Аллен Уолкер был в ударе.

Да и ещё бы! Ведь он, во-первых, расправлялся не со своими счетами, а во вторых.. на самом деле списывая неосторожные траты Комуи, он списывал и некоторые суммы с вызубренных наизусть счетов Учителя. Но говорить об этом кому-либо он не собирался.

В любом случае, всем этим ворохом бумаг никто и никогда не будет устраивать совсем уж тщательную проверку, которая могла бы выявить лишь наличие подозрительных моментов. Аллен был в своей стихии..

— Знаешь, Аллен, — почти с благоговением произнёс Лави, когда экзорцист, решительно поднявшись и отодвинув те самые три огромных, теперь уже готовых пачки бумаг, объявил о своём перерыве на обед. — А мы, оказывается, до сих пор тебя не знаем.

— В смысле?

— Тебе бы бухгалтером у Комуи работать, а не экзорцистом. Ты… как ты это делаешь? — поинтересовался Лави, кивая на бумаги.

— Да просто. Там же столько лазеек различных, будто специально созданных, — отозвался Аллен, пожимая плечами.

Проблема с Тикки казалась теперь не проблемой, потому что то, как Ной вёл себя, было уже почти привычно. А его «дежурные» поцелуи и ласка хоть и казались все менее «дежурными», но уже не пугали. Сколько бы Аллен не стеснялся, себе самому он мог признаться, что этот мужчина его всё-таки привлекает. Даже очень, раз уж не отстает даже во снах. И теперь для Аллена стали привычными и попытки не дать Тикки зайти слишком далеко, чтобы скрыть собственную заинтересованность, а порой и возбуждение. А Ной, как будто всё равно отлично видел, как на него реагирует Аллен и играл в только ему известную игру. Или же это Уолкер достаточно хорошо от него отбивался.

— Ничего сверхъестественного. После обеда я за пару часов ещё закончу, а потом меня, скорее всего, утащит Тикки.

— Я смотрю ты уже не возмущаешься на его присутствие? — хмыкнул Лави.

— Ну, — Аллен снова пожал плечами. У него сейчас было слишком хорошее настроение и так просто его испортить было невозможно, — я и так выпросил у него свободный день, сказал, чтобы он к своим смотался, занял себя чем-то.. А то что за манеру он решил взять постоянно здесь торчать?

— Так может он за тебя переживает?

— Лави, — резко останавливаясь в дверном проёме, обернулся Аллен, — вот скажи мне, только честно, ты что, пытаешься сделать из меня гея?

— Ну, это было бы не так уж плохо. Я бы даже сказал шикарно…

«Интересно, за какие такие заслуги Лави смог стать книжником?» — задавал себе мучительный вопрос Аллен уже много позже. Потому что после сделанного объявления Лави сам чуть не усомнился в собственной ориентации, получив предательский пинок от Линали Ли по тому самому дорогому. Лави никак не мог простить слабому полу такого коварства.

Ли, однако, продолжала стоять на своём и, не обращая внимания на стонущего в сторонке Лави, совершенно серьезно подошла к Аллену и коротко произнесла:

— Сопротивляйся. Это не может быть сильнее тебя.

Уолкер нервно сглотнул, скосил взгляд на Лави и усиленно закивал, боясь сказать хоть слово против и думая о том, что из Ордена надо сваливать, потому что судя по его снам и некоторой реакции тела, Линали Ли он уже не угодил…

Надо сваливать.. точно сваливать…

— Линали! Ты что, хочешь чтобы я перестал... что бы я тут бабой стал, что ли? — похоже Лави не совсем мог подобрать нужные слова, усиленно пытаясь сопротивляться боли.

— Да ты даже до, как ты выразился, бабы, не дотянешь, — цинично произнесла Линали, — будешь теперь человек бесполый, пригодный только для того, чтобы стоять в сторонке и завидовать.. Извини, я хотела сказать – записывать.

— Ты сказала то, что хотела, — поморщился Лави, но предпочёл воздержаться от дальнейшей дискуссии.

Вечером Аллен с некоторой опаской и почти восторгом встретил Тикки Микка и собирался так же проводить его поздно вечером, но его радость улетучилась после полученного в ответ заявления:

— Я ночую с тобой.

При этом у Тикки был такой вид, что сразу становилось понятно, переубедить его может только сам Граф или чистая сила Аллена Уолкера. И то не факт. Против чистой силы у Тикки появился новый, неожиданный приём — поцелуй взасос. Да и злоупотреблять силой, вроде, было нехорошо, и поэтому Аллен сомневался некоторое время и присматривался к Тикки со всех сторон, пытаясь понять, как ему поступить.

— Нашёл что-то новое? — поинтересовался Тикки наблюдая за странными действиями подростка.

— С какой стати ночевать вместе?

— С такой, что я знаю об утреней заварушке. Так что скажи спасибо, что я не требую, чтобы ты отсюда вообще убрался.

А теперь Аллену стало откровенно интересно, кто именно его сдал? Кто мог рассказать Тикки Микку, что утром действительно произошёл один неприятный момент? Его, вроде бы как, подстерегли или попытались подстеречь несколько сотрудников Ордена. Кажется, они хотели устроить ему тёмную.

Вот только бедолаги совсем забыли о том, что Аллен, вообще-то, экзорцист. И, более того, ученик самого Мариана Кросса, а значит он умел и без помощи руки выбираться из заварушек и похуже. Но объяснять Тикки это было почти бессмысленно хотя бы потому, что у них был уговор.

Вот только спать с Тикки Микком, в то время как Линали только сегодня выразила всё своё отношение к подобному было несколько… Боязно.

— Знаешь что, — наконец-то решил Аллен, — спать будем вместе, да! Но не здесь! Пойдём в мой Ковчег, потому что здесь… Здесь есть те, перед кем я светиться не хочу ни в коем случае.

И Аллен в тот момент, открывая совершенно несанкционированные врата Ковчега и оставляя лишь записку, что скоро будет, даже не подумал, даже не заметил оговорки. А вот Тикки заметил. Ной предложил вместе переночевать. Аллен согласился вместе спать. Казалось бы почти нет разницы, однако…

Однако разница была и, ухватившись за неё, Тикки какими-то почти немыслимыми способами и построением диалогов выбил для себя право спать действительно с Алленом, то есть в одной комнате и в одной, пусть и довольно большой, кровати.

Аллен смотрел на всё происходящее как-то странно, то и дело пытаясь прислушаться к себе и точно понять, нравится ему эта идея или нет. Вообще-то ночевать одному в продуваемом Ковчеге, пусть даже и надёжно заперев от остальных почти крыло, было страшно. Хотя бы потому, что Аллен снова видел тут тень в зеркале и решил серьёзно поговорить об этом с Тикки и попросить его помощи. Чтобы он узнал через Графа или ещё кого, что такого с этой комнатой и что это может быть за тень.

А пока надо было задобрить Ноя и, быстренько шмыгнув под своё одеяло, уже переодетый Аллен наконец-то задал вопрос мучавший его уже почти час:

— А кто тебе рассказал про утро?

— Генерал ваш какой-то — отозвался Тикки, — я его не знаю. Видел, вроде бы, но не знаю.

Аллен только нахмурился, пытаясь понять, кто и зачем мог так поступить.

— А вообще, не надо было так реагировать, — неожиданно решил обидеться подросток. — Ну подумаешь, напал на меня искатель. Да они все в разы слабее меня даже без чистой силы!

— Что, ты такой сильный?

— Ну да. Работа всегда была не особо простой, а ещё с циркового детства я был очень гибким и сейчас стараюсь это не растерять.

— И гибкий…

— Угу. Да и скорость у меня не плохая, и бегать и выворачиваться я тоже неплохо умею. — всё ещё ничего не понимая продолжал Аллен.

— Вёрткий и горячий… Мечта, а не мальчик!

— Э-э.. Давай-ка спать.

— Уже, — хмыкнул Тикки в ответ со своей стороны кровати. Аллен оборачиваться не стал, ему было достаточно того, что Ной не пытается приблизиться.

И Аллен завернулся в одеяло, как обычно в таких случаях, забывая о чём-то важном. И вовсе не о том, что пускать Ноя к себе плохо. Он забыл кое-что о себе самом.

Он забыл о том, какие именно сны в последнее время ему сняться. И, разумеется, на этот раз всё прошло совсем не так, как раньше, потому что вынырнув из немного странного сна, где они с Тикки не успели уйти дальше усиленных обжиманий, но он довольно сильно распалился, как обнаружил над собой ухмыляющегося Тикки Микка. Настоящего Тикки Микка руки которого шарили по его телу и…