- Его и остальных сегодня нужно изловить, а завтра нужно осудить и отправить в яму, - вмешался магистр Вилен.

- Как? - воскликнул пораженный консильери. - Это же было частью плана!

- Плана? Что Вы собираетесь у нас тут устроить?! - уже грозно заявил магистр. - Итак, уже, судя по тому, что говорил купец по городу пошли эти разговоры. Все эти вольнодумства нужно вырвать с корнем, также как и бунтовщики, они должны быть наказаны ямой. Это послужит уроком для черни, что язык свой нужно держать за зубами, а не трепать им что только вздумается. С вашими планами боюсь здесь не бунт, а уже организованный мятеж получится и не где-то там, а где-то тут, у нас с вами! Мы не сможем отправить всю чернь в яму, эти разговоры словно чума быстро распространяются, поражая умы простолюдинов, и эту чернь потом просто будет невозможно излечить даже плетью.

- Но...

- Мой барон, я предлагаю, самым разумным будет, во-первых, всех уже задержанных бунтовщиков завтра же с утра на площади высечь и отправить в яму, во-вторых, этих с доходного дома всем скопом кого задержат тоже вместе с остальными направить в яму второй колонной. По дороге Сир Молон их выпустит в лесах, около Глазвиля, но так, чтобы это было, как будто те сами сбежали. Племянник Реса вместе с ними должен утроить бунты в Глазвиле и Кругорте, а после вернуть всю свою шайку в определенное место, где капитан их вновь задержит и всех, кроме племянника конечно, отвезет в яму.

- Потрясающе магистр. Эта чернь ни о чем не догадываясь сделает то что нам надо! При этом сама не понимая, кто их ведет. Мы будем вне подозрений. Главное все концы в итоге сгинут в яме! - воскликнул барон, обрадовавшись предложенному магистром плану.

- Главное чтобы у твоего племянника было достаточно ума хорошенько обработать этих дурней и устроить бунты, как мы и задумывали, - сказал магистр консильери, подняв указательный палец. - Во время бунта нужно больше крови, как можно больше среди местной знати. Пусть наша чернь хорошенько растрясет эти баронства.

- Но как же..., да он оказывает воздействие, но не все будут готовы пойти за ним, они ...

- Готовы - не готовы, все это чушь. На самом деле все очень просто, мы уже создали для них условия сделать так, как нужно нам. Сейчас их переловят, и будут держать в остроге, а после по приговору повезут в яму. По дороге мы так все устроим, чтобы они все сбежали в лес. У них будет очевидный выбор либо бежать, либо яма. Кто устоит при таком выборе от побега? В лесу у вашего племянника будет время прочистить им мозги и направить на бунты. Те, кто последуют за ним, уйдут, а кто откажется и пойдет своей дорогой, капитан со следопытами там же в лесу их переловит и, поймав, отправит в яму. Так никто из этой черни, кроме племянника не будет знать, кто их направляет. Даже если всех переловят во время бунта, нам это никак не повредит. Лишь бы ваш племянник держал рот на замке. Если даже и его поймают, я думаю, мы найдем способ его после вызволить.

Тяжело вздохнув, консильери согласно кивнул. План магистра был вполне разумен и самое главное не требовал долгой подготовки. Единственное, что ему не нравилось, так это риск которым он невольно подвергнул племянника.

- Сейчас, когда их переловят, ваш племянник будет вместе с остальными сидеть в остроге, чтобы не вызвать подозрений. Но вы не беспокойтесь, я скажу капитану, чтобы задержанных в доходном доме не пытали и перед отправкой не вздумали дать плетей. Все это будет нам только во вред. Им предстоит долгий путь, они должны быть в форме. Они просидят в остроге до утра и утром второй партией их отправят в яму, - дополнил Вилен.

- Магистр я думаю Ресу обязательно нужно утром увидеться с племянником и дать наставления. Ему будет не лишне провести в остроге ночь, это пойдет на наше общее благо. Он должен прочувствовать, что не только его, всех нас ждет, если вздумает проболтаться, - сказал барон подытожив.

На этом разговор был закончен и консильери с тревогой в сердце покинул замок. "Похоже, Вилен опять меня перещеголял", с сожалением подумал он.

Если раньше старый барон, конечно, иногда советовался с Виленом по каким-то вопросам, но главным советником был всегда консильери, то сейчас все совсем иначе. Магистр было похоже полностью стал заменять консильери и пользовался полнейшим авторитетом барона. "Как это могло произойти?" недоумевал Рес. Все было странно и непонятно для него.

Самое главное - магистр Вилен не только присвоил его идею, но еще и возглавил, а исполнение повесил на консильери. Теперь, если все получится, то это будет истолковано, как прежде всего заслуга Вилена, а в случае возникновения заминок и тем более если эта игра не получится, то отвечать придется Ресу. Кроме прочего Вилен сейчас управлял еще и его родным племянником. Все это вызывало у консильери бессильную ярость, он был зол как никогда, но не мог ничего поделать.

"И зачем меня дернуло сделать это предложение барону!" заключил консильери.

Невольно он вспомнил дочь, сказавшую, что ей не нравится их задумка - "Вот же женское чутье!" воскликнул про себя консильери. "Даже не зная сути вопроса, сразу попала в точку! Зачем я ввязался во все это, еще и племянника втянул. Теперь в этом деле мне вообще никакого проку нет".

Сама мысль отыграть проигрыш у Вилена для него сейчас казалась несбыточной, Рес почувствовал, что установить близкий контакт с Реганом Бреттом у него уже никогда не получится.

Лишь подходя к дому, он заметил, что на улице сыпала мелкая морось, и он весь промок. "Так и знал, что пойдет дождь, будь он не ладен" морщась, подумал он.

Дома у порога его встретила испуганная Милли, подбежав, она затараторила:

- Сегодня стражники окружили наш доходный дом и всех задержали. Флипа, то есть Дарима тоже задержали и всех отправили в острог. Что теперь будет? Папа, что будет с Даримом?

- Да я знаю, - тихо сказал он. - Все будет хорошо, с ним ничего плохого не будет, так и задумано.

- Это точно? - спросила она, смотря испуганными глазами.

- Точно Милли, точно, - чуть улыбнувшись, ответил он.

Да и что консильери мог сказать дочери? Лишь утешить, чтобы хоть она не переживала.

- Да и еще. Он днем приходил и оставил кошелек с выручкой по доходному дому, - сказала она и протянула полученный от Дарима кошелек.

Взяв его и взвесив на весу, консильери поморщился. "Что-то уж совсем мало", подумал он. Высыпав содержимое и пересчитав, он тяжело вздохнул. "Вот олух, получается, он даже трети не собрал", сказал он про себя и вновь поморщившись, направился на кухню.

Рузи хотела было к нему обратиться по поводу всего этого, но видя, а главное, почувствовав, в каком он состоянии, не решилась, посчитав, что когда будет готов, он сам все расскажет. Приготовив ему ужин она подала мужу на стол и молча, чтобы не беспокоить вышла.

В одиночестве, отбросив вилку и руками поедая тушеную курицу, в мыслях он вновь и вновь крутил всю ситуацию.

"Зря я ввязался во все это, зря", повторял он себе вновь и вновь. С этим пессимизмом взяв с собой бутылку вина, консильери уединился в кабинете.

(конец ознакомительного фрагмента)