Стали производил на нас величайшее впечатление. Его влияние на людей было неотразимо. Когда он входил в зал Ялтинской конференции, все мы, словно по команде, встали и странное дело, почему-то держали руки по швам.

Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логической и осмысленной мудростью. Сталин был непревзойденным мастером находить в трудные минуты пути выхода из самого безвыходного положения. В самые трудные моменты, а также в моменты торжества, он был одинаково сдержан, никогда не поддавался иллюзиям. Он был необычайно сложной личностью. Он создал и подчинил себе огромную империю. Это был человек, который своего врага уничтожал руками своих врагов и заставил нас, которых открыто называл империалистами, восстать против империалистов.

Сталин был величайшим, не имеющим себе равных в мире, диктатором. Он принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием.

Нет! Чтобы ни говорили о нём, таких история и народы не забывают!!»

Послевоенное развитие страны и научно-технический прогресс потребовали изменений в управлении страной, когда руководить производством должны были специалисты, а не политики. Партия должна была давать общие направления развития, не вмешиваясь непосредственно в хозяйственную деятельность.

Сталин понимал это и в конце 1952 года провел 19-й съезд партии, на котором, фактически, отстранил партию от управления экономикой страны, оставив за ней политическое руководство и воспитание общества в духе социалистических идеалов.

Партийные вожаки запаниковали, ибо большинство из них ничего практического делать были не способны, кроме как болтать языком о марксизме-ленинизме, из которого сделали религию. Кроме того, за годы войны большинство идейных и честных коммунистов ушли на фронт и там погибли в борьбе с фашистами, а их места в тылу заняли приспособленцы и проходимцы, алчущие личного благополучия и выгоды, которым плевать было на идеи социалистического устройства общества. Но на словах эти перевертыши были в первых рядах борцов за справедливое устройство общества без классов и без привилегий, где мерой человека является лишь его труд.

Внешние и внутренние враги социализма в СССР, поняв, что силой извне СССР не уничтожить, взяли курс на демонтаж основ социалистического устройства общества, опираясь на приспособленцев, которые всегда есть и будут в любом человеческом обществе; как говорится «в семье не без урода» и таких уродов в партии большевиков становилось всё больше и больше, пока они, под сурдинку, не захватили все значимые посты в партии.

Сталин видел опасность перерождения партии большевиков из прогрессивной силы общества в стаю ретроградов, потому и перестроил партийный аппарат на 19-ом съезде партии, дав дорогу молодым, энергичным и идейным коммунистам, чтобы вытеснить бюрократов и приспособленцев, мешающих социалистическому строительству.

Ещё в 1945 году, директор ЦРУ Ален Даллес в «Размышлениях о реализации американской послевоенной доктрины против СССР», которые годами позже, были оформлены Директивой ЦРУ, писал: «Окончится война, всё утрясется и устроится. И мы бросим всё, что имеем: всё золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурманивание людей!

Человеческий мозг, сознание людей, способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников в самой России.

Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания.

Например, из искусства и литературы мы постепенно вытравим его социальную сущность: отучим художников и писателей – отобьем у них охоту заниматься изображением и исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будут изображать, и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать, и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом всякой безнравственности.

В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, процветанию взяточничества и беспринципности.

Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого.

Хамство и подлость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражда народов – прежде всего вражду и ненависть к русскому народу – всё это мы будем ловко и незаметно культивировать, всё это расцветет махровым цветом.

И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявим отбросами общества.

Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет и главную ставку всегда будем делать на молодежь – станем разлагать, развращать и растлевать её. Мы сделаем из неё циников, пошляков и космополитов. Вот так мы это сделаем!»

В «Протоколах сионских мудрецов» сказано; «люди с дурными инстинктами – намного многочисленнее добрых, потому лучшие результаты в управлении ими достигаются насилием или устрашением»

И далее: «того, который от либеральной души своей, сказал бы, что рассуждения такого рода – безнравственны, я спрошу; если у каждого государства – два врага и если по отношению к внешнему врагу, ему дозволено и не почитается безнравственным употреблять всякие меры борьбы, как, например, не ознакомлять врага с планами нападения или защиты, нападать на него ночью или неравным числом людей, то, почему же, такие же меры в отношении худшего врага, нарушителя общественного строя и благоденствия, можно назвать недозволенными и безнравственными?»

Пусть оба этих документа являются фальшивками, по утверждению либералов, но реализация их положений внешними и внутренними врагами СССР, подтверждает обоснованность их положений применительно к Советскому государству и социализму, как общественному строю, отрицающему сословную власть и власть капитала.

Сталин, без сомнения, знал о содержании этих документов, безотносительно их подлинности, и потому хотел провести реорганизацию партии, чтобы отстранить её от управления экономикой, полагая, что управлять производством должны, в современных условиях, уже не партийные вожаки, а специалисты, оставив за партией большевиков общую стратегию государственного строительства.

Такой подход Сталина отстранял партийных деятелей от материального производства, следовательно, и от получения материальных благ на партийных постах, что было совершенно неприемлемо для той серой плесени, рвачей и выжиг, что заняли уже многие партийные кабинеты, умело маскируясь под истинных марксистов-ленинцев.

Через три месяца после задуманной Сталиным реорганизации партийного аппарата, он, по всей вероятности, был умело убит партийцами, констатирующими смерть вождя от инсульта, и поделившими между собой власть, руководствуясь принципами: «кто хочет править должен прибегать к хитрости и к лицемерию» и «каждый человек стремится к власти, при этом, редкий не готов был бы жертвовать благами всех, ради достижения благ своих».

Направление развития СССР, выбранного и обеспеченного Сталиным, хватило ещё на сорок лет советской власти, несмотря на ничтожность правителей, сменявшихся за эти годы, и не обладавших никакими качествами, кроме жажды власти и тех привилегий, что эта власть давала.

После Сталина власть захватил триумвират правителей в лице Хрущева, Булганина и Маленкова, где ушлый и безграмотный хохол Хрущев Никита обвел вокруг пальца остальных и стал единоличным правителем страны Советов, творя несуразности в руководстве страной, оставаясь, однако, приверженцем идеям социализма, которые он понимал своеобразно и вульгарно, провозгласив, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме», обещая построить этот коммунизм за двадцать лет к 1980 году.