- «Якорь» все еще приживается. - В который раз констатировал Менгеле, пока Лена сидела перед ним с открытой грудной клеткой. - Это странно. По моим прогнозам, он должен был давно прижиться.

- Он меня заебал. - Откровенно рыкнула Окстон, когда от касаний Менгеле к «Якорю» ее коротнуло искрами. - Он постоянно чудит и выходит из-под контроля - вся комната уже в хламе из-за этого.

- Хм… Может, ошибка в чертежах?… - задумался Менгеле и, достав необычный инструмент, прикоснулся к сердцевине «Якоря», отчего в то же мгновение его ударило током и тот мгновенно выронил предмет от боли. - Этот… Он очень капризный, как я вижу. Придется делать операцию.

- Мда уж… - Выдала Лена с полный пренебрежением и скепсисом. -…походу у вас и руки не из того места растут, ребята.

- Не брызжи слюной, Злючка. - Хмыкнул Менгеле, позволяя Окстон застегнуть одежду. - Иди, отдохни в тире или где-нибудь еще… Завтра будем делать операцию по смене корпуса, может, дело в нем.

И Окстон покорно ушла. За прошедшее время она смогла встать на ноги и даже привыкнуть к тяжести хроноускорителя. Злоба в адрес Overwatch заставляла ее проводить очную долю времени в работе над своими боевыми навыками, которые «Коготь» развивал в ней с завидной скоростью и эффективностью. Все шло на удивление гладко и даже самой Лене в какой-то момент понравилось находится в «Когте», но всю красивую картину портил неподчиняющийся хроноускоритель…

- Да твою мать!! – Лена со злобой пнула дверь в свою комнату, которую ей выделили через месяц проживания на базе, и тут же принялась расстегивать свою одежду, вглядываясь в пульсирующий сгусток алой энергии. – Чертов «Якорь»… почему ты так… почему ты так меня ненавидишь??…

«Якорь» в центре ее груди был безмолвен и лишь светился агрессивными сгустками энергии в такт ее взбешенному сердцу. В моменты адреналина и стресса тот принимался искрить вокруг нее, причиняя боль. При резких движениях и прыжкам, иногда казалось, что ее собственное время замедлялось, после чего - вспыхивала боль. Такая, что сводила зубы и обжигала грудь. Завтра должны были сделать операцию и, казалось, будто это иллюзия, но чертов «Якорь» как будто ощущал это и яростно протестовал.

- Блять… Слушай, может… Ты реально живой? – вопрос, слетевший с губ Лены, и который она сама боялась долгое время задавать, неожиданно приобрёл разумные очертания. Не выдержав собственного любопытства, Окстон коснулась «Якоря» пальцами, за что мгновенно получила разряд удар током. - Проклятье!… Ебучий Overwatch и их эксперимент! Если бы не они, я бы сейчас не пилила себе мозг насчет тебя! Да что там - если бы не они - тебя бы со мной не было! Я бы была простым пилотом! Как будто я чего-то большего хотела от жизни!

Лена безмолвно стояла на месте, рассматривая «Якорь», пока не решила отвлечься и заняться хоть чем-то полезным. Ноги привели ее обратно в тир, где она слонялась вдоль богатого арсенала оружия, остановившись возле пары импульсных пистолетов. Эта парочка, в купе с активностью летчицы, оказалась идеальным выбором для нее. Базовая военная подготовка позволила Окстон легко освоиться с этим оружием и в тире нынешней базы ей не было равных. Было ли это врожденным талантом или же искреннее желание мести – никто не знал, включая и саму Лену.

И время, проведенное в тире, обычно помогало Лене отвлечься от собственной слабости, которую она яростно презирала в себе и пыталась всеми силами искоренить. Так или иначе, уже вся база знала точно – если по вечерам из тира доносились звуки активной пальбы – туда заходить не стоит, потому что внутри была Окстон. А та, как известно по слухам среди рядовых агентов «Когтя», была крайне нервной и агрессивной…

Вымешивая свою злость на мишенях, Лена с каждым удачным попаданием ощущала то, как «Якорь» начинает вновь «капризничать». Окстон старалась игнорировать покалывание на своем теле, но от минуты к минуте яростной пальбы и свободных тренировок она ощущала все больше сковывающую ее боль. В конце концов дошло до того, что вместе с импульсами из ее пистолетов начали вырываться алые искры, схожие с теми, какие пылали в ее хроноускорителе… не говоря уже о пронзившей ее боли.

- Господи, да что с тобой не так?? – не выдержала Окстон, вскрикнув и яростно всплеснув руками, пока ее неожиданно не качнуло в сторону, дернуло на странном импульсе и Лена неожиданно поняла, что… ее переместило на несколько метров вперед от той мишени, возле которой она стояла. Секундный ступор и до ее разума снизошло озарение, вместе с тем, как неожиданная боль от хроноускорителя утихла. – Это… что-то любопытное…

Лена опустила взгляд на хроноускоритель, словно сейчас она знакомилась с ним совсем по-другому, но в то же время в голове неожиданно сложился весь паззл из странных ощущений и тех последствий, которые они принесли. Боль, которую она ощущала неожиданно утихла, а чтобы убедиться в достоверности собственных ощущений Лена стремглав помчалась к себе в комнату, где торопливо сняла с себя хроноускоритель и задрала кофту, рассматривая «Якорь». Тот искрился спокойнее и даже более умиротворенно, а когда она коснулась пальцами алого вихря энергии – тот не принес ей боли, а даже покорно окутал ее пальцы, струясь и кружась по коже как красивые воздушные ленты алого цвета.

- Кажется, что мы с тобой подружились… - протянула нервно Лена и опустила ткань кофты обратно. – Тебе просто нужен был выпуск… толчок…

Размышляя с пару мгновений над собственными словами – Лена неожиданно вновь надела на себя хроноускоритель, застегнула ремни и, сосредоточившись на своих ощущениях, сделала толчок, после которого вновь ощутила странный импульс, чувство небольшой невесомости, а после – встречу своего носа с потолком и громкое падение на кровать. Но несмотря на боль от падения и столкновения – на лице Окстон воссияла улыбка: ее проклятье только что превратилось в дар…

- Использовать то, чем меня прокляли… - поэтично бормотала про себя Лена, с каким-то вдохновением глядя за тем, как алая энергия хроноускорителя струится по ее рукам, словно ленты и искрятся, как опасное электричество. -…что может быть прекраснее?…

***

И все-таки Лена иногда ощущала себя цепным псом. Они держали ее на базе, не пускали наружу и запрещали действовать самостоятельно касательно Overwatch. И так два года, за которые она успела не только научиться контролировать свои способности, но и феноменально повысила свои навыки. И, говоря «повысила», слабо сказано. Одержимая злобой и жаждой мести, в купе с открывшимися ей способностями в виде малого контроля над временем и способностью совершать короткие телепортации, она стала маленьким бедствием базы, на которой сосуществовала.

Два года взаперти на базе сделали из Лены не только одержимую своей местью, но и совершенно неуправляемой бунтаркой, которая часто игнорировала приказы и слала каждого, кто только на нее косо смотрел. Успехи на стрельбище и побоище делали ее самоуверенной, но и по совместительству с этим – одной из лучших агентов «Когтя». Но как не парадоксально – она ни разу не контактировала с другими агентами, кроме одного – Сомброй. Но это было в самом начале ее становления и Окстон не считала это за знакомство. Да и говоря откровенным языком – ей было плевать на других агентов, поскольку ее алые глаза застилала лишь одна мысль – месть.

И каждый раз, сжимая в руках пистолеты, в ее голове проносилась неутешительная, но бесконечно заводящая ее мысль, что она точно не дрогнет перед тем, чтобы убить… потому что подобная перспектива слишком долго дразнила ее и тешила темную сторону ее эго. Прожив всю жизнь в лучах славы от великих героев, ты невольно вырастаешь пай-девочкой и думаешь о том, как здорово быть доброй и помогать другим. Однако, когда такие вещи разрушаются о реальность и люди, играющие на «темной стороне» предлагают тебе более приятные перспективы – весь хрупкий домик из морали и личных предубеждений очень быстро разрушается и тает на глазах. Лена не стала исключением, подогретая перспективой мести тем, кто оставил ее умирать и обманул идеалы.