— Я обидел его. Он всегда был так добр ко мне, а я… всё испортил, — чувствуя вину за содеянное, сказал он. — Я поцеловал его и… о, мой Бог, — Кай закатил глаза, вспоминая, как сильно ему в тот момент снесло крышу, — я желал его так сильно. Я никогда в жизни не испытывал чего-то хоть приблизительно похожее на то, что чувствовал с ним.

Парень выдохнул и качнул головой, возвращаясь мыслями к фотографии.

— Мне нужно было подумать о его чувствах, прежде чем набрасываться на него, — Чонин провел пальцами по изображению Кенсу и грустно вздохнул, вспоминая о сообщении с извинением, на которое хен так и не ответил. — Неудивительно, что теперь он не хочет говорить со мной.

— А разве он тебе не ответил? — спросила женщина.

Чонин повернул к ней голову и чуть нахмурился, не до конца понимая, о чем она ему пытается сказать. Если она знала о сообщении, то наверняка знала и то, что Кенсу не ответил. Она ведь не просто какая-то обычная женщина, а та, кто наделен магической силой. Чонину казалось, что она знает о нем все и поэтому не понимал, что она хочет ему сказать.

— Когда ты целовал его, — пояснила женщина, видя недоумение на лице парня, — разве он тебе не ответил? Он бы не стал отвечать, если бы не хотел.

Кай нахмурился и отвел взгляд в сторонку, с любопытством прокручивая в голове тот момент, когда они разговаривали с Кенсу о его «свидании».

— И, раз уж речь зашла об этом, вспомни, чья была инициатива, — женщина аккуратно взмахнула рукой и страницы в книге быстро перелистнули назад, раскрывая перед взором Чонина серию фотографий их с Кенсу поцелуя.

То, что Кенсу отвечал ему, было правдой. Для этого Каю не стоило смотреть фото. Он и сам в ярких красках мог представить этот волшебный момент. Поцелуи с Кенсу нереально вскружили ему голову. Но, что касается остального, Чонин только сейчас, под терпеливым взглядом ведьмы и при просмотре некоторых фотографий, вдруг вспомнил, что перед поцелуем Дио подошел к нему, о чем-то спросил, а потом, когда Чонин увидел его перед собой, предложил закрыть глаза и… первым поцеловал его. Пусть это было всего лишь касание губ, но это можно было считать поцелуем. И, теперь Каю было любопытно узнать, если это была не случайность, почему хен сделал это? И почему он так расстроился, когда Чонин предложил ему обо всем забыть?

Парень снова прошел взглядом по фотографиям, вспоминая с какой отдачей Кенсу отвечал на его ласки, как стонал в губы, сжимал плечи, как нетерпеливо терся своей пятой точкой о его возбуждение, и ответ на вопрос всплыл в голове сам собой. Это не было случайностью. Кенсу хотел того, что случилось не меньше самого Чонина, и самое главное, он не хотел всего этого забывать. Потому что…

Сердце парня подпрыгнуло в груди, когда он догадался о возможной причине поступка Дио.

Кай вспомнил каждый момент, когда Кенсу касался его или волновался о его состоянии. Не только сегодня. Парень всегда был рядом с ним, улыбался ему и поддерживал, как мог. Даже лечил, когда Чонин валялся в постели с температурой. А сегодня в лифте так нежно поглаживал его спину, обещая позаботиться о ней. Никто из других мемберов никогда не возился с ним так, как Кенсу. Чонин и раньше знал, что Дио такой только потому, что они близкие друзья, но именно сейчас он вдруг начал понимать, что дело было вовсе не в дружбе.

— Я ему нравлюсь? — спросил он у женщины, на что получил в ответ лишь легкий кивок, и в бешеном ритме стучащее сердце в груди.

Парень широко улыбнулся, чувствуя себя счастливым, узнав эту неожиданную и в то же время приятную новость, но потом с ужасом выпучил глаза, осознав, что своими же словами сделал больно любому.

— Я идиот. Я сказал ему, что все случившееся между нами было ошибкой, — танцор нервно взъерошил волосы, пытаясь придумать, что делать дальше. — Черт возьми, я должен все исправить. Я должен сказать ему, что чувствую, — он с надеждой посмотрел на женщину, ожидая от нее хоть какой-то помощи. Но ведьма лишь ткнула его пальцем в лоб.

Весь мир вокруг Чонина пошатнулся и он начал заваливаться на спину, испытывая внезапную усталость.

— Тогда тебе нужно проснуться, — сказал отдаляющийся от парня голос, — прямо сейчас.

Краски смешались между собой, и все вокруг погрузилось в темноту. Парень не знал, сколько времени провел в этой темноте, но когда голос женщины совсем стих, он попытался открыть глаза. К его удивлению удалось ему это с большим трудом. Все тело казалось слишком тяжелым. Чонин ощущал эту тяжесть буквально каждой клеточкой своего тела. И перед глазами пока все еще было размыто. Приоткрыв глаза, Чонин лишь увидел свет от лампочки на потолке и силуэт человека, сидящего на его кровати. Но понять, кто это, пока не мог.

— Кажется, он приходит в себя, — услышал Кай голос Чунмена где-то недалеко с собой и заметил как другой силуэт, сидящий поодаль, поднялся с кровати и подошел ближе.

— Чонин, — вслед за Сухо произнес его имя другой, взволнованный, но гораздо более приятный голос.

Танцор снова закрыл глаза и расплылся в улыбке, с радостью осознавая, что голос принадлежит его любимому хену. В душе с этим голосом вмиг наступило спокойствие и благодать. Кенсу рядом. О большем он и не мечтал.

— Как ты? — обеспокоенно спросил Чунмен, вглядываясь в лицо улыбающегося донсена.

— Все просто замечательно, — тихо ответил парень, не прекращая улыбаться.

Чунмен хмыкнул, поражаясь такому спокойствию, и выпрямился, скрещивая руки на груди.

— Ну и напугал же ты нас, когда свалился в обморок в ванной, — пожаловался он, глубоко вздохнув. По голосу чувствовалось, что он переживал о самочувствии младшего. — Мы несколько минут дверь открыть не могли, думали, что ты утонул. Чуть с ума не посходили. И угораздило же тебя просидеть в горячей воде столько времени. Будто не знал, чем это может закончиться…

Чунмен недовольно сдвинул брови, показывая, насколько же он был сердит, когда понял, что парень схлопотал тепловой удар.

Улыбка Чонина пропала, и он тихонько вздохнул, решив, что стоит хотя бы извиниться перед лидером за беспокойство.

— Прости, я просто хотел расслабиться, — Кай снова приоткрыл глаза, чтобы взглянуть на Сухо, но снова зажмурился. Яркий свет в комнате слишком нещадно бил по глазам.

— Ладно уж, — лидер облегченно вздохнул и опустил руки, больше не злясь на донсена. — Но больше так не делай. Пойду, скажу ребятам, что ты пришел в себя.

Чунмен еще раз вздохнул, будто заново переживал весь тот ужас, случившийся с Каем, а потом двинулся к выходу.

— Слава Богу, гора с плеч, — весь путь к двери тихо бормотал он. — Я так поседею раньше времени…

Когда Чунмен удалился за дверь, Чонин смог, наконец, раскрыть глаза и взглянуть на Дио, который пересел к нему ближе, тем самым закрывая собой свет потолочной лампы.

— Тебе не стоило так долго сидеть в горячей воде. У тебя из-за этого поднялась температура, — Кенсу протянул руку и прижал ее ко лбу танцора, задумчиво смотря куда-то в сторону.

В таком виде, когда позади парня сиял свет, Кенсу походил на ангела, спустившегося с небес. Чонин улыбнулся своим мыслям и влюбленным взглядом прошелся по глазам парня, скрытыми за прозрачными очками, которые хен водрузил на нос, чтобы лучше видеть. Потом съехал глазами ниже: по губам, по открытой шее и оголенному плечу, неприкрытому из-за старой растянутой футболки. Как ни странно такой вид парня притягивал еще сильнее, чем, если бы на Кенсу сейчас был надет парадный костюм или любая другая дорогая одежда.

Вокалист задумчиво закусил губы и Чонин, заострив на них внимание, не смог ничего ответить. Несмотря на усталость, он чувствовал себя счастливым. Потому что Кенсу был дома, в домашней одежде и рядом с ним. Как он сегодня и хотел.

— Похоже, теперь все в порядке, — вынес окончательное решение Дио. Он убрал ладонь от лба Кая, и лишь удивленно вскинул брови, когда Чонин, не желая расставаться с приятными касаниями, перехватил его руку и вернул ладонь на место.