- Три, - закончил отсчет Чонин. Его ладони вмиг разъехались в стороны, и в глаза Кёнсу ударил яркий свет. Парень тут же распахнул глаза, немного щурясь, словно боясь, что его подозрения не подтвердятся. Но то, что он видел сейчас перед собой, было действительно воплощением его мечты. Вокруг, словно яркие вспышки воспоминаний, мерцали яркие огни гирлянд. Ковер, на котором Кён стоял все это время, уходил вглубь сада, прекращая свой путь у подножия светлой и просторной беседки. Ее обвивала некая цветочная растительность, названия которой Кёнсу не знал, но которая придавала беседке особое очарование с помощью распустившихся цветов. Ну, а рядом с беседкой, по обеим сторонам от дорожки, как Кён и хотел, стояли самые близкие люди: вполне серьезный, но довольный Сэхун, умиленно улыбающийся Кёну Лухан, дружелюбный Сюмин, радостный хозяин дома Чен, и Бэкхён, счастливый парень, который должен был стать главным персонажем сегодняшнего вечера, но так и не ставший им. Кёнсу обвел взглядом каждого присутствующего парня, мысленно благодаря их за то, что они осмелились сделать его жизнь чуточку ярче своим присутствием в этот важный для него момент. Кстати о моменте. Пока Кёнсу старался сдержать чувства в себе и унять от счастья нахлынувшие на глаза слезы, Чонин вышел вперед и вновь повернулся к нему лицом.

Кён понял, что это еще не все, и что самое главное, что хотел показать Кай все еще впереди. Сердце Кёнсу забилось с бешеной скоростью, когда он понял, чего ему ожидать.

- Ты все слышал тогда? - тихонько спросил Кёнсу, догадываясь уже, каков будет ответ. Ведь в тот вечер, когда Чанни заскочил к ним на огонек, Чонин подозрительно долго возился с чайником, и вернулся в комнату только после того, как Чанёль задал все свои провокационные вопросы. Кай даже не спросил тогда к какому конечному решению они смогли прийти пока он отсутствовал. А секс в тот вечер был таким восхитительным, чувственным, нежным, что До Кёнсу в сотый раз убедился, что поступил правильно, сбежав с собственной свадьбы и вернувшись домой. Кёну в тот вечер и в голову не могло прийти, что Чонин что-то мог услышать, зато сейчас, смотря ему в глаза, понимал, что его слова не остались незамеченными.

- Не мог же я проигнорировать твои желания, особенно, которые касаются и меня тоже, - Кай вспомнил на мгновение, как был счастлив услышать, что в будущем Кёнсу он играет немаловажную роль. Что Кёнсу видит его в своем будущем не просто как любимого парня, а как мужа. - Честно говоря я думал о том же еще месяц назад.

Кёнсу удивленно приподнял брови, вдруг осознавая, что не его внезапные признания навели Кая на мысль устроить праздник.

- Правда?

- Да, я хотел сделать это еще тогда, но Чанёль очень просил дождаться его прибытия. А ты ведь знаешь о его даре убеждения. К тому же, я ведь все еще не знал, что именно ты хочешь. Вот он и предложил узнать. Поэтому, то, что я слышал, не было случайностью. Чанни специально задавал тебе те вопросы. Мне хотелось сделать для тебя незабываемый вечер, тот, о котором ты мечтал. Не знаю, конечно, насколько волшебно все это выглядит, но…

-…это очень красиво, - поспешил заверить Кёнсу, чувствуя в голосе Кая некоторую неуверенность. Должно быть эту неуверенность вызвало молчание со стороны Кёна, поэтому парень и ответил, чтобы успокоить любимого. Ведь вечер и впрямь казался волшебным, особенно когда оказалось, что их желания с Чонином были обоюдными. - Все, даже лучше, чем я представлял.

На лице Чонина вмиг расцвела улыбка, и былая неуверенность просто растворилась под пристальным взглядом Кёнсу, согревающим душу и сердце.

- Тогда, - парень протянул руку куда-то за спину До, а потом отступил на пару шагов назад, держа в руке белую лилию.

- Кённи, - с нежностью произнес его имя Кай, преклоняя перед Кёнсу колено.

Сердце Кёнсу мгновенно сделало сальто от волнения, но парень продолжал смотреть Чонину в глаза, не собираясь отвлекаться ни на секунду. Потому что, черт возьми, не каждый день любимый человек делает тебе предложение, да еще и таким сказочным способом.

- Я не знаю, что думают другие о наших отношениях, но я точно уверен, что ты послан мне судьбой. Потому что только рядом с тобой моя жизнь наполняется смыслом и я чувствую себя самым счастливым человеком на земле. Мне не важно, что такие отношения, как у нас с тобой, не будут приняты обществом. Я люблю тебя, не смотря ни на что, и я хочу прожить с тобой всю свою жизнь. И поэтому… - Чонин вдохнул больше воздуха и протянул к Кёну руку, преподнеся ему цветок, который, несомненно, отражал сейчас все его чувства. И Кёнсу понял, что должен взять этот цветок из рук Кая, чтобы показать, что он согласен принять его чувства. Хотя на самом деле ему было плевать на этот цветок, ведь больше всего ему хотелось обнять самого Кая за те приятные слова, что он сказал.

- Ты выйдешь за меня? - спросил Чонин, смотря на Кёна взволнованным взглядом, словно боялся, что ответ будет совсем не таким, каким он его себе представил.

До протянул руку к цветку,из-за своей медлительности заставляя Кая покрыться волной дрожи от нервного напряжения. Но потом вдруг широко улыбнулся, потянул Чонина за руку, и когда тот поднялся на ноги, Кёнсу впорхнул в любимые объятия.

- Тебе не обязательно было спрашивать. Я согласен на все, - прошептал он так, чтобы только Чонину было слышно, а потом уткнулся носом в грудь Кая, чтобы скрыть внезапно появившееся на щеках смущение. Ведь все это выглядело так странно, хотя и очень приятно. Кён, обвив шею Кая руками, тут же впился в его губы, чтобы завершить эту прекрасную церемонию поцелуем, а хлопки и посвистывания где-то на заднем плане, добавили остроты ощущениям. Ведь все это казалось таким правильным и реальным, что Кёнсу и думать забыл о том, что все это всего лишь непозволительная роскошь, дальше которой уже ничего не будет. И ему было плевать, если кто-то скажет об их отношениях что-то плохое, ведь не смотря ни на что, они с Чонином всегда будут вместе, и в горести, и в счастье, именно так, как он и хотел.

- Так, молодожены, я все понимаю, но вы перегибаете палку, целуясь на глазах у священника, когда еще даже не женаты, - прозвучал рядом голос Чанёля, и Кёнсу сразу же отстранился от губ Кая, с удивлением смотря на своего друга, который мало того, что заговорил как-то иначе: глубоко, размеренно и слишком спокойно, так еще и выглядел сейчас, словно и был тем самым священником, о котором только что сказал.

- Простите, падре, - едва сдерживая смех сказал Чонин, отходя от шокированного Кёна на шаг назад и позволяя выряженному в рясу Чанёлю пройти по ковру вперед с высоко поднятой головой.

Кёнсу от подобного зрелища чуть челюсть не уронил.

- Ах да, - вспомнил Чанёль, вновь поворачиваясь к друзьям, но совершенно не меняя своего серьезного выражения даже тогда, когда Кёнсу со всем своим шоком на лице просканировал его наряд. Что выглядело весьма забавно и несколько человек у беседки не смогли сдержать хохота.

- Я жду вас на том конце ковра, - сообщил Чанёль голосом, не требующем отлагательств, - и для тех, кто сомневается в подлинности моих полномочий, предоставляю документ, в котором совершенно законным образом описано, что я имею право в ближайшие полгода проводить брачные церемонии. - Чанёль достал из широкого рукава свернутый документ и протянул его Кёнсу, который все еще бросал на Чанни странные взгляды. - Документ заверен лично мною и несколькими моими коллегами из интернета.

- Ты что, серьезно? - не удержался от вопроса Кён, когда его взгляд прошелся по большой печати в углу документа и нескольким подписям.

Чанёль, наконец, усмехнулся, выныривая на несколько секунд обратно из своего священного образа.

- Кёнсу-я, - сказал он так, словно Кён был незнаком с жизнью в целом, - в Америке можно пройти любые курсы, не сходя со своего дивана. И к священнослужителям это тоже относится, тем более, если ты гражданин США и вносишь денежный вклад в развитие христианского общества.

Кёнсу на весь этот монолог решил не отвечать, хотя в голове всплыло еще больше вопросов о жизни Чанёля вдали от друзей, но Кён был сейчас слишком шокирован, чтобы сказать хотя бы слово.