— О чём вы? — спросил Пятый, нахмурив брови. Парень как раз слез с лошади и придерживал её за поводья. При этом всеми силами старался не смотреть на трупы убитых. Боялся встретить там знакомое лицо. — Кто кого обманывает? Разве наша основная цель — не возвращение стены Мария?

— Очнись, Пятый! — неожиданно воскликнул Первый, не дав мне и слова вымолвить. — Даже я уже понял, что тут что-то не чисто. Больше половины всего взвода мертвы. Не ты ли сам только что видел их трупы? И при этом, ещё и нескольких часов не прошло. Почему экспедиция продолжается? О чём думает главнокомандующий? Что тут вообще происходит? Командир! — повернулся ко мне. — Вы же что-то знаете, верно? Догадываетесь, но молчите. Что… что происходит?

Сделала ещё несколько глотков и села на небольшой торчащий из-под земли камень. Подчинённые подошли ко мне ближе, напряженно следя за каждым моим действием. По неизвестной мне причине они начали обращаться друг к другу не по именам, а по цифрам, что я дала им ещё утром. Словно это придавало им уверенности и сил. Словно они больше не те, кем они были ранее.

— А как вы сами думаете? — улыбнулась им. — Пора вам проснуться, детишки, и взглянуть на ту жопу, в которой вы оказались. Самых сильных и опытных бойцов отправили вперёд, в то время как вы… сборище зелёных сопляков, которые недавно ещё мамкину сиську сосали, находитесь тут. Причём и во времена кадетского обучения не демонстрировали себя с особой стороны, верно? Вы — мусор! Пушечное мясо, от которого и избавиться не жалко. И я… вместе с вами увязла в этом дерьме. Единственный выход — отбросить сомнения и всё человеческое. Забудьте то, кем вы были ранее. Аристократ, ребёнок врачей или кузнеца… Сейчас вы просто пятеро юнцов, и единственные люди, которым можете смело доверять. И то лишь по той причине, что попали в одну лодку. Ни мне, ни другим командирам, ни главнокомандующему доверять нельзя. Больше нет. Если хотите жить, никому не верьте. Только себе.

— Но… — вздохнул Третий, нервно почёсывая затылок. — Как… как нам быть?

От каждого произнесённого мной слова их глаза округлялись, а руки сжимались в тугие кулаки. Они злились и ужасались. Но ничего с этим поделать не могли. Даже поспорить и опровергнуть эти слова, уже успев увидеть несколько десятков трупов… Трудно с этим спорить. Наверное, кто-нибудь другой на моём месте сказал бы, что все они бравые солдаты, и на них полагается всё человечество. А также что-то о их силе, чести, достоинстве и долге. Но… я не оратор. Я говорю то, что думаю. Говорю правду. За это меня зачастую и ненавидят. Почему? Да потому, что «правда» самый редкий и бесценный в наше время ресурс. Ни золото, ни деньги, ни еда и ни земли, а именно — правда. И я следую лишь за теми людьми, кто даёт мне эту правду. Пускай, с самой дерьмовой точки зрения, но главное — правду. Тогда я смогу действовать. Я смогу, но не эти детишки.

— Хм… — положила руки на колени, слегка согнувшись в спине, и, устало выдохнув, начала думать. — Ясное дело, что до стены Мария мы не дойдём. Также я не гарантирую, что наш Отряд Смертников не поредеет в следующем часу. Но и отступать никак нельзя. Оружия толком нет, а смертей всё больше… Пятый, — повернулась к парню. — Ты ведь местный, верно? Если судить по сигнальным ракетам, куда мы движемся?

— Эм… — брюнет огляделся. — Если мне не изменяет память, то… мы движемся в сторону Гигантских Деревьев. Это лес, что к северу отсюда. Но я уверен, что главнокомандующий обойдёт его. Слишком опасно разбивать войско.

— Гигантские Деревья говоришь… — вновь отпила из фляги. — Что ж… значит, движемся туда. Думаю, Эрвин всё же пошёл через лес, пытаясь заманить ту здоровую тварь.

— Это вы о той женской особи? — нервно вздохнул Второй, потирая рукой свой длинный нос. — Она… какая-то не такая. И её взгляд… она смотрела прямо на меня! Прямо в глаза! Но… но почему-то ушла в сторону. Не охотилась, как остальные…

— Да потому, что она такая же, как этот пресловутый Эрен Йегер, о котором все только и говорят, — фыркнул гордо Первый. — Я прав, командир? Вы ведь это тоже заметили. То, как она улыбнулась, когда поняла, что мы столкнёмся с таким количеством титанов…

— Верно мыслишь, Первый, — с усмешкой привстала и похлопала блондина по плечу. — Вопрос только — кто это? Кто-то из своих? Может, начальство? Или старушка из соседнего дома? А может, твой друг по парте ещё со времён обучения в училище? Кто?

Все вновь напряглись, опуская взгляд. От мысли, что они реально никому не могут доверять, немного пугала их, но в тоже время и объединяла. Теперь они смотрели друг на друга так, словно в этом мире больше никого не существует. Только они, и только сейчас. Гордость от своего происхождения, лень и нежелание работать, неуверенность, страх… всё это было отброшено. Вопросы больше не задавались. Третий решил всё оббежать поле, на котором мы остановились, и поискать полезные для нас вещи. Это было мерзко. У некоторых до сих пор желтизна выступала на лице, как только они видели распотрошённые внутренние человеческие органы. Это меня уже мало чем удивишь. Всё это проходила и неоднократно. Но детишки…

Через пятнадцать-двадцать минут Ураган неожиданно заржал, нанося звонкие удары копытами по земле. Все уже знали, что это за сигнал, и, не дожидаясь моей команды, побежали к своим лошадям, продолжая путь. Как раз в это время из-за холма вышел один из гигантов, что, размахивая руками в разные стороны, пытался нагнать нас. К счастью, это был обычный десятиметровый титан. И на длинных дистанциях они не очень быстрые. Выдыхаются.

Нам удалось убежать.

Но недолго длилось наше затишье. Не успели мы добраться до леса, когда вновь оказались окружены гигантами. Трудно сказать, что именно их привлекало, но они также все стремились в сторону леса Гигантских Деревьев. Нужно было прорваться сквозь этот ужас. Газа в баллонах практически не осталось. Единственное спасение — это высота деревьев и шанс того, что нас прикроют остальные. Но… их даже не было видно.

Я сражалась…

Я действительно сражалась, сцепляясь за любую соломинку, чтобы выжить. Однако, всему есть предел. Сколько успела убить гигантов за сегодняшний день? Чёрт… даже не вспомню. Просто рубила их плоть, ничего не замечая вокруг. Только звон ломающейся стали заглушал мой яростный вопль. В итоге, всё пришло к тому, что я была полностью обессилена. В сознании всё так и смешалось. Уже даже не помню, как получила свои травмы.

У меня было вывернуто колено, треснуты нижние рёбра, травмирована голова и выбиты из суставов пальцы на левой руке. Я лежала на земле и смотрела в глаза трёхметровому гиганту, что с обезображенным лицом наклонял в мою сторону пасть. Страха не было. В каком-то смысле я даже была рада, что всё это наконец-то закончится. Рядом кричали эти юнцы, которых просто отправили умирать. Кто-то звал на помощь, кто-то звал исключительно меня, но… сил бороться не осталось. Взгляните! Меня спасти может только чудо.

Но какие Небеса или Высшие Силы захотят спасать такую, как я? Я — чудовище. Монстр. Зло, о котором рассказывают детям, чтобы они себя хорошо вели. Счастливый конец не для меня. Всегда знала, что умру ужасной смертью, и не будет никого, кто хотя бы раз вспомнил «добрым словом». Такие, как я, этого не заслушивают.

Но я не боюсь.

Знала, что так будет.

Забавно лишь то, что перед своей смертью я думаю лишь об одном. Нет, не о семье. Нет, не о своём прошлом, и не о том, то ждёт меня за гранью бытия. И не своих любовниках, жертвах, всех тех, то клялся мне в вечной верности, а уже на следующий день пытался убить… нет. Я думала об Эрвине Смите. Странно, не правда ли? О том человеке, благодаря которому я тут и оказалась. Я… возненавидела его. И сейчас, когда титан схватил мою левую руку и медленно тянет её, вышибая хрящи из плечевого сустава, я всем своим сердцем… всей своей чёрной душой ненавидела его. И молила как Небеса, так и Ад, чтобы у него ничего не получилось. Мне всё равно, что будет со мной. Всё равно, сколько, в итоге, будет трупов. Всё равно, вымрет ли это грёбаное человечество, я просто хочу… чтобы этот человек познал полное поражение.