Вновь и вновь повторимся: образ предмета - это вовсе не избавляемая от всякой вещественности уменьшенная (или, напротив, существенно увеличенная) его копия, помещаемая где-то "в голове", но самоощущение организмом той синхронизированной работы всех его структур, которая исполняется во время практического взаимодействия с ним. Вернее сказать, самоощущение взаимодействия с предметом, ибо есть наше воздействие на него, а есть и встречное воздействие предмета на нас. Ни зрительные, ни слуховые, ни какие другие представления в принципе не могут быть порождены односторонне направленным физическим воздействием среды на остающиеся пассивными и недвижными органы чувств. Только сложная работа всех обеспечивающих восприятие механизмов способна породить их, и в отсутствие предмета только точное воспроизведение этой взаимосогласованной работы способно породить какой-то образ. Интегральное отображение действительности, которое сочетает и синхронизирует зрительные, слуховые, тактильные и так далее ощущения - это согласованная работа всех (обеспечивающих разнородные восприятия) органов и тканей. Но если каждая составляющая их клетка постоянно хранит в самой себе обобщенный инвариант такой работы, то решающим при опознании предмета какой-то одной из них оказывается не что иное, как немедленное согласование, синхронизация внутренней ритмики достаточно большого массива остальных с алгоритмом тех вибраций, которые вдруг возбуждаются в ней.
Единица!
Кому она нужна?!
Голос единицы
тоньше писка.
Кто ее услышит?..
Поэтому в конечном счете именно такое согласование становится тем, что интегрирует вступающие в резонанс отдельные импульсы в единый образ опознаваемого начала, в
единый ураган,
из голосов спрессованный
тихих и тонких...
Словом, при восприятии привычного вся рефлекторная дуга в логическом пределе может быть включена действием одной единственной клетки (может быть, даже не всегда входящей в состав какого-то специализированного рецептора). Но это только потому, что общий массив предварительно активизированных атомов биологической плоти уже переходит какой-то критический рубеж, поэтому исполняемое всеми остальными не вступает в открытый диссонанс с нею, и дальнейшее накопление "критической массы" резонанса происходит практически беспрепятственно. Предварительное же возбуждение, как уже говорилось, происходит под влиянием определенной потребности организма, которая включает ориентированный именно на ее удовлетворение поисковый режим.
То обстоятельство, что каждая клетка является по существу самостоятельным организмом, и, следовательно, располагает автономными механизмами восприятия действительности, позволяет ей так же самостоятельно опознавать окружающее. Между тем в процессе поисковой деятельности опознание любого из ключевых факторов, которые систематически сопровождают удовлетворение данной потребности, способно перевести уже пульсирующий на подпороговом уровне алгоритм ее разрешения на высшую ступень возбуждения. До предела же активизированная единица, как представляется, способна сообщить дополнительный импульс возбуждения и своему непосредственному окружению. Цепная реакция это, вероятно, не только близкая аналогия, но и достаточно строгая схема накопления требуемой для активизации теперь уже всего организма в целом "критической массы" восприятия.
Таким образом, та структурная единица, которая инициирует начальный импульс, просто оказывается первой из всех - и не более того. Здесь уже говорилось, что режим поисковой деятельности предполагает первичное возбуждение наиболее соответствующих контекстной ситуации сегментов интегрального опыта индивида, - поэтому достаточно и немногого. Так, известно, что для находящегося в критической фазе вещества достаточно всего одной точки кристаллизации. И, кстати, основой эволюционного формирования органов, специализирующихся на восприятии тех или иных сигналов внешнего мира, в конечном счете служат именно такие единицы, которые статистически чаще оказываются подобными точками, иначе говоря, статистически чаще опережают весь массив остальных. Но все же заметим, что в каждом отдельном акте восприятия все зависит отнюдь не от отдельных клеток, но от величины общего их массива, которому передается дополнительный импульс возбуждения. Ориентированная на предмет деятельность вызывается к жизни только тогда, когда суммарный импульс возбуждения переходит какие-то границы; за ними она еще может быть удержана на подпороговом уровне.
Как бы в скобках заметим, что, способность отдельной клетки к самостоятельному отображению действительности вовсе не значит, что каждой из них получается та же картина окружающего мира, которая предстает перед организмом в целом. Если оперировать зрительными представлениями, то формируемый ею образ скорее может быть уподоблен плохой фотографии, сделанной с предельно сбитой фокусировкой: хаотическая чересполосица бесформенных световых пятен - и не более того. Правда, и этого зачастую вполне достаточно для успешного ориентирования на местности. Действительно, если, к примеру, речь идет о поиске открытого источника воды, то вероятность его нахождения при движении в сторону света много больше, чем при движении в обратном направлении. Если к тому же движение совершается и в генеральном направлении к наиболее низкой точке рельефа, то вероятность еще более возрастает. Между тем клетка формирует не только зрительный образ среды, отображает не только градиент силы тяжести, но и микроскопические перепады давления, температуры, влажности воздуха, концентрации кислорода, изменения интегрального химического фона, локальные аномалии магнитного поля и многое многое другое. Все это в сложной своей совокупности способно дать довольно точную картину окружающего мира даже там, где каждый из всех регистрируемых ею параметров отображается в предельно упрощенном, исключающем всякую детализацию виде. Именно поэтому поисковая деятельность даже самых примитивных организмов практически никогда не протекает хаотично: все они движутся отнюдь не в случайном направлении, но по каким-то определенным оптимизированным траекториям, словно руководствуясь подобием внутреннего локатора.
Отсюда правильней было бы говорить не только об иерархически организованном движении биологической ткани, один полюс которого выплескивается на внешний слой и проявляется в собственно предметной деятельности индивида, другой утопает на внутриклеточном уровне, но и об иерархии отображения. Генерируемый еще на клеточном уровне, образ предмета, собственно, даже не предмета, но всей среды в целом, ибо сам предмет еще подлежит искусственному вычленению из целостной ее картины, - на каждой иерархически высшей ступени должен подвергаться все большей и большей детализации. При этом на каждом уровне сохраняется именно интегральный образ, синтезируемый всеми формами восприятия, но в зависимости от функционального назначения ткани перевес может получать какая-то определенная информационная его составляющая - зрительная, электромагнитная, звуковая и так далее. Механизмом же включения всех иерархически высших органов опознания предстает именно накопленная критическая масса резонанса.
(По-видимому, именно эта способность каждой отдельной клетки самостоятельно получать интегральный - пусть и подлежащий дальнейшей дифференциации - образ окружающего мира в свое время озадачила Гельмгольца. Пытаясь постичь механизм восприятия сигналов внешнего мира, он пришел к необходимости детального изучения тонкой структуры рецептеров. Именно она должна была помочь раскрытию общих принципов их работы. При проведении опытов предполагалось, что распределение возбуждения между структурными элементами сетчатки глаза должно быть прямо производным от характера воспринимаемого ею предмета, то есть предполагалось, что в зависимости от того, что именно предстает перед взором, разные элементы сетчатки должны реагировать по-разному. Поэтому общая "картинка", по предположению, должна была складываться из суммы единичных реакций каждого отдельного элемента сетчатки. Однако в действительности эксперименты показали, что каждый из них реагирует одинаково, вне всякой зависимости от конкретной характеристики получаемого сигнала. Другими словами, каждый элемент сетчатки реагировал одинаково и на колбасу и на палку, как бы совсем не отличая одно от другого. Вернее сказать, и в том и в другом случае глаз не должен был бы видеть вообще ничего, кроме какого-то сплошного недифференцированного фона, информационного шума. Кстати, тот же самый парадокс обнаружился им и при изучении работы органов слуха. Но если принять, что в действительности каждой структурной единицей генерируется не какой-то изолированный фрагмент целого, но именно интегральный образ всей окружающей действительности, иначе говоря, сетчаткой в целом вырабатывается отнюдь не один, но огромное множество лишь микроскопически отличающихся друг от друга образов, это противоречие разрешается. Сложно дифференцированные зрительные (слуховые, тактильные и так далее) образы различных предметов постоянно формируются организмом, но при этом каждый структурный элемент его специализированных рецептеров всякий раз возбуждается практически одинаково, неотличимо от всех остальных.)
