— Чего не надо? Этого? — Прошёлся он рукой по её шее, чем заставил вздрогнуть. — Или этого? — Уже совсем охамев, и он сам понимал это, но всё-таки делая, свободной рукой прошёлся пальцами по её губам…
— Ты… ты… что… — застыла она, начиная уже в мыслях думать, как бы уйти отсюда, а то у Сасори уж очень странные сейчас заскоки… Но ещё больше удивилась, когда он тихо засмеялся.
— Господи, тебя так легко смутить, — девушка покраснела и отвернулась от него, сложив руки на груди, на что красноволосый снова усмехнулся, сегодня он, видимо, решил немного дать себе же повод для наглости, потому что потом тихо на ушко ей сказал, вызвав очередную дрожь, — ты очень милая…
— Чего? — Резко повернулась Сакура. Но, видимо, это вовсе для неё не комплимент, потому как от следующего действия Акасуно просто охере… удивился, в общем. Сакура, решив показать ему свою «миловидность», так быстро сделала одну подлянку, что теперь парень упал со стула (они сидели за столом), а девушка села сверху и, смотря в его шокированные таким глаза, нагло спросила: — Ещё милая, а, нии-сан?
Но тут же парень перевернул её, и теперь она лежала под ним, а Акасуно, поставив руки у её головы и просто нависая над Сакурой, в такой же манере сказал:
— Милая, ты всегда для меня милая… — тут они оба замолчали и просто смотрели друг другу в глаза, словно на мгновение время замерло, их лица непростительно близко, они чувствовали дыхание друг друга. А глаза, которые всего миг отражали некую дурашливость, сейчас у обоих мерцали, словно толкая на действие…
— Может, отпустишь меня? — Отвела, покраснев, она взгляд, Сасори только сейчас очнулся и, естественно, встал, помогая и ей подняться тем, что потянул за руку.
— Прости, — бросил парень, Сакура замахала головой, мол, ничего. И это «ничего» уже сильно раздражало его. Ничего — слово, которое порой выводит из себя. Я ничего не знаю, я ничего не чувствую — видимо, самые раздражающие фразы с этим словом.
— Я позвонить. — достав мобильник и уходя из этой комнаты, сказала девушка, Акасуно кивнул. Когда она вышла, парень снял свой пиджак и, оставшись в расстёгнутой на две пуговицы рубашке, выпил воды, хотя сейчас бы предпочёл виски. Чёрт, что это было? Когда он успел так обнаглеть, что они оказались в таком положении?
Поставив стакан, он вздохнул, она всегда так близко, и в то же время нельзя ни прикоснуться, ни поцеловать в эти губы, ни сказать, что любит и она только его…
Ещё теперь эта «девушка», если Сакура её просто увидит, то подумает, что Акасуно нравятся ТП, причём Ино, по сравнению с ней, просто умница и скромница, ну а Харуно — монахиня. Причина не в «нравится и не нравится», тут вопрос уже такой: доступна и может отвлечь, вот и всё.
Тем временем, Сакура дозвонилась-таки до Ходзуки, который всё время говорил, чтобы и духу Сакуры в больнице не было, ибо — цитирую: «Бродит тут чудище чёрное к другу избитому», и, конечно, расспросить о чём он — не получалось, но хоть позвонить может — и то хорошо.
— Не разбудила?
— Пфф… — сказал он в трубку, — не смеши «Королева», я в такое время ещё и рукой поработать могу, если ты понимаешь, о чём я.
— Ты там Карин ещё сума своими шутками не свел? — с вздернутой бровью сказала она, на что опять получила ответ:
— Пфф… — завис Суйгетсу, что сказать, — не, эта лапа меня скоро с ума сведет, такой наглости даже я не ожидал, ты же знаешь Крона? Можешь представить, как это шкаф ей цветочки дарит? Без обид, но когда выйду из больницы, затолкаю ему их в жо…
— Ты ревнуешь? — прямо спросила девушка. Он каждый раз при разговоре обливал этого «Акулу» грязью, но стоило прямо спросить, ответ всегда был один и тот же.
— Кто? Я?! Пфф… Не смеши, ревнуют те, кто не уверен в победе, а я серьёзный, поэтому Карин уже моя, так что не глупи, ваше величество.
— Опять ты… — дерганула глазом Сакура, честно, её кличка иногда уж очень ей мешает, но сейчас её названный брат выдал:
— А у тебя всё хорошо? Голос какой-то странный… Часом не из-за нашего дебила Гаары, или же тут Сасори постарался?
Харуно расширила глаза, как он… Хотя ответ — оба, наверное будет слишком странным. Да, розоволосая всё ещё в удивлении оттого, что сейчас случилось, было очень странно, и такое ощущение, что, продолжив и дальше смотреть на него, они бы поц…
Так, стоп, понесло Харуно в степь, просто представив подобное, она стала уже вся красная и не чувствовала своё тело, а мысли сразу словно в узел завязывались, ведь подобное… Да просто быть не может, зачем вообще думать о таких противных вещах? А противных ли? Так всё!
— Угадал. Из-за Гаары. Завтра может быть всё что угодно, — серьёзным тоном сказала она, Суйгетсу нахмурился. Вот какого хрена, они там все рискуют, а он тут валяется? Сейчас он знает, что нужен, как никогда, но что он может в этой ситуации? Верно — поддержать.
— Сакура, не кисни и не выноси себе мозг, какой бы расклад не вышел — ты уже победила. Вспомни всё, что он нам сделал, вспомни всю ту боль и ненависть, а теперь представь, что чувствует он. «Демон» унижен, и унижен тобой, он ничего не сможет сказать против, если ему дорога дочь.
— Скажи, встань у тебя такой выбор, что бы ты предпочел? — Парень замолчал, ну и вопрос: с одной стороны, если он скажет: «Я бы остался верен тебе», то значит, ему плевать на дорогого и похищенного человека; с другой — скажи: «Спасу, чтобы ни было», значит, он вполне может предать. А и то, и то — не вариант…
— Не знаю, честно говоря. — Сакура села на ступеньках, ведущих наверх, и вздохнула.
— Ясно, но думаю, гордость в нём вполне может победить.
— Зря, мы Гаару давно не видели, может, он изменился? — сказал Ходзуки, Харуно вздернула бровь, с каких пор он его защищает?
— Может быть, ладно «Акула», мне тут нужно кое-что сделать, — быстро казала она, — пока.
Сбросив трубку, Сакура выдохнула. Девушка чувствовала, как сейчас «Демон» мечется между выбором. А может, она, и правда, ошибается, и он давно решил? Завтра — Новый год, день переговоров, но не только это беспокоило её. Поведение Сасори, — оно даже не странное, оно ненормальное, хотя может он так шутил? Он же хотел её подбодрить, в итоге, конечно, только озадачил, но всё же пытался…
Вам знакомо чувство, когда кажется, что о вас думают? Думает кто-то из прошлого, с кем давно не виделись, но думает, причём всё время и так сильно, что это чувствует даже объект мыслей? Это чувствовала и Сакура, только не понимала, кто может о ней так думать? Может, Гаара сейчас клянёт ее на чём свет стоит, вот и кажется?
Но нет, конечно, Собаку-но думал о ней, но не так, как это делал Саске…Учиха после тех слов отца, не находил себе места. Свадьба? Жениться? Да что за бред?!
Как так вообще могло выйти? Фугаку, естественно, возмущений сына и не слышал, на этот раз он твёрдо решил, что именно младший будет окольцован, так ещё на ком! Сестра Марионеточника, ну, просто класс!
Хотя Учиха искренне надеялся, что Акасуно ни за что не согласится, а ведь это будет логичным, если он так ту девушку оберегает, явно не примет того, что какой-то Учиха с бухты-бархаты возьмёт её в свои жёны. Но в этом-то деле замешан ещё его отец, а этот человек мир перевернёт, но добьется цели. Однажды уже было так, что Фугаку загнал человека в такие тиски, что тому пришлось закончить жизнь суицидом, после чего акции этого несчастного перешли главе семейства Учих.
И вот как, зная такое, не злиться? На всё ради выгоды готов, сволочь, а на элементарное понимание — не способен. Даже Итачи не позавидовал, хотя старшему повезло — он успел влюбиться и жениться на любящей его девушке. Интересно, а продолжи Саске отношения с Юной, и успей он жениться на ней, то этого можно было бы избежать?
Но по странному стечению обстоятельств в мыслях парня стала появляться Сакура. Почему он думает, что если женится на той сестре Акасуно, то тем самым предаст её? Разве ей не всё равно, теперь…
Нет, чёрт подери, ему-то не всё равно! Почему всё слаживается так? Почему девушки, которых он смог полюбить, исчезли из его жизни, а какая-то левая и явно избалованная, наглая, тупая (да, да Саске обливает эту невесту в мыслях грязью, как только может), будет рядом с ним?! Что за бред?!
