— Ага… — сказал Дей, и стал набирать Сасори. Сказав всё в трёх словах, что Сакуре лучше сейчас уехать, блондин получил согласие Акасуно и сказал водителю трогаться, с ними было ещё две машины, так что не страшно. Блондин посмотрел на Харуно и завис, увидев, что она застыла, но из её глаза медленно и с особой болью скатывалась слеза… — Малышка Сакура, ты чего…

— Я приношу только боль, — тихо и словно себе сказала она, опустив голову. Её плечи сами задрожали, а стиснутые зубы больше не могли держать слёзы, которые капали на колени.

Тсукури замер, а потом подумал, что бы сделал Сасори сейчас? Ведь видеть слёзы девушки, которая тебе как ещё одна сестра — это больно, странно и пугает. Парень стал гладить по розоволосой головке, говоря: «Ну, что ты, глупости говоришь», но девушка продолжала тихо плакать, сжав кулаки, а потом закрыла лицо руками и задрожала ещё сильнее, даже водитель расширил глаза, впервые увидев такое.

— Малышка Сакура, ну, ну… — приобнял её парень за плечи, Харуно же немного отстранилась, говоря сипло: «Всё нормально», но глупые слезы выдавали её, их пока невозможно остановить, почему так стало плохо?

Учиха смотрел на дверь, словно гипнотизируя её, но потом он закрыл глаза и запустил свои руки в волосы, опустившись на колени. Оттягивая чёрные пряди, он чувствовал небольшую боль, но парень хотел этого.

Она снова появилась, она сейчас была тут! А он? Почему не смог сказать ничего, кроме оскорблений? Почему стал заваливать вопросами, не дав даже возможности объясниться? Саске стиснул зубы, снова видя перед собой её глаза, которые, как она бы ни прятала, были виноватыми и в них, кроме муки совести, ничего не блистало, но Учиха отказывался это увидеть сейчас.

Как он должен был поступить? Почему сейчас хотелось промотать время вспять и снова увидеть, как она выходит из-за этой чёртовой колонны, говоря: «Здравствуй, Саске»…

— Кретин… — отпустил он свои волосы и, подорвавшись с места, зашагал на выход из этого дома. Прочь, нужно остыть, нужно осознать, принять это снова… Брюнет остановился на улице и посмотрел на голубое небо, выдыхая морозный пар. Дышать было трудно, глаза словно видели хуже, только память, издеваясь, всё крутила и крутила в голове то, что произошло. Почему она не связывалась с ним? Почему три года он жил мыслями о том, что её больше нет? А сейчас…

Саске дошёл до гаража и, когда тот автоматически открылся, сел в свою машину, выехав из двора, резко ударил по газам, уносясь прочь. Ему надо отвлечься, расставить всё по полочкам, но почему сейчас ком в горле не даёт собраться?!

«Я настоящий дурак…»

— Сакура… — тихо сказала Ино, но Харуно сидела и смотрела в одну точку. Девушка уже давно не плачет, но красные глаза и мокрые дорожки ещё никуда не исчезли. — Сакура…

— Ино, — обратился к ней Дей и отрицательно помахал головой, как бы говоря: «Не трогай её сейчас». И блондин был прав — Харуно должна всё это переварить. У неё сейчас почти те же эмоции, что были тогда, когда она увидела Сасори, но потом её умчал тот поезд в метро. Но сейчас она знала, что встретится с Саске, но боль никуда не смогла уйти…

Так, без движения, Сакура сидела три часа, то Тсукури, то прислуга пытались разговорить её, но это совсем не помогало. Дейдара не понимал в чём дело, что такого сделал или сказал тот сучёныш Учиха, что Сакура в таком состоянии теперь?

— Да где он… — прошипел Тсукури, смотря на часы. Уже шесть вечера, Сакуре не лучше, а Сасори где-то носит! И как это понимать?!

Тут входная дверь, наконец, открылась, и сюда вошёл Акасуно, не успев даже опомниться, Дей без лишних слов схватил друга за локоть и потащил в гостиную. Сасори застыл на пороге, увидев её…

— Давай, взбодри малышку Сакуру, — сказал Дей, видя то пустые изумруды, то встревоженные карие глаза друга.

Сейчас всё это время, он разговаривал с Учихами, по поводу компромиссного решения. Конфликта-то удалось пока избежать, но всё опять свелось к свадьбе его сестры и Саске.

Акасуно прошёл к дивану, на котором, всё ещё смотря в пространство, сидела девушка, не видя никого и ничего вокруг. Красноволосый посмотрел на её потускневшие глаза и почувствовал, как её боль всё сильнее нарастает и у него в груди, смотреть в этот омертвевший взгляд — невыносимо…

— Сакура, — девушка медленно повернулась к брату, и он уже всё понял — это испытание, встречу с прошлым, она не смогла выдержать.

— Почему я такая сволочь? — медленно сказала Харуно и тут же опустила голову. — Почему от меня одна боль…

— Чшш, — обнял её брат и, прижимая к себе, начал медленно гладить по голове, чувствуя, как Сакура прильнула к нему и руками сильнее сжала рубашку, словно прося помощи и поддержки. — Не говори так.

Она снова заплакала, но так тихо, что Сасори не сразу это почувствовал и лишь крепче обнял, продолжая медленно гладить по голове. Со стороны на это смотрел Дей, его сестра сейчас уехала куда-то по «важным делам», поэтому в доме были лишь прислуга и эта троица.

У Тсукури в голове вертелись слова друга, он сейчас должен бы помешать, но как Дейдара смеет нарушить то, что видел? Малышке Сакуре плохо, она ни от кого не принимает помощи, кроме Акасуно. Блондин вздохнул и направился к выходу, сейчас в этом доме не до него, и пусть немного страшновато оставить этих двоих наедине, но, в конце концов, Дей знал Сасори, и, когда сестре так плохо, мафиози не будет вести себя странно. Не будет же?

Сакура плакала, уткнувшись в грудь мужчины, и ни на секунду не прекращала винить себя. Глупые эмоции, почему они такие сильные?!

— Я слабая…

— Нет, Сакура, даже не думай так, ты самая сильная из всех, кого я знаю, — продолжая нежно гладить сестру по голове, тихо шептал Сасори ей на ушко.

Чувствуя её дрожь и слёзы, Акасуно и сам словно был не в себе —желание разорвать на части Саске становилось всё сильнее. Какого чёрта этот сучёнок посмел довести её до слёз?! Совсем страх потеряли все эти Учихи?! Девушка подняла своё лицо и посмотрела на него. Сасори почувствовал словно укол в сердце. Почему сейчас он не может дать ей забыться, не может заменить эти слёзы чем-то другим?

— Брат… Я не смогла с ним поговорить, извини… — Акасуно лишь отрицательно помахал головой, положив руку на её щеку, нежно погладил пальцами, на что девушка закрыла глаза, словно виновато опустив голову. Сакура стиснула зубы. Да почему она сейчас такая жалкая? — Больше я тебя так не подведу, обещаю…

— Ты и не подводила меня. — Зелёные глаза впились в него, задавая немой вопрос: «Правда?», на что красноволосый кивнул.

Харуно взяла его руку в свои и, как бы обняв её, притянула к себе. Сейчас она совсем не похожа на себя, так было, когда девушка узнала, что Сасори жив, и когда снова вернулась к нему, но сейчас было отличие — она понимала, что делает, и не могла принять того, что ей доставили боль слова Саске. Но разве он не прошлое, как она сама твердила?

Харуно вздрогнула, когда услышала, как у Акасуно зазвонил мобильник, но когда парень достал его, то тут же его взгляд стал жестоким. Кто это звонит?

— А ты наглый, раз решил позвонить, — снял трубку Сасори, неосознанно второй рукой прижав девушку к себе так, что Сакура невольно уткнулась в его шею, покраснев. Но услышав, что ответил этот собеседник на той линии…

— Уж прости, номер у твоей сестры взять не успел, — ответил ему такой же ледяной голос, отчего Сакура расширила глаза. Это Саске?

— Что тебе надо? — грубо спросил Акасуно, начиная уже сдерживать в себе желание послать Учиху куда подальше.

— Дай мне поговорить с Сакурой, — в такой же манере ответил Саске. Воцарилась тишина.

— А ты весь в папашу, такой же идиот.— Сверкнул глазами Сасори, — После того, что ты наговорил своим ртом ей, ты хочешь так просто поговорить?

— Да. Пусть Сакура сейчас выйдет на улицу, я возле вашего дома, мне нужно поговорить с ней, это в твоих же интересах, «Марионеточник».