- Я никогда не показывал вам свои мхи? Нет? Вы только взгляните! Видите, какая схема? Это моя собственная классификация. А вот здесь...

В мозгу Рана промелькнуло воспоминание, вначале смутное, затем более четкое.

- Вы разыскали для меня дневник?

Оторванный от своих мхов, человек удивленно сказал:

- Конечно. Разве я вам еще не сказал?.. Ах, да, простите. - Он порылся в кармане. - Вот он. А теперь вот этот мох...

Наконец медик со своими мхами ушел, и Ломар раскрыл один из самых важных документов в истории Пиа-2. Но если его предположение не подтвердится, это будет всего лишь кусок бумаги. Он отложил его в сторону и отправился на поиски подтверждения своей мысли.

Подземное помещение, в котором находились массивные генераторы, на первый взгляд казалось покинутым, но после того, как Ран покричал и поколотил в дверь, она отодвинулась и показался ток-чистильщик. Он выглянул, спрятался, вновь выглянул и поманил Ломара. Ран пошел за ним по металлической лестнице, потом по коридору, и странный запах становился все более сильным. Наконец Ран очутился в комнате, лишенной всякой мебели, кроме стола и стула. Кроме этого, здесь был кувшин и детали незнакомого оборудования.

Элзель Идс, инженер Станции, поглядел на него, вытирая коричневое лицо.

- Хо, неожиданное удовольствие, - сказал он. - Я убежден, что у вас склонности к науке. Вы, наверное, интересуетесь этим маленьким экспериментом?

- Тем, что так сильно пахнет?

- Пахнет? Пахнет, черт возьми! Воняет! - Он поднял кувшин. - Знаете, что это такое? - Ран покачал головой. Гордая улыбка появилась на лунообразном лице инженера. - Это можно назвать триумфом искусства над природой. Вы слышали о токироте? Ручаюсь, слышали. Ужасное вещество. Множество примесей. Неудивительно, что эти бедные ублюдки, так сказать, все время воняют. Верно, Клад?

Ток кивнул, не отрывая глаз от кувшина.

- Ну, мое сердце обливалось кровью при самой мысли об этих писунах, и что же я сделал... я взял большую партию этого вещества - токирота - и подверг его процессу ферментирования. Вы знаете, что такое ферментация? И я его - вот здесь - дистиллировал, исключив все эти примеси. В результате получился напиток, чище и слаще материнского молока, если вы простите мне это выражение. Вот. Попробуйте.

Ран попробовал и вернул кувшин: глаза его были так же влажны, как и рот.

- Отличный напиток приготовили вы, инженер, - сказал он. - Спасибо. Токи должны быть благодарны вам. - Инженер расцвел, а Ран, выждав немного, спросил.

- Это генератор?

Инженер расхохотался. Его развеселило, что кто-то может принять самогонный аппарат за генератор. Похлопав Рана по спине, он провел его по другой лестнице.

- Вот - вот это генератор. Их здесь два - по одному с каждой стороны. Немножко отличаются, да?

Еле слышное гудение наполняло воздух. Сравнительно с генераторами, которые Ран видел на Трансфере-10, эти были подобны кролику рядом с кашалотом. Но он постарался высказать восхищение.

- Они у вас в отличном состоянии, - сказал он достаточно серьезно. Много ли можно из них извлечь?

- Достаточно, если понадобится. Мы можем получить больше девяноста тысяч.

- Так много?

Инженер гордо кивнул.

- Но ведь такая мощность требуется не часто.

- О, нет. Нет в этом необходимости. Только когда устанавливаем силовые поля. А вы знаете, когда мы это делаем?

Но Ран сказал, что не знает, как это часто делается. Последовала дискуссия и поиски доказательств - в самой дружеской манере. Во время этого обсуждения кувшин поднимался так часто, как и регистрационные записи. Ран покинул комнату инженера изрядно навеселе. Он подумал, что лучше сделать передышку.

Когда он вошел и направился к душевой, Норна была в комнате.

- Привет, - сказал он, - так рано? А где твои новые друзья?

Она что-то пробормотала. Он продолжал раздеваться. через некоторое время переспросил:

- Что?

- Они говорят, что устали от меня. Почему бы и нет? Я ведь только дикая девушка, все это знают... - голос ее опять перешел в бормотание. Какое-то мгновение он, раздетый, колебался в дверях. Почувствовал необходимость сесть рядом с ней, успокоить, сделать что-то. Но голова продолжала гудеть, ему просто необходим был душ, потом нужно обдумать дальнейшее направление поиска. Поэтому он ничего не сказал, пошел в душ и пустил воду. Когда он вышел, вытираясь, ее не было.

Один древний астроном - так утверждал его ученик, до темноты надоевший ему в детстве, - рассчитал, где должна находиться неизвестная планета, если она действительно существует. Все глаза были прикованы к телескопам в предсказанный момент, и вот - смотрите! - планета появилась именно в той точке. Хотя в детстве Ломар часто желал, чтобы этот астроном никогда не рождался на свет, сейчас он испытывал подобную же радость.

Так называемый бэби-компьютер, единственный, которым располагала Станция, устарел еще в эпоху появления здесь первых кораблей; но для целей Рана Ломара вполне подходил. Задав ему два ряда дат, он получил единый график. То, что он заподозрил с самого начала (он сам не знал, как или почему), теперь получило подтверждение... Конечно, потребуются знания эпидемиологии и дальнейшие розыски - микробиология, контрольные группы и т.д. Микробиологическая наука не была представлена на Пиа-2. Но для Рана Ломара было ясно очевидное.

Максимум использования

генератора (МГ) - месяц 2, 13 день - год 600.

Токская лихорадка (ТЛ) - месяц 3, 2 день - год 600.

МГ - месяц 4, 20 день - месяц 5, 1 день - год 604.

ТЛ - месяц 5, 22 день - год 604.

МГ - месяц 3, 8 день - месяц 3, 18 день - год 611.

ТЛ - месяц 4, 7 день - год 611.

МГ - месяц 5, 17 день - месяц 5, 27 день - год 617.

ТЛ - месяц 6, 15 день - год 617.

И так далее, до самого последнего года. Станционные генераторы работали в максимальном режиме в среднем по десять дней. В среднем через двадцать дней начиналась и вспышка токской лихорадки. В записях медика не указывалось, как долго она продолжалась. Лихорадка считалась эпидемиологической: она никогда не прекращалась полностью... предположительно. Никто не был уверен в этом и никто не побеспокоился проверять. Гильдсмены и члены их семей получали, как обычно, полную иммунизацию. Она не предохраняла от всех вообще болезней, известных в Галактике, но очевидно, от токской лихорадки предохраняла. Гильдсмены никогда ей не болели. И с них этого было достаточно.

Никто не утверждал, что токи, дикие и прирученные, не должны подвергаться иммунизации. Но сыворотка изготовлялась на удалении во множество световых лет, на другом краю Галактики; она очень дорога. С установлением контроля за населением медицинская служба точно знала, сколько сыворотки следует изготовить, - и она изготовляла столько, и не больше. Не было причины предпочитать токов чикерам, или двум племенам, рыжеволосым людям или бледным зеленым, или любой другой полудикой нации, которая не находилась под контролем медицинской службы. Не было такой причины в современном, с трудом достигшем равновесия обществе. Если бы организовалась влиятельная научная и политическая группировка, оперирующая не терминами типа "человечность" или "милосердие", а необходимостью охранять здоровье токов в целях большей заготовки краснокрылки; и если бы такая группировка упорно действовала год за годом, десятилетие за десятилетием, возможно, через несколько поколений она бы победила.

И к тому времени все токи вымерли бы. Нет... медик, погруженный в свои мхи, лишайники и другие детали ботанического хобби, не побеспокоился указать продолжительность каждой вспышки болезни. Но было очевидно, что начиналась вспышка через двадцать дней после того, как генераторы прекращали работу на максимальном режиме.

Генераторы работали в максимальном режиме только для того, чтобы поддерживать силовые поля.

А силовые поля нужны были только для защиты от рипов, когда те необыкновенно размножались. Отсюда следовало, что не люди заражаются от рорков, и что не рорки получают болезнь от людей. Было очевидно, что т_о_к_с_к_а_я_ л_и_х_о_р_а_д_к_а_ р_а_с_п_р_о_с_т_р_а_н_я_е_т_с_я р_и_п_а_м_и_.