Перед тем, как улечься, Миха долго копался в вещах, перерыл багажник машины, и, наконец, нашел то, что искал, извлек на свет небольшую складную лопатку. Он устроил ее рядом с собой, а также прихватил фонарик, нож и карту и нагромоздил все эти туристические гаджеты возле подушки. Приготовился. Было еще светло, когда мы легли спать.
17 июля
одиннадцатый день путешествия
Я открыл глаза и увидел, что кругом все колюче белое. Осмотрелся. Я один, забытый и брошенный, где-то в Арктике. Вокруг была ледяная пустыня. Снег, лед на верхушках холмов, туман клочками и гудки порывистого ветра. Ни одного цветного или просто темного пятна. Белое безумие. Я прошелся до ближних холмов, осмотрелся и остановился, как вкопанный, когда увидел, что ко мне приближается какая-то фигура. Туман искажал силуэт, и я смог понять кто это, только когда человек притормозил в пяти метрах от меня. Это была женщина. На ней было длинное белое платье, как сарафан, но с широкими рукавами. Гладкие черные волосы достигали лодыжек. Также у нее были черные по-азиатски суженные глаза и белая, почти голубая кожа. И... она была красива. Хотя вызывала страх. Ну, зрелище извержения вулкана тоже бывает красивым, а по факту-то ведь - это кошмар.
- Что ты здесь делаешь, человек? - раздался ее голос.
Не понравилось мне что-то ее обращение. Но я не стал ей указывать, что это как-то неприлично, так обращаться. Да, я - человек, не крокодил. Вроде это заметно. Зачем акцентировать?
- Я не знаю, как попал сюда.
- А, твое подсознание бродит по закоулкам ада, - объяснила женщина.
Хорошая, светлая мысль. И как же я раньше не догадался, куда попал?
- Вообще-то, я это место представлял по-другому. А где я на самом деле?
- Это Нифльхейм. Один из первых проявленных миров, зародившийся в бесконечном хаосе. Я - Хель, повелительница этого мира.
- И как же ты тут выживаешь? Я бы сменил страну.
Женщина громко засмеялась.
- Я и есть - все то, что вокруг. Я пребываю бесконечно в каждом кристалле льда, каждой капле тумана и снега. И в моем мире не может находиться никто. Взгляни - твои руки стали фиолетовыми. А лицо побелело и сливается с пространством. Нифльхейм поглощает тебя.
Я вздрогнул и уставился на свои руки. Действительно, кожа распухла и приняла скучный лиловый оттенок. Я потрогал лицо и ничего не почувствовал, непонятно, то ли отморозил руки, то ли... моего лица не было...
- Тебе надо возвращаться туда, откуда ты прибыл, - сказала Хель, - Если ты задержишься еще хоть немного, то распадешься на кристаллы.
- И как мне это сделать? - прохрипел я.
- Иди за мной.
Она прошла мимо и направилась к дальним холмам. Только тут я заметил, что она не шла, она летела над дорогой на высоте пятнадцати сантиметров. Дрожь пробежала по, и без того, съеженной моей спине. Я задыхался и бежал за этой "отмороженной" женщиной, боясь, что вот-вот отвалиться какая-нибудь часть тела. Хотя, странно, до того, как она мне сказала, что я пофиолетовел, я не чувствовал холода.
Хель взлетела на холм. Который оказался вовсе не холмом, а спрессованной льдиной. Я поднялся к ней и увидел, что впереди все в таких же льдинах. Они громоздились друг на друга, терлись, трещали. Оказывается, дальше было море и оно теплым приливом сваливало айсберги в кучу. За морем вдалеке виднелась земля. Над ней вились клубы черного дыма, а на поверхности вспыхивали вулканы. Иногда сквозь копоть дыма проступали рыжие языки огня.
- Это Муспельхейм. Край огня. Мой вечный противник, - сообщила Хель, - Второй из проявленных миров. Его жар вечно топит мои льдины, а они трутся краями и издают искры, которые питают ваш мир энергией.
Я заметил, как один из вулканов изверг бардовую порцию магмы и запыхтел серым смогом.
- Мне нужно туда?
- Нет. Твой мир - там, - она указала рукой налево.
Там между двух миров, посреди взволнованного моря трепетал чудный зеленый островок. Отсюда издалека можно было даже заметить его высотки и самолеты, снующие над городами.
И мне что-то так туда захотелось, так меня потянуло. Даже если там всего один город, ну пусть хотя бы Таганрог, я всю жизнь буду рад, что нахожусь в том месте.
- Как мне добраться до моего мира?
- У берега моря бьется о льдины лодка, бери ее и плыви, - проинструктировала богиня.
- А может, есть какой-нибудь другой способ?
- Боишься воды? Это не время страха, это - твое время. Плыви отсюда и не оглядывайся.
Я неуклюже по изломанным айсбергам спустился вниз и увидел маленькое одноместное каноэ с веслом. Не внушало оно мне доверия. Какая-то туристическая ветошь. Я оглянулся назад. Хель стояла на вершине льдины и смотрела на Муспельхейм.
- А откуда здесь эта лодка? - я бесцеремонно прервал ее медитацию.
- Ты взял ее с собой. Это зацепка для того, чтобы вернуться домой.
Значит, я подготовился. Ну, это уже хорошо. Но почему бы тогда не взять самолет? Или, на худой конец, яхту с мотором. Ну нафига мне это каноэ с веслом? У меня же руки отвалятся, пока я догребу.
- У тебя больше нет времени, - крикнула Хель, - Ты видишь пыль на руках? Твоя кожа начинает распадаться.
Действительно, мои руки по локоть были в чем-то белом, как будто я окунул их в муку. Я мигом плюхнулся в каноэ, схватил весло и загреб к заветному острову. По дороге я обернулся. Повелительница Нифльхейма все еще стояла на вершине. Я почему-то подумал, что может она и не боится воды и холода, но и у нее есть страх. Она боится Муспельхейма. Может быть эти "проявленные", как она выражается, миры, и возникли тогда, когда появился первый страх? Мне тогда показалось, что я знаю наверняка, что на противоположном конце моря сейчас так же стоит страшная и прекрасная женщина с черным от дыма лицом и волосами покрытыми пеплом, и смотрит сюда, на Нифльхейм, и кровь ее застывает от страха.
Миха проснулся, когда услышал гнусавые голоса, доносившиеся снаружи. Он схватил лопату и выбрался из палатки.
- Добыл лопату? - поинтересовался тролль.
Миха кивнул, с гордостью потрясая в воздухе своим садовым инвентарем.
- Тогда пошли.
По узкой, путающейся как лабиринт, тропе тролли направились в горы. Миха шел последним. От гнусавого голоса певших на непонятном языке троллей, у него начинало звенеть в голове. Он матерился вполголоса и постоянно спотыкался, когда кто-нибудь из его спутников брал особо высокую ноту. Тропа черной змеей проскользнула между валунами и скалами, и, наконец, замерла и свернулась кольцом перед входом в пещеру. Тролли зажгли факелы и по одному оперативно юркнули в пещерку. Миха еле втиснулся в узкий проем грота и, согнувшись пополам, почти прижимая затылок к потолку, пошел за ними. Золотокопатели бодрой цепочкой начали спускаться вглубь горы. Тролли высвистывали какую-то зловещую мелодию и Миха попросил их заткнуться.
- Слышь, малыш, ты чё? - обернулся к парню тролль, - Грига не знаешь?
- Ну не знаю и чё?
- Дилетант, - хмыкнул идущий впереди тролль, - Зря мы его взяли.
- Не зря. Григ - композитор, автор "Пер Гюнта", - внезапно, выпалил Миха, - Просто я не люблю отрывок "В пещере горного короля", может вы лучше "танец Анитры" насвистите? Как-то повеселее будет.
Тролли переглянулись, а Миха почувствовал, что у него пересохло во рту. Что это? Память прошлых жизней? Откуда он это знает? Что, на хрен, происходит? Его подменили, а он об этом не знает?
- Ну, вы меня поняли, - кивнул он и знаком показал, что пора бы двигаться дальше.
Тролли действительно сменили музыкальную тему и начали насвистывать другой отрывок той же оперы. Миха тронулся за ними, ломая голову, откуда он знает Грига. Ну, откуда бы ни было, подсознание не подвело и вовремя подбросило нужную инфу.
Наконец, кладоискатели забрели в довольно большой полукруглый грот и начали окапываться. Тролли воткнули факелы в землю, немного поспорили над картой и наметили место раскопок. Главный очертил лопатой кружок и показал остальным весь, так сказать, фронт работ - полтора метра в диаметре. Миха покривился, но с видом опытного копателя, немного раздвинул двух суетившихся у линии троллей, и вдолбил острие лопаты в землю. Работа началась. Тролли копали суетливо, постоянно отвлекались, помогали друг другу и много болтали. Миха тоже не показывал верх мастерства, еле ворочая битые камни и песок. Он уже подумывал, что придется прийти еще и в следующую ночь, но тут у одного из троллей лопата воткнулась во что-то жесткое, раздался лязг железа и звон, как из полного гвоздями ведра. Миха громко сглотнул слюну. Тролли подхватили и вытащили наружу металлический сундучок. Миха присел на корточки рядом и любовно обтер сундучок руками.
