливандер пробежал пальцами по палочке, проверяя, нет ли царапин или каких других неровностей.

— Орхидеус! — воскликнул он, из палочки вылетел букет орхидей, и он протянул их Флер. — Мистер Диггори, ваша очередь.

Флер полетела на свое место, по пути одарив Седрика самой нежной улыбкой.

— А-а, узнаю свое изделие, — заметно оживился мистер Олливандер, беря палочку из рук Седрика. — Прекрасно ее помню, прекрасно… Содержит один волос из хвоста уникального экземпляра жеребца-единорога — около двух метров в холке! Правда… Чуть не проткнул меня рогом, когда я дернул его за хвост. — Он хохотнул. — Тридцать пять сантиметров, ясень, хорошая упругость. Регулярно ее чистите?

— Вчера вечером полировал, — улыбнулся Седрик.

Рогозин перевел взгляд на свою — та тоже пребывала в идеальном состоянии, так как если она — оружие, то оружие не должно было давать никаких осечек. Соответственно, он ухаживал за ней.

Мистер Олливандер выпустил из палочки Седрика серебристую спираль дыма на весь класс (Боунс закашлялась до хрипоты) и остался ею вполне доволен и пригласил на середину комнаты Виктора Крама.

Виктор Крам встал, повел плечами, ссутулился и вразвалку подошел к мастеру. Протянул ему волшебную палочку и, сунув руки в карманы, нахмурился. По-видимому, не особо доверял заграничному мастеру.

— Хм-м. Если не ошибаюсь, это творение Грегоровича? Прекрасный мастер, хотя стиль не совсем тот… Ну, это ладно… У каждого — свой стиль…

Он поднес палочку к глазам и тщательно рассматривал ее, вертя из стороны в сторону.

— Да… — определился Олливандер с «составом», — саксаул и сухожилие дракона? — метнул он вопросительный взгляд на Крама.

Крам согласно кивнул.

— Толстовата, довольно жесткая, двадцать семь сантиметров… Авис!

Палочка из саксаула выстрелила как ружье, из дула выпорхнула стайка щебечущих птичек и вылетела в окно навстречу солнцу.

— Отлично, — сказал Олливандер, возвращая Краму его палочку. — Кто у нас еще остался?.. Рогозин!

Вячеслав поднялся с места, прошел мимо Крама и протянул свою палочку. Отточенным движением выдернул ее из кобуры.

— О-о! — расцвел мистер Олливандер, глаза его вдруг вспыхнули. — Я очень хорошо ее помню…

Рогозин только улыбнулся, подтверждая слова мастера.

Долго, ох долго мастер проверял ее! Казалось, что он прощупал и проверил каждый ее миллиметр. Перо Риты Скитер от коротких комментариев мастера волшебных палочек, казалось расплывчатым пятном — так быстро оно летало по пергаменту.

— Она пребывает в превосходном состоянии, — возвестил Олливандер, возвращая ее хозяину. Заклятие, которое исторгло у нее небольшой фонтан вина, проверило ее окончательно.

— Благодарю всех, — сказал стоящий за судейским столом Дамблдор. — Возвращайтесь на свои занятия, — обратился он в частности к Вячеславу и Седрику. — Хотя, пожалуй, можете идти обедать, урок вот-вот кончится…

Ура! — мысленно начал ликовать Рогозин. Но рано он обрадовался… Слава уже собрался уходить, но толстяк с камерой вскочил и прокашлялся.

— А снимки, Дамблдор, снимки! — заволновался Бэгмен. — Всех судей и участников! Что вы скажете, Рита?

— Да, конечно. Сначала всех вместе, — она опять впилась взглядом в Вячеслава, а тот ощутил себя прожаренным бифштексом перед оголодавшим путником, — а потом по отдельности.

Фотографу пришлось-таки изрядно потрудиться. Мадам Максим заслоняла всех, какой ракурс ни возьми, а ему отойти некуда, чтобы великанша попала в кадр. В конце концов ей пришлось сесть, а все остальные встали вокруг. Каркаров наматывал на палец козлиную бородку, чтобы получился еще один завиток. Крам, привыкший фотографироваться, занял место позади, не хотел выпячиваться. Рогозин быстро нырнул туда же. А когда общий снимок был готов, журналистка настояла, чтобы участников Турнира сняли еще и по отдельности…

Вячеслав был готов завыть: то, что его фото появится еще и в газете, против желания его матери, вызывало гнетущее ощущение — она наверняка выскажет ему все, что о нем думает. Скажет, что он не должен быть публичным лицом, особенно в ее свете…

Он надеялся лишь на одно — то, что миссис Боунс все грамотно объяснит, и мама ей поверит…

====== Первое испытание. ======

Толпа на трибунах громко шумела и ликовала: вот-вот начнется первый тур Турнира Трех Волшебников. Ликовали все кроме нескольких человек: Невилла, который хмурил лоб и что-то быстро-быстро печатал на компьютере; Луны, которая сжимала в руках чемоданчик с медикаментами и мрачно глядела на пока пустое поле; Гермионы, о чем-то весьма шумно беседущей с Джинни, которая была бледна от волнения.

Едва ли не в последнюю очередь на трибуны прошагала все такая же серьезная и сдержанная Галина Николаевна Рогозина в серо-стальном брючном костюме, и была сразу же подхвачена «под белы руки» судьей Амелией Боунс и проведена в ложу, где располагались директора и родители чемпионов.

— Я все же пожелаю ему удачи, — не выдержала Полумна минут ожидания. Она бросила чемодан прямо на колени Джинни Уизли и стартанула по направлению к палатке с участниками.

— Войдешь сюда к другим чемпионам, — явно дрожащим голосом сказала профессор МакГонагалл, провожая его. — Будешь ждать своей очереди. Там мистер Бэгмен. Он объяснит вам, что делать… Счастливо тебе.

— Спасибо, — безучастно произнес Рогозин. Профессор удалилась и парень чуть помедлил, прежде чем шагнуть за отделяющий его тент…

— Слава!

Рогозин-младший обернулся, чтобы столкнуться нос к носу с бледной и нервничающей Полумной. Серые глаза встретились с зелеными. Через секунду они уже страстно и горячо целовались, а Вячеслав забыл почти обо всем…

В углу, когда он наконец-то вошел в палатку, что развернули перед загоном с драконами и трибунами, на низком деревянном стуле сидела шармбатонка Флер Делакур. Бледная, на лбу проступили бисеринки пота. Казалось, она сосредотачивается… Куда же делся ее обычный самоуверенный вид и вся гордость?!