- В какую? – спросил Чанёль, с любопытством смотря на друга, и думая о том, что Хань неспроста затеял игру и явно что-то придумал в отношении Кёнсу и Чонина.

- Сэхунни, выбери-ка нам что-нибудь, - обратился Лу к своему парню, который сидел рядом и обнимал Ханя со спины.

- Как насчет… - Сэ сделал вид, что задумался, словно несколькими минутами ранее они с Ханем ни о чем не шептались. Только Чонин заметил их перешептывания, но виду не подал, думая, что парни просто любезничают друг с другом. Он лишь на Кёна в этот момент взглянул, чтобы понять, не смущают ли парня эти близкие хунхановские посиделки. Но Кёнсу, казалось, было все равно. Он просто рассматривал полупустой стакан, все время о чем-то размышляя. И как думал Кай, эти мысли вились вокруг одной единственной девушки, которой рядом с Кёном сейчас не было, и по которой он, несомненно, скучал.

- …kissing game? – закончил свои раздумья Сэ, бросая взгляд на лица присутствующих, в одну секунду заставив Кая выбросить из головы все мысли об Эмили. - Я буду с тобой в паре, - сказал он Лухану, - Чанёль будет судьей, а Чонин пусть будет с Кёнсу.

Кай при этих словах вновь сердито зыркнул в сторону Лухана, который теперь даже взгляда на парне не задерживал, видимо, боясь, что если посмотрит, то все его замыслы вмиг раскроют. Впрочем, Чонин и так прекрасно понимал, что вся эта игра – очередная идея Лу. Он бы поверил, что Лухан предложил это, потому что ему скучно и нечем заняться, если бы Хань за сегодня не подставил его уже несколько раз. Поэтому теперь затея с игрой казалась очевидной издевкой.

- Эй, – недовольно пробормотал он, замечая, что Кёнсу тоже немного замялся, когда вспомнил правила этой игры. Видно же было, что эта идея ему не по душе. Должно быть, сейчас его пугала любая мысль о поцелуях с Каем, даже, если это всего лишь игра. Он ведь поэтому так нервничает? Наверное, вспомнил, что было на мальчишнике. Выбросить эти воспоминания из головы, наверное, не так-то просто, особенно когда человек, по вине которого и произошел поцелуй, сидит поблизости. Чонин глубоко вздохнул, вновь обвиняя себя в том, что не сдержался тогда.

– Кто сказал, что я хочу? Дурацкая игра, – пробормотал он так, будто был явным натуралом, который не переносит подобные игры между парнями.

Кён лишь разочарованно вздохнул, когда услышал эти слова. Он уже почти поверил в то, что это отличная возможность сблизиться с Каем, но теперь она была разрушена словами друга. И Кёнсу считал, что причина именно в нем. Не смотря на то, что Чонин волновался о нем немного ранее, парень все также оставался для Кёна недоступным. Он был так близко, но расстояние между ними казалось просто огромным. И Кёнсу не был уверен, что сможет с легкостью его сократить. Во всяком случае, пока Чонин сам этого не захочет.

- Ладно, - согласился Лу, имея в запасе еще одну идею, - тогда давайте поиграем в правду или желание. Кёнсу, что ты выбираешь? – сразу спросил парня Хань, пока Чонин снова не влез со своим «не хочу».

Кёнсу, услышав свое имя, напрягся. Было несколько опасно выбирать «правду», если учесть, что Лухан знал нечто особенное про его чувства, и мог задать вопрос, относящийся к этому. А он готов был это сделать, потому что взгляд у него был довольно хитрый. Поэтому, чтобы сохранить от Кая правду, Кёнсу выбрал желание.

- Хорошо, - чересчур радостно сказал Лу, получив этот ответ, и как ни в чем не бывало, добавил. - Тогда поцелуй Чонина.

Сэхун легонько хихикнул, когда словил удивленный взгляд Кая, и несколько перепуганный – самого Кёна. Чанёль старался просто выглядеть спокойным в этой ситуации, но Сэ видел, что парень еле сдерживается, чтобы не прыснуть со смеху, потому что лица его друзей выглядели крайне озадаченными. Они даже переглянулись друг с другом, видимо, не зная, как реагировать. В какой-то момент Чонин решил, что не отказался бы от исполнения этого желания, но не таким способом. Принуждать Кёнсу к тому, чего он не хочет, парень не собирался. Поэтому вскоре нахмурился, вновь обращаясь к Ханю и делая вид, что эта мысль ему ни капельки не понравилась.

- Может, хватит уже издеваться? – сказал он, хватая в руку стакан с виски, чтобы хоть как-то скрыть волнение из-за того, что могло произойти, если бы он согласился.

Кёнсу выпил тоже, от нервов чуть не расплескав всю выпивку по столу.

- Эх, - с большим огорчением пробормотал Лухан, расстраиваясь, что его замечательные идеи сегодня не срабатывают на все сто процентов, - …никакого веселья с вами. Ладно, - согласился он немного погодя, отчего у парня вновь приподнялось настроение. Чонин не на шутку стал нервничать из-за очередной Ханевской улыбки. Он точно знал, что этот блондин снова что-то придумал, - раз уж никто не хочет играть, тогда просто поболтаем. – Лухан обвел всех взглядом, и, наметив цель, двинулся к ней напролом. - Кёнсу-я, как прошла твоя свадьба?

- Что? – едва слышно выдохнул Кён, внезапно почувствовав себя словно на бочке с порохом. Лухан, казалось, так и хотел разнести все его планы к чертям, выдавливая из Кёнсу правду, которую он пока не готов был произнести. Ну, в самом деле, не говорить же обо всем в таких условиях, когда вокруг столько любопытных взглядов.

- Я ведь так и не поздравил тебя со свадьбой, - сказал Лухан, надеясь, что Кай не будет слишком сильно на него злиться из-за того, что он ступил на больную мозоль.

Но Чонин, опустошая свой стакан, выглядел незаинтересованным. Со стороны казалось, что его вообще ничего не волнует, но знал бы кто, что творилось у него в душе, когда речь зашла о свадьбе. Слова Ханя прошлись по сердцу привычной болью, словно кто-то просто сжал сердце в тиски, собираясь его раздавить. Но это же Лу. Ему, похоже, доставляло удовольствие издеваться над чувствами Чонина, заставляя не зажитые раны снова кровоточить.

- Так, как все прошло? – снова спросил Хань, смотря на Кёнсу внимательным взглядом, намекая на то, что вот он этот долгожданный момент, когда нужно сказать правду.

Сэхун навострил ушки, вслушиваясь в каждое сказанное слово. Чанёль просто наблюдал за происходящим со стороны, а Чонин все также показывал безразличие, делая вид, что закуска на столе куда интереснее самой болтовни.

- Нормально, - ответил Кёнсу почти не слышно, опустив взгляд, надеясь, что эта тема больше не будет обсуждаться, потому что он и сам не готов был к ней вернуться. Он мог бы конечно сказать правду прямо сейчас. Но правда о свадьбе, потянула бы за собой и признание. Кёнсу должен был бы потом объяснить, почему вернулся в Сеул, а судя по реакции Чонина, об этом говорить было рано. Кён теперь вообще сомневался, что сможет сказать, и очень надеялся, что Лухан больше не будет задавать вопросов.

А вот Чонину было весьма любопытно знать, почему Кён отвечает так печально на заданный вопрос, да и к тому же одним единственным словом. Парень вспомнил, как Кёнсу впервые сообщал ему новости о свадьбе по скайпу. Хён тогда весь светился от счастья, болтал без умолку, а сейчас выглядел так, будто был и не рад. Только почему? Ему так жаль лучшего друга, или в их отношениях с Эмили что-то не так? Сердце подсказывало Чонину, что всему виной второй вариант, но парень не был уверен, что это настоящая интуиция, потому что в некоторой степени даже желал, чтобы «было не так».

- Странно, - проговорил Хань, задумчиво глядя куда-то в сторону, привлекая к себе внимание всех, в том числе и Чонина, которому тоже ответ показался несколько странным. Только он понять не мог почему, и теперь горел желанием узнать, что заметил Лухан. – Потому что, знаешь, я никогда не видел человека, который сразу после свадьбы снимал кольцо с руки. Не в первую же неделю после свадьбы, верно? Некоторые и через пару лет не снимают, – парень легонько усмехнулся, взглянув на своего парня, и когда Сэхун кивнул в знак согласия, перевел взгляд обратно на Кёна. – Чонин говорил, что ты весьма консервативен, а значит такие вещи для тебя очень важны, но, тем не менее, я не вижу кольца на твоей руке.

Кёнсу опустил взгляд на свои руки, которые все еще сжимали стакан. Он совершенно не подумал о кольце, когда отвечал. А вот Хань заметил эту мелкую деталь и теперь привлек к ней еще один любопытный взгляд. Кёнсу стало не по себе, когда он заметил, с каким подозрением Чонин осматривает его пальцы, и хмурится, наверное, от того, что не смог додуматься до этого сам.