— Не хочет мира, что ж, - Далия мгновенного находит кол из белого дуба, который был спрятан в камине. — Значит война.

— Сестра прошу тебя, - умоляет Далию Эстер, но так, как будто не слышит сестру.

Все же Кетрин Пирс не может прости сидеть и ждать.

Девушка быстро спускается с лестницы, и своим телом загораживает Клауса.

— Сначала тебе придется убить меня, - глаза Кетрин похолодели, и в них читается решимость. — Умру я, умрет и Хоуп.

Элайджа хватает Кетрин за запястье и притягивает к себе. Он гневно смотрел в ее карие глаза.

— Сейчас же уходи в свою комнату! – хрипло произносит первородный.

— Нет, Элайджа, - Кетрин с трудом вырывает из рук Элайджи. Пирс подходит к Далии. — Тебе подойдёт и моя кровь, если я связана с Хоуп?

— Да, - фырчит ведьма.

— Идем со мной, - Кетрин сильно стиснула пальцы, и ушла в свою комнату. Далия последовала за ней.

— А ты смелая, - заявляет ведьма, протягивая Кетрин нож.

— Может ты и права, но мне плевать на все это, - Кетрин, острым лезвием ножа ранит свою руку.

Кровь капает в глиняную чашу. Часы мерно тикают и отбивают такт, но ритуал ещё не завершен. Тик-так… Так проходит пятнадцать минут. Ритуал завершен. Далия получила, что хотела.

Элайджа врывается в комнату. Он замер при виде Кетрин, и довольного лица Далии. Ведьма оставляет Элайджу и Кетрин наедине. Но, она тоже выполнит свою часть сделки. Она освободит Фрею и Хоуп. Кетрин вынесет любую пытку, но сохранит себе и Элайдже жизнь. Она всегда заботилась только себе, но рядом с ним она менялась.

Она никогда не видела его таким рассерженным.

Он никогда, не видел слёз в этих глазах, но теперь они блестели от слез.

Он уходит.

Она плачет.

Когда она вошла в его жизнь, то подарила ему свою улыбку, кусочек своего сердца, отдала душу. Подарила ему чувство, которое он искал. Подарила любовь. Они могли потеряться в поцелуе. Но, они потерялись во времени.

Когда он вошел в ее жизнь, то у нее перехватило дыхание, Элайджа заставлял ее мечтать, заставил вновь поверить в любовь. Она знала, что эта любовь обречена. Она любила его, потому что он единственный, кто нашел путь к ее сердцу.

========== Глава XXXVIII. Seven Devils. ( Семь Грехов. ) ==========

Семь грехов окружают их.

Семь грехов в их доме.

Грех Далии – Гордыня. Она высокомерная, эгоистичная, жаждет власти.

Ведьма открывает дверь в комнату, где спала Фрея. Шум разбудил юную ведьму, и как только она увидела Далию, то ее руки задрожали. Она дрожала от страха. Она боялась, что вновь будет ее рабыней, или ее ожидает самое страшное наказание – сон.

— Ещё один шаг, и я вырву твое сердце! – в ярости кричит Майкл.

— Слишком много угроз, для одного дня, - ведьма разводит своим руками, и обращается к Фрее. — Ты свободна. Я заключила мир с этой семьей.

— Что ты сказала? – Фрея не верит словам Далии. После стольких веков она свободна.

— Ты свободна, потому что я получила что хотела, - ведьма разворачивается на девяносто градусов и покидает комнату. — Я получила Новый Орлеан.

Далия никогда не изменится. Она не остановится, пока не заполучит желаемого. Гордыня всегда будет преследовать ее, а когда настигнет, то уничтожит без остатка. Тысяча армий не смогли бы остановить остановить Далию, ведомую Гордыней.

Грех Фреи – Зависть.

Она всегда завидовала тем, за кого сражаются. Она завидовала тем, у кого есть семья, ведь у нее отняли семью, когда ей было всего пять лет. Так к невинной девочке подкралась Зависть, и овладела ею. Потушила в ней свет, и обратила в тьму. Фрея, за эти десять веков, была готова на все, чтобы обрести свободу. Теперь она получила желаемое. Сейчас она будет бороться до конца.

— Я свободна, отец, - Фрее приподнимается с кровати, и обнимает Майкла.

Грех Майкла – Алчность.

Он всегда сражался, чтобы завоевывать, чтобы получать материальное благо. Он думал лишь о том, как выжить, и это привело его к жадности, к внутренней злобе и замкнутости. Он боялся потерять все. Он боялся потерять семью, но в итоге он ее и потерял. Так Алчность обратила его сердце в камень. Но, может Фрее удастся вырвать этот камень.

— Я буду рядом с тобой, - его лицо не отображает никаких эмоций, но он будет рядом с Фреей до конца своих дней.

Грех Клауса – Гнев.

Если Клаус ведом Гневом, то его невозможно остановить. Он разобьет любые стены на своем пути. Этот Гнев рос в нем с детских лет, и вина тому – Майкл. Не зная того, он посеял в душе Клауса семя Гнева, которое с каждым днем росло все больше. Клауса невозможно контролировать. Он никогда не позволит никому собой управлять. Если он придет, то разрушит все, до основания.

— Послушай только, Элайджа, - Клаус, кисточкой, испачканной алой красной, рисует на мольберте еле заметную черту. — Мир между нами и Далией – бред. И вообще я бы уже давно убил эту старуху, но нашей маме нужно было все испортить, кстати, и ее я бы уже давно отправил в Ад.

— Сдерживай свой Гнев, брат, - Элайджа ухмыляется, а затем его тон становится более сдержанным. — Мир к лучшему. Ради Хоуп. Она не должна расти среди бесконечных войн.

Клаус продолжает рисовать свою картину. Ему плевать на слова Элайджи. Рисование для него – форма контроля, но иногда даже и это не сможет сдержать его Гнев.

Элайджа уходит в сад. Он привык быть один. В одиночестве он лучше мыслит. Полная луна вошла в силу. Звездное небо прекрасно. Вампирским слухом он слышит шорох листьев. Фигура девушки приближается к нему.

— Хейли, - вампир снимает с себя свой пиджак, и набрасывает его на обнаженные плечи девушки.

Он ожидает, что она спросит как Хоуп. Что произошло за это время, но Хейли притягивает его к себе и целует в губы. Сейчас ей наплевать на Джексона. Она любит Элайджу и намеренна его заполучить. Пальцы мужчины, ласкали тело Хейли.

— Я скучала, - сквозь поцелуй шепчет волчица.

Грех Элайджи – Похоть.

Он всегда сдерживал себя. Но, он и представить не мог, что такой грех, как Похоть овладеет им.

Она забралась ему под кожу, и уже никогда не покинет его. Элайджу невозможно остановить. Похоть развращала его сердце, и вела во тьму.

— Что здесь происходит! – зрачки Кетрин расширились, при виде весьма пикантной сцены Элайджи и Хейли. Пирс знала, что Элайджа будет в саду и решила спустится, чтобы поговорить с ним, но ее глазам открылась другая сцена.

— Катерина, - оторвавшись от губ Хейли, произносит Элайджа. — Я все объясню.

— Я и так все поняла, - Пирс срывает темно-алую розу, девушка не обращает внимание на шипы, которые ранят ее кожу. Она мнет бутон цветка, и бросает его к ногам Элайджи. — Я все поняла.

Кетрин Пирс не из тех женщин, которые устраивают скандалы, с разбитой посудой. Она сильная. Она всегда справляется со всем в одиночку. Она просто уходит. Может, она и плачет за закрытой дверью, но не при всех.