Может быть. Рука машинально легла на живот, и Узы, вдруг взмахнув руками и в один прыжок оказавшись рядом с ним, почти хором, наперебой начали бормотать что-то странное, перебивая друг друга, и одновременно умолкли, понимая, что дельного ничего не сказали.

Право сказать взял на себя Джасдеро:

— А ты правда беременный?

Аллен скосил взгляд на Тикки. Об этой проблеме он и подумать не успел. Но всё же его беременность уже вошла в стадию очевидного, и скрывать её становилось всё сложнее, так что он кивнул.

Вопль восторга и такой же восторженный вздох были совсем не тем, что ожидал Аллен, которого ухватили с двух сторон, потом, словно испугавшись, отпустили и начали, жестикулируя и поддакивая друг другу, спрашивать о ребёнке: правда ли Тикки отец, а как так получилось, когда, что это будет за ребёнок, будет ли он Сердцем и сразу же или нет…

Оттеснил их Тикки, напомнивший, что они торопятся. Узы очнулись и явно пытались спросить о других присутствующих здесь лицах, но не смогли – Тикки выставил их за дверь, получив сменную одежду для них и уточнив, где именно находится душ и ванная, коих в этом доме оказалось целых три.

Разумеется, Аллен не согласился идти в душ с Тикки, напомнив, что им надо поторопиться. К тому же в душе он мог успокоиться, собраться с мыслями натянуть на себя свободную тунику и штаны, удивлённо отмечая, что ему идёт, улыбнулся собственному, но такому чужому отражению и тихо-тихо пообещал, что всё будет в порядке. Пообещал себе, Тикки, своему ребёнку.

И подумал, что это впрямь будет забавно – вдруг заявиться перед Тысячелетним Графом и остальными. И если уж даже Тринадцатый не переживает насчёт того, как именно его там встретят, то уж точно убивать и калечить его не будут. К тому же у него есть целых три защитника. Ну, или два с половиной – Эван пока не пробудился, но всё ещё чего-то стоил.

Во время путешествия до обеденного зала Аллена почти трясло. Да, рядом шли поддерживающие его люди (Нои), да, даже Узы, кажется, были от него в восторге (от его беременности), и да, ему ничего не угрожало. Но когда они увидели распахнутые двери зала и услышали гул голосов, Уолкер замер, против своего желания отчаянно труся.

Три руки подтолкнули его вперёд к залу вслед за выскочившими вперёд, неунывающими Узами, и он пошёл решительно и уверено.

Их заметили сразу. Хотя бы потому, что Джасдеби залетели перед ними с диким гиканьем и остановились у стены, впиваясь в распахнутые двери предвкушающими взглядами, а Майтра при виде этого, не сдерживая смех, уткнулся в стол. Конечно, все тут же стали ждать, кто именно заявится в двери вместе с Тикки.

Какими бы не были их ожидания, такого они точно не представляли.

У Графа был вид, словно он вот-вот рухнет в обморок. Он даже приподнялся, пытаясь что-то сказать, но не находя слов. А остальные молчали, переводя взгляды с вошедших на Главу Семьи.

— И что это…. — пробормотал Жалость, на которого и впрямь было жалко смотреть. Такой здоровяк мямлит, словно дитя.

— Скорее уж кто, — поднимаясь на ноги и отступая за спинку кресла Графа, Страсть вся ощетинилась, словно готовая в любой момент нанести удар. Роад сидела с открытым ртом рядом со своим просто удивленным, но почти не выдающим свои чувства отцом. Майтра был доволен, и довольство его волнами расходилось по комнате, чтобы всех проняло, зато лицо его как обычно было скрыто. Гниение выглядел так, словно ничего против не имеет и вообще не понимает, с чего здесь такой переполох.

И только в сторону Правосудия Аллен смотреть в открытую побаивался. После пробуждения память о его мучительной смерти, о том, как он принял атаку Второго, была слишком яркой.

— Это было, — наконец произнёс Граф и, остановив взгляд на Майтре, неожиданно сменил тон, — ожидаемо! Действительно ожидаемо, если вспомнить, о чём вы тут..

— Я предупреждал! — с энтузиазмом принялся кивать Тикки.

— Итак, кто хочет объяснить мне происходящее? — Граф обернулся к Майтре.

— То есть? — Тринадцатый вскинулся и пожал плечами. — Я ни при чём. Я всего лишь позаботился о том, чтобы нашим нуждающимся в отдыхе гостям никто не мешал, вот и всё. Но вы же хотите знать не это? Спрашивайте у них.

— И давно пора!! — Роад отмерла, соскакивая на пол, и, недоверчиво разглядывая Аллена, начала медленно идти к нему. Потом посмотрела на остальных, особенно на Тикки,который, кажется, собирался испепелить девчонку взглядом… и кинулась Аллену на шею.

Тикки застонал, Граф делал вид, что ничего не происходит. Аллен смирился, пока девочка не лезла целоваться или вытворять что-то столь же безумное.

— Тикки? — Граф обратился к Удовольствию.

— А я что? Что-то не так? Всё, что я сделал, этот откликнулся на зов Малыша из Ковчега и забрал его и этих двоих. Ничего большего. Ну…. И мы договаривались о подобном…

— Мудрость?

Юноша удивлённо моргнул.

— Я… я то что? Меня вытащили из ордена, между прочим! Мне крупно повезло, и я просто влился в общий поток, вы что, не рады меня здесь теперь видеть?

— На тебя тысяча планов, Мудрость, не волнуйся, — с трудом сдержал смешок при виде невинного и оскорбленного Ноя.

Граф обернулся к Аллену. Аллен вопросительно приподнял бровь, закусил губу и сдался первым. Всё же беременность заставляла его нервы ходить ходуном.

— А я что? Я просто-напросто не удержал финальную лавину, Камнепад то есть. А дальше пошла целая цепочка различных событий, которые я совершенно не контролировал. Надо спрашивать с того, кто это начал всё... это всё… с Шута! — дошёл Аллен до гениального решения. — А он уже сдох.

— И последний таинственный член вашей команды…

— Меня не узнали, — Эван хихикнул, отступая назад. — Но я ничего не делал. Я тоже действовал по обстоятельствам. И вообще это Аллен тут тянул чего-то, не убирался из Ордена, когда надо было, и в итоге сам загнал себя в капкан!

— Я? Сам? — да, сегодня терпения Аллену не хватало. — С чего бы это? Как бы я смылся с Ордена раньше, ты хоть подумал?

— Да там было две сотни способов!

— Так я и не знал ещё тогда, кто я такой и что мне нужно делать ноги!!

— Да ты постоянно так делал! Насколько я понимаю, жаль, не могу сказать прямо…

— Даже если и так. Какая разница? – упирая руки в бока и, отодвигая от себя Роад, продолжал Аллен.

— Ах, ну конечно, ты, блин, всегда был беспомощен! Способности, Ковчег, дар у него есть, но ты всегда тупишь!

— Так зачем бы мне нужен был ты, если бы не твои советы?

— Мне кажется, или Эван, он… — Роад первая поняла, в чём дело. — Он, собственно…

— Мой брат, — невозмутимо кивнул Аллен. — То есть теперь-то не брат. По крови. Он Пятнадцатый.

— Мы не будем узнавать, что и как сейчас, не стоит ли сначала сесть и поесть? — напомнил Майтра, который будто итак уже всё понял.

— Ах, ну да! Так ты же наверняка всё сам знаешь! — взбеленился Джасдеро. — И если Аллена пробудившегося я понимаю, при чём тут Мудрость…

— Он почему-то был в Ордене, — Страсть продолжала излучать недоверие.

— Если мы верно поняли, — сомнение было и во взгляде Шерила.

— И… и… — Вайзли крутился, словно пытаясь найти кого-то, и, найдя, тут же подскочил к… Трайду, оказавшемуся всего в паре шагов от него. — Какие вообще могут быть претензии с вашей стороны-то? – он оглянулся на Графа и снова ткнул пальцем в Трайда. — Если что, это я был вынужден сидеть в Ордене в Родительских оковах, как чёртов пленник! И никто, ни одна зараза даже не подумала обо мне!!

Аллен совсем не понимал, почему Вайзли так кричит на Правосудие, хотя его воспоминания были довольно мутными и подсказывали, что у него были какие-то подозрения.

Правосудие продолжал невозмутимо стоять перед Вайзли, всем видом показывая, что внимательно слушает. А Вайзли после трёх минут ругани беспомощно оглядывался, пытаясь придумать что-то ещё….

И всё же кое-что беспокоило Аллена сильнее всего вместе взятого.

— Эй, а может мы наконец-то того… поедим?? — осторожно поинтересовался он, потирая запястье левой руки с манжетой. — Я голоден.