- Чонин, что-то случилось? – едва слышно повторил вопрос Кёнсу, начиная понимать, что если еще немного простоит в таком положении, то вскоре может вовсе задохнуться от крепости этих объятий. И Кай, осознавая, что внезапным своим поступком идет в разрез с принципами, которые сам для себя установил, вдруг резко отстранился от друга. Ведь объятия с Кёнсу для него теперь тоже были под запретом. Только, лучше бы он подумал об этом до того, как потерять голову от беспокойства. Потому что теперь придется объясняться, что с ним происходит, а стоит ли говорить Кёнсу правду, Чонин еще не решил. Он же недавно сам говорил, что они должны быть порознь, а теперь…что сказать теперь? Просто забрать свои слова назад?

- Да, - ответил парень спокойно, думая о том, как поступить. Только ему было сложно что-то решить. Особенно после объятий. После них смешались не только мысли в голове, но и чувства. Кай, взглянув в глаза Кёнсу, на мгновение забыл, что именно хотел сказать, но вспомнив о своем беспокойстве, вновь нахмурился. Кёну в этот момент показалось, что Чонин выглядит как старший брат, потому что отчитывал он его точно как младшего.

– Случилось, - пробормотал Чонин, не позволяя себе расслабиться от пристального взгляда со стороны До Кёнсу. - Ты совсем с ума сошел? Зачем пошел с тем парнем? Ты вообще понимаешь, что он мог с тобой сделать?

Раньше Кёнсу бы высказался по поводу упреков Чонина, и уж точно дал понять, что он всего лишь тонсен, который не должен поучать хена. Но, черт возьми, сейчас Кёнсу хотел, чтобы Кай продолжал беспокоиться и отчитывать его, если это позволит им стать ближе друг к другу.

- Кёнсу, если ты не заметил, это не обычный клуб. Такие как ты… - Чонин ненадолго смолк, пытаясь придумать нужную фразу, но в голове всплыли только слова Лухана. - …ты тут главная мишень для геев. Ты вообще в курсе, что в таких клубах не всегда спрашивают разрешения кого-нибудь полапать? Что, если бы тебя утащили в темный переулок и… - парень чертыхнулся, вновь представив это. А Кён даже не реагировал на его слова должным образом и, казалось, вообще не понимал, что сделал не так, только смотрел на друга своими большими невинными глазами.

- Кённи, ты вообще понимаешь, что происходит? – думал Чонин, чувствуя, что из-за этого взгляда и сам готов утащить Кёнсу в темное уединенное место, - …ты не должен так легко знакомиться с парнями и идти с ними неизвестно куда.

- Чонин, все в порядке. Тот парень просто хотел, чтобы я помог ему добраться к такси. - Кёнсу глубоко вздохнул, стараясь справиться с чувством смущения, которое снова дало о себе знать, когда взгляд Кая впился в него. Кажется, Чонин не до конца доверял его словам.

Кён вообще-то не собирался ему всего рассказывать, но врать людям в лицо не умел, да и не хотел. Тем более он не хотел врать Чонину.

– Ладно… - сдался Кёнсу самому себе, решив признаться в том, что возможно рассердит Кая еще больше, - он предложил мне поехать с ним, но я отказался.

Чонин в ответ лишь недоверчиво хмыкнул.

- И что, он так легко согласился? – после слов Ханя в эти «чудеса» верилось с трудом. - Я же видел, как он тебя за зад ущипнул, это, по-твоему, нормально?

- Нет, поэтому я и сказал, что у меня уже есть парень, и что если он еще раз ко мне притронется, ему несдобровать. И судя по всему, я оказался прав. Ты сильно злишься? - Кёнсу легонько улыбнулся, в некоторой степени надеясь, что его тонкий намек будет понят Каем, и ему будет легче потом произнести все остальное. Только Чонин, казалось, ничего особенного в этой фразе не заметил, потому что даже не удивился. Если бы понял, что хотел сказать Кёнсу, то, несомненно, задумался бы, и возможно, уже задавал другие вопросы. Но…

- А что, не должен? – вместо этого спросил Чонин. - Что, если бы он тебя вообще в такси затолкал и увез? Никакой выдуманный парень тебя потом бы не спас, - Кай заметил, как при этих словах Кёнсу грустно вздохнул. И решил, что другу просто надоело слушать его. Поэтому, чтобы не доставать хёна своим ненужным беспокойством, он нашел одно верное решение, которое позволило бы ему не беспокоиться так сильно, а заодно проследить за безопасностью Кёна. - Так что, больше от меня не отходи, даже на сантиметр. Если с тобой что-нибудь случится, я себе не прощу.

Кёнсу после этих слов удивленно приподнял брови, и он все еще был серьезен, но услышав, что придется провести вечер в компании Чонина, готов был догнать и расцеловать того парня, который подсел к нему. Если бы не его вмешательство, Чонин так бы и остался сидеть наверху. Хотя про «расцеловать» Кёнсу, конечно, пошутил. Но «спасибо» тому парню сказать он бы точно смог. А вот поцелуи лучше оставить для Чонина. Только будут ли эти поцелуи?

- Ты же говорил, что нам лучше не видеться, - напомнил своему другу Кён, но почти сразу же сжал губы. И зачем напомнил? Что, если Чонин снова передумает?

- Забудь обо всем, что я сказал раньше. Сегодня я хочу тебя видеть, поэтому не вздумай исчезнуть. Если хотя бы на секунду тебя не будет перед моими глазами, я очень сильно разозлюсь. Идем, - Кай протянул руку хёну и сжал его ладонь в своей руке. С этим прикосновением по телу Кёнсу пробежалась приятная дрожь, и парень расплылся в счастливой улыбке, всем сердцем чувствуя, что настало то время, когда он сможет сказать Чонину о своих чувствах. Ведь сейчас подходящий момент, верно? Он мог бы, конечно, дождаться, когда они будут одни, но в комнате наверху поговорить им вряд ли дадут, и будет ли возможность потом, Кёнсу сомневался. А здесь, хоть и было много народа, никто и не заметит, если Кён просто скажет своему другу «Я люблю тебя». И вообще, к черту всех. Он должен сказать, пока готов, иначе потом вообще никогда не решится.

Кай, отвернулся и сделал шаг, крепко держа руку хена в своей руке. Он ждал, что Кёнсу последует за ним, но понял, что парень так и не двинулся с места. Чонин обернулся, чтобы узнать в чем дело, и с любопытством поглядел на своего друга. Кённи робко улыбался ему, и эта улыбка была настолько нежной, что сердце Чонина своим стуком заглушило в ушах даже громкую музыку.

Черт возьми, Кёнсу, почему ты такой красивый?

- Чонин… - Кён закусил губу, прерывая фразу. Чувства неловкости и смущения мешали признаться во всем сразу. Кёнсу занервничал, едва только произнес имя друга. Он хотел сказать о том, что чувствует, но в один момент вдруг растерял всю свою смелость. И он не понимал, почему сейчас ему сложно было признаться. Ведь с Эмили все получилось с первого раза. Он тогда, кажется, даже не нервничал так сильно. Хотя, должно быть это было потому, что чувства к ней были не такими сильными. И еще, пожалуй, потому, что он знал, что она согласится. Да он толком и не задумывался тогда, как сказать, а сейчас боялся, что его признание прозвучит не так, как он хотел. Что оно будет недостаточно искренним. Что Чонин не поверит ему, или просто подумает, что это злая шутка. Но Кёнсу хотел сказать другу эти заветные слова. Прямо сейчас, пока Чонин здесь, пока он не встретился с тем другим парнем, к которому пришел на свидание. Чтобы узнал, что Кёнсу думал о нем всю последнюю неделю… чтобы понял, насколько дорог ему. Чонин должен все это услышать, чтобы потом Кён смог увидеть его счастливым. Ведь Кай должен обрадоваться признанию? Он ведь все еще хочет быть с ним, раз уж стоит здесь, беспокоится, и держит его за руку.

- Чонин…я… - Кёнсу глубоко вздохнул и, набравшись смелости, поднял взгляд на друга, решаясь на последний шаг. – Я люблю…

Договорить Кёнсу не успел. Чонин, до этого внимательно смотревший ему в глаза, вдруг поднял взгляд поверх головы Кёна. Сначала на его лице отразилось недоумение, потом удивление, но вскоре все эти чувства вытеснила теплая улыбка, которая была адресована не Кёну, а кому-то другому, стоящему за спиной.

- Чанни, - едва слышно проговорил Кай, не веря в то, что Чанёль собственной персоной направлялся сейчас в их с Кёном сторону.

Кёнсу внезапно обдало холодом, когда Чонин, забыв обо всем на свете, выпустил его ладонь из своей руки. И Кён впервые в своей жизни почувствовал себя брошенным Каем. Ведь это было впервые, когда Чонин, не дослушав его, обращал внимание на кого-то другого.