— А где преподаватель по ЗОТи? — спросила Гермиона, тоже найдя взглядом пустое пространство.
— Наверное, позже подойдет, — заметила Полумна, извлекая объемистый том: все Церемонии распределения (кроме своей собственной) она проводила именно так — утыкаясь в свой фолиант и периодически хлопая (изредка невпопад). Все уже привыкли — что она читала странные книги, да еще и с весьма… «красочным» иллюстрациями.
Двери Большого зала тут отворились, и воцарилась мертвая тишина. Профессор МакГонагалл провела длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала. Ребята хоть и промокли, казались совершенно сухими по сравнению с первокурсниками — можно было подумать, что они не ехали в лодке, а добирались вплавь…
— Бедные дети, — пожалела их Джинни.
Декан львов уже разворачивала пергамент, а затем в тишине прозвучало первое имя…
Большой зал весело гомонил — все обсуждали прошедшее лето, Чемпионат мира по квиддичу, новые увлечения и одежку с вещами. Невилл активно делился квиддичными новостями с Полумной и параллельно — с Дином и Симусом. Рогозин уплетал за обе щеки тушеное мясо с овощами, и делился с Гермионой соображениями по поводу новых уроков: с этого года он не ходил на прорицания, так как они целиком совпадали с рунами. Поэтому сдав годовой экзамен, Рогозин пошел к декану. Профессор разрешила ему не посещать уроки Трелони, и руны плавно перетекли из «дополнительного предмета» в основной. Там же ему встретилась и Гермиона — и выяснилось, что она вообще использовала артефакт «Маховик времени», чтобы везде успеть. Но девочка поняла, что просто не справится в следующем году и отказалась от двух предметов, и вернула Маховик.
Неожиданно за окнами громыхнуло. Это пришла ночная гроза, очевидно последняя в этом году. Электрическая вспышка молнии осветила столовые приборы и столы; Вячеславу тут подумалось, что погода будто бы отражает его внутреннее состояние: тревога, пока неясная, туманила его разум, изредка проносясь по венам как будто ударявшая молния.
Еда сменилась на сладкий стол, и Рогозин с удовольствием налил себе горячего чаю. Тут встал директор.
В зале воцарилось молчание.
— Итак, — заговорил, улыбаясь Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я попрошу вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений.
Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид — ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса.
Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.
— Что? — ахнула Джинни, которая сразу расстроилась. Она оглянулась на свои братьев, Фреда и Джорджа, которые играли в команде. Те беззвучно разинули рты, уставившись на Дамблдора и, похоже, онемев от шока.
— Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе…
Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись. Рогозину подумалось, что это весьма эпичный момент…
На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещенный вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой темных с проседью волос и пошел к преподавательскому столу. Край мантии взметнулся и под ним стало видно форменные темно-синие брюки.
Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому «подиуму» и прохромал к самому директору. Еще одна молния озарила потолок. Гермиона охнула, и было от чего.
Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Таких лиц Рогозину-младшему еще не доводилось видеть никогда. Каждый сантиметр кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой.
По нему можно сказать было одно — мужик участвовал в горячих, боевых действиях, и явно не прятался в штабе… Рогозин сразу же, с первого взгляда, зауважал неведомого ему мужчину.
— Крутой мужчина, — раздался девичий голос, и Рогозин понял, что и Луна «прониклась» им. — Много раз бывал в переделках…
— Обалдеть, — выдохнул Невилл по-русски (обычно он не говорил на другом языке при незнакомых — на всякий случай), но увиденное его сейчас слишком потрясло. — Это, похоже, Грозный Глаз Грюм собственной персоной!
— Вау! — только и сказал Рогозин-младший. О Грюме парень знал, так как мадам Боунс несколько раз положительно отзывалась о нем как могучем маге-мракоборце, посадившем за решетку много отпетых негодяев… — Походу, впервые за многие годы наш господин директор сделал весьма правильный выбор…
— Тихо! — рыкнула на него Гермиона, которая и сама не сводила глаз с Грюма.
— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм!
Рогозин и Невилл с Полумной были в числе первых, кто захлопали так громко, как громко смогли. Заслуги такого мужика заслуживают гораздо большего, чем простые аплодисменты…
Зато стол змей был мрачен, молчалив и не хлопал: еще бы, половина родственников посажена в Азкабан только благодаря этому Аластору Грюму… В зале, на расстоянии заклятия, их едва ли не самый смертельный враг!
Грюм, даже не особо смотря на это, принялся есть, оценивая и «сканируя» своим магическим глазом каждый миллиметр стола, еду и тарелку.
— А еще, в связи с тем, что профессор Снейп подал в отставку (- Ага, — подумал издевательски Вячеслав, — заявление по собственному написал еще, скажите…), нашим новым преподавателем и деканом факультета Слизерин становится Гораций Слизнорт! Поприветствуем его!
О нем Вячеслав пока не слышал. Слизеринцы холодно поприветствовали новое для них, незнакомое еще лицо.
— А теперь вернемся к одной из главных новостей! В ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников!
Я думаю, некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, а те, кто знают, надеюсь, простят меня за разъяснения, и пока могут занять свое внимание чем-нибудь другим…
Итак, Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить… За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — продолжал говорить Дамблдор, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности.
Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов…
